– В нашей деревне и вообще в маленьких городках с парковкой проще. Она везде платная, разумеется. Только на ночь можно оставить машину бесплатно. Народец тут, в основном, паркуется «на звук».

– Это как? – не поняла Римма. – По парктронику, что ли?

– Ага, сейчас тебе! – рассмеялась Светка. – Как услышат удар о бампер передней или задней машины – так все, приехали, парковка состоялась. Можно выходить.

Римма сначала недоверчиво усмехнулась, решив, что подруга шутит, но потом припомнила, что и правда, неоднократно видела на улицах машины с разноцветными потертостями и вмятинами на бамперах. А еще такие потертости встречались на стенах домов, расположенных в самых узких улочках столицы.

– И что же мне делать, если кто-то заденет машину? – поинтересовалась Римма. Соображение, что кого-то может задеть она, благоразумно решила вслух не высказывать – мало ли, еще накаркаешь сама себе.

– Да ничего, – пожала плечами Светлана. – Особенно если это будет просто царапина. От них все равно никуда не деться. Да не переживай ты так! – увидев напряженный взгляд подруги, подбодрила она. – При всей своей горластости, местная публика довольно миролюбива. Никто не полезет тебя из-за царапины убивать и не пришлют бандюков на разборку, как это делается в Рашке.

– Ну у нас тоже… – начала было Римма, но сообразила, что говорит в пустоту, – Светлана уже стояла в дверях и жестом звала ее за собой, видимо, решив не затягивать с мастер-классом по вождению.

Когда с теорией было покончено, решили на пробу проехаться вдоль побережья на юг. Основная магистраль шла вдали от линии моря, так что подруги ехали по проселкам, незаметно переходящим в улицы небольших городков. Увидев на одном из перекрестков стоянку при большущем гипермаркете, практически пустую в это время дня, Светлана немедленно распорядилась:

– Давай заезжай. Будем учиться парковаться по-итальянски.

– Слушай, а может, я лучше поезжу по стране на электричке? – немедленно струсила Римма. – Или на междугороднем автобусе. Я читала – они ходят точно по расписанию…

– Они ходят, когда им заблагорассудится, – оборвала ее Светлана. – И я вовсе не хочу, чтобы моя подруга застряла на ночь в какой-нибудь живописной средневековой дыре по той причине, что водителю автобуса захотелось побыстрее попасть домой на ужин.

– Но есть же такси… – слабо сопротивлялась Римма, судорожно оглядывая гигантское асфальтовое поле в поисках машин попроще и подешевле и, заметив сборище какой-то пыльной авторухляди на краю парковки, направилась было к ним.

– С ума сошла! – немедленно завопила Светлана. – Это же коллекционные экземпляры! Вовек не расплатимся. Давай лезь вон туда, между синим «Рено» и навесом для тележек, – она указала на узкую щель, в которую наверняка не поместился бы даже мотороллер Ромоло.

– Я… У меня не получится, – от ужаса Римме неудержимо захотелось выпустить руль и закрыть руками лицо.

– Не трусь. Все будет нормально, – командирским голосом подбодрила бессердечная подруга. – Смотри, тут есть одна хитрость. Остановись. А теперь сними ногу с тормоза. Видишь?

Вцепившись потными ладонями в руль, Римма послушно проделала все, что сказала Светлана. О чудо! Едва она отпустила педаль, машина поехала. Медленно-медленно, как улитка. Правая нога стояла на коврике, рядом с педалью газа, но «клоп» все равно тихонечко полз вперед. Сама Римма ни за что не смогла бы добиться такого плавного хода.

– Включишь реверс – точно так же еле-еле поедешь назад, – пояснила Светлана. – А вообще, я первое время предпочитала найти нормальное место, а потом пройти назад три квартала пешком, лишь бы не парковаться, как тут у них принято.

– Да я и десять, если надо, пройду! – горячо заверила ее Римма.

Промучившись какое-то время, она все-таки запихала «клопа» впритык к Рено и даже ни разу его не коснулась.

– Супер! Ты просто молодчина! – похвалила Светлана. – А теперь давай еще пару раз, и дальше поедем.

С парковки они уехали минут через сорок. Обещанная «пара раз» вылилась в полноценный урок маневрирования, разве что на эстакаду не пришлось заезжать и парковаться задним ходом в гараж. Кондиционер исправно трудился, и в машине было градуса двадцать три, не больше, но Римма чувствовала, как по вискам у нее течет пот. Зато потом, когда они двинулись дальше вдоль берега, она уже чувствовала себя за рулем куда как уверенней.

Светлана не скупилась на похвалы:

– У тебя реально прирожденный талант! Еще пара дней тренировок – и спокойно можешь ехать в Рим. Да что – в Рим! – тут же перебила она себя. – Ты же там безвылазно просидела чуть ли не месяц. Езжай во Флоренцию, в Пизу, в Ассизи. Или на юг. Посмотришь Везувий, Помпеи. А что? От нас всего каких-то двести с небольшим километров. Жаль, что Венеция далековато…

Слушая, как она разглагольствует, Римма не смогла сдержать восторженной, совершенно детской улыбки. От одних небрежно произносимых названий голову кружило как от шампанского. Подумать только! Неужели это реально? Можно будет с утра усесться в машину – и к обеду стоять на соборной площади в самом центре Флоренции, любуясь уникальной громадой красного черепичного купола, созданного гением Брунеллески. А потом по запутанным средневековым улочкам выйти на набережную Арно, перебраться на другой берег – обязательно по Старому мосту, разглядывая, сколько душе угодно, его знаменитые на весь мир ювелирные витрины. Понте Веккьо – мост женских вздохов и мужских стонов… И никто не будет тебя торопить.

В очередной раз подумалось, как удивительно устроены жизненные качели. Вверх – вниз, радостно – грустно. Если бы в один из тех самых счастливых, как ей казалось тогда, дней ее жизни, она не встретила в кафе у Ромоло свою старую московскую подругу, то уже давным-давно сидела бы в Москве с разбитым сердцем. А теперь она в Италии, живет в прекрасном месте, сама ведет машину и выбирает, куда бы отправиться – в Неаполь или все-таки в Рим…

Через несколько дней Светлана, как и обещала, рано утром уехала в Геную. Римма осталась в огромном доме одна: Рикардо сейчас безвыездно жил в Риме, заправляя каким-то важным столичным проектом. Провожая его, Светлана не выразила ни малейшего огорчения: супруги вежливо расцеловались, Светка чинно постояла в дверях, пока машина не скрылась за поворотом, и, вернувшись в дом, немедленно занялась своими делами. Выражение лица у нее при этом было совершенно обычное: мысли о многодневной разлуке с мужем ее явно ничуть не расстроили.

Римма давно заключила, что брак Светланы уже пережил фазу страстной романтической любви, и теперь образцовых супругов связывают другие, куда более прозаичные чувства: одинаковые взгляды на жизнь, общая работа и быт, спокойная привязанность друг к другу. Наблюдая, как они общаются по утрам, слушая их нейтральные шутки и спокойные обсуждения меню завтрашнего обеда или выбора того, что их маленькая компания будет смотреть на огромной плазме в гостиной внезапно дождливым вечером, Римма нет-нет да и пыталась представить себя на месте Светланы. И чувствовала – тут что-то не то. Как будто бы и Светлана, и Рикардо играют некие роли, причем не для нее, случайной гостьи в их доме, а для самих себя. Привычные, выученные наизусть до последнего слова и интонации. Словно бы вместе их удерживала не любовь, а негласный контракт, по которому каждый из супругов должен был выполнять определенные обязанности. Быть хорошим мужем, примерной женой… И, как минимум, демонстрировать окружающим образец семейного благополучия.