– Мир глубины, – повторила Юви, посмотрев на Виктора.

Ее глаза меняли цвет от зеленого до рубинового и обратно. И ему это совсем не нравилось. В какой момент она перестанет быть самой собой? Ему бы хотелось, чтобы все было намного проще. Чтобы Юви снова стала той обычной девушкой, к которой он приезжал каждый год после их помолвки. Стоял в тени деревьев, следил, как она бегает по полям, как запускает в воздух бумажных журавликов или плетет венки. Он любил ее уже тогда. Но любит и сейчас, да, он любит и ее ремесис.

Все могло бы быть проще, но уже как есть.

– Глубина – это мертвый мир, – проговорил змей. – Из моей крови рождена ночь и тьма. Когда-то давно Самун отсек мне часть хвоста, чтобы создать тень для своей жены – Белой Тейры. Я помню, в какой ярости он был. Он пытался все уравнять… да… это дорого ему стоило. Правда? Так ведь было?

Змей тряхнул головой, а Юви и Виктор переглянулись. Им откуда это было знать? Возможно, Змей был безумен. Как доверять тому, что он говорит?

– Но порядок был нарушен. Одним из людей. То, что строилось тысячелетиями, уничтожилось в один миг. И я раскаиваюсь.

– В чем? – спросил Виктор.

– Правда, мне очень жаль. Моя дурная кровь породила эти бесчинства. Всего лишь капля. Ставшая кристаллом.

Меня обманули, меня – вечного змея… – Он устало мотнул головой и зевнул.

– Кто это был? Что это за кристалл? – наперебой спросили Юви и Виктор.

– Тень Самуна… Я – тень Самуна… Я – хранитель ночи, глубины и разрушений… Но я так стар, что не в силах припомнить всего. Я сделал все, что мог. А теперь обратитесь к Хранителям Муз. Может они знают, кто забрал сокровище. Они все знают, все…

Чудище засопело, длинные усы чуть подрагивали, касаясь лепестков лотосов.

– Инимариса, – выдохнул змей. – Моя красавица, Инима…

С этими словами змей уснул. И как бы Юви ни пыталась расшевелить его, ничего не выходило.

– Что ж, надо выбираться отсюда, – сказал ей Виктор, глядя на темные воды залива.

Всю жизнь я видела, как мужчины управляют магией и миром. Но мы все появляемся на свет с внутренней незримой энергией. Она утекает из нас и наполняет нас – с пищей или с правильно заваренным чаем.

Чай нужно уважать. В свою очередь, он учит тебя уважать себя и близкого тебе человека. Мы по-разному воспринимаем времена года, свет или тьму, шум или тишину. Подобно этому отличаем мы дурно заваренный чай от хорошего.

Знаете ли вы традицию связывания чаев? Любоваться тем, как распускаются его листья, демонстрируя хрупкую и прекрасную сердцевину, одно удовольствие.

Если кто решит, что распускается цветок лишь потехи ради, будет он глуп. Цветок никогда не распускается зря.

Листья, собранные в сезон дождей, впитывают всю горечь и скорбь небес. Используй хризантему или камелию, амарант и пион, но для ясности зрения лучше всего подойдет лотос, крохотное дитя цветка Шалукори, воистину императорского растения. В чае можно увидеть судьбу.

И я вижу свою.

В час тоски и уныния – заваривай чай. Пусть он станет соленым от твоих слез, но сладким от прекрасных цветов.

Позволь им распуститься.

U

Она проспала всего два часа до рассвета, но в сон то и дело просачивались странные образы из древних легенд вперемешку с тревожными мыслями. Слова змея Хамаки не шли из головы, и Юви то и дело просыпалась с осознанием, будто она что-то упускает из виду. А все ответы, все ключи – прямо перед ней.

Когда Юви пришла в гостевую комнату, куда переселили ее брата, то застала там Лали. Девочка спала в кресле, закутавшись в плед. В руках она держала книгу сказок, прижавшись к ней головой, как к подушке. Лалибэй читала для Роши сказки? Возможно, брат и не слышал ее, будучи сознанием в царстве мертвых, хоть его тело находилось здесь, целое и невредимое. Минувшие пять лет никак не коснулись его, разве что волосы побелели, и теперь Юви и Роши как никогда походили друг на друга.

Воскрешение Роши было связано с силой деструкторов, а те в свою очередь подчинялись Тени. Артефакт, который хранил у себя Октавиан, мог бы пролить свет и на эту напасть. Октавиан мог управлять Тенью, как до этого его отец. Так и пал Великий Город, сраженный Тенью.

Однако змей упомянул Хранителей Муз. Что он имел в виду?

Взгляд Юви вновь упал на книгу, и она попыталась осторожно забрать ее у Лали – однажды та упомянула сказку о девочке с волшебными белыми волосами. Солидийцы уничтожили многие памятники их культуры, но эта книга чудом сохранилась. Может, и не только она, но где хранились эти тайные знания?

Лали шевельнулась, крепче цепляясь за книгу, а потом встрепенулась и уставилась на Юви своими огромными темными глазами той же очаровательной миндалевидной формы, что и у Виктора.

– Юви? Я тут задремала…

– Он не приходил в себя? – спросила Юви, кинув взгляд на брата.

Лали мотнула растрепавшимися кудряшками, а Юви снова потянулась к книге.

– Можно?

– Конечно, – растерянно ответила девочка и зевнула.

– Помнишь, ты говорила мне про одну сказку… она напомнила тебе обо мне. Что это за история? Можешь показать?

Лалибэй охотно кивнула и открыла книгу на нужной странице. Юви остолбенела, словно бы увидев себя со стороны. Маленькая светловолосая девочка замерла в прекрасном па над лотосовым прудом. Она развела руки в стороны, напоминая маленького журавлика. Юви забрала книгу и отошла к окну с широким подоконником, где и устроилась.

Девушка мельком пробежала взглядом по строчкам, впитывая каждое слово. Легенда рассказывала о девочке с особым даром ремесиса – сама природа сделала ее такой, чтобы с помощью нее восстановить свои силы. В те дни стояла ужасная засуха, погибали растения и плодовые деревья, пересыхали водоемы, трескалась земля, умирали женщины и мужчины, даже те, кто обладал магией. Словно эта жара наносила урон самому их ремесису. И только эта девочка хранила в себе живительную силу Белой Тейры.

Юви замерла, приложив руку к груди. Это ведь всего лишь сказка, да?

А что есть сказки, если не средоточие мудрости народа? Мама всегда повторяла ей, что в сказках скрыта истина. Знали ли ее родители об этой истории?

Юви вернулась к чтению. По ее лицу заструились слезы – чтобы спасти всех, девочке пришлось пожертвовать собой. Она была нужна лишь для восстановления равновесия в природе, а после превратилась в прекрасный цветок лотоса. Она покачивалась на озерной глади, когда над водой показалась черная тень. Огромный журавль спустился, чтобы попить, но вот он увидел цветок и произнес прощальные слова: