«Господи, что же это делается?! Я не хочу умирать!» — только и успеваю подумать я, и сильнейший удар обрушивается на голову. Меня несет ввысь, в звездное небо, а моя звездочка падает вниз, подводя черту под моей жизнью.

Открываю глаза или то, что теперь у меня есть вместо них. Голова раскалывается от боли. Все плывет, двоится, троится. Смутно вижу рядом с собой светлый силуэт с нимбом вокруг головы.

— Ты Бог?

— Нет, я только его архангел из небесной прокуратуры, — с неприятным, но знакомым смешком отвечает фигура. — Пришло время чистосердечно покаяться в грехах, иначе в рай не пущу.

— Стас, ты сволочь! И здесь успел пристроиться!

Зрение восстанавливается, передо мной довольная физиономия моего старого знакомого, следователя Стаса. Он в белом халате и такой же шапочке. Маска стянута на подбородок.

— Судя по всему, я должна тебя благодарить за спасение. — Слова даются с трудом, мой голос едва слышен. Голова кружится, ощущаю слабые позывы к рвоте.

— Уже второй раз, Иванна! Если придется спасать тебя в третий, не отвертишься, станешь моей женой или хотя бы согласишься переспать со мной.

— Это называется — злоупотребление служебным положением… Я тебе очень благодарна, Стас, и… — Я закашлялась.

— Готова с тобой переспать! — Стас быстро закончил в своей интерпретации мою фразу и сразу сделался серьезным, даже мрачноватым. — Оставим шутки до лучших времен, Иванна. У тебя сильное сотрясение мозга, вскоре меня отсюда попросят, несмотря на корочки следователя. Поэтому не будем попусту тратить время. Ты вляпалась в такое болото, что не знаю, удастся ли тебя из него вытащить.

— Раз ты здесь, значит, поверил, что я не убивала Соню и того врача. — С надеждой смотрю на него.

— То, что, идя по твоему следу, мы вышли на торговцев человеческими органами, в общем-то, не изменило версию в отношении тебя. Ты по-прежнему подозреваешься в убийствах. Что же касается торговцев органами… В похоронной конторе из покойников незаконно извлекали кости, суставы, взамен набивая тела чем попало. А вот убиенный врач психиатрической больницы занимался не только этим. Твои подозрения относительно насильственной смерти одиноких пациентов ради их органов подтвердились — была проведена эксгумация трех трупов. Дело они поставили на широкую ногу, поэтому предполагаю, что подобных смертей было значительно больше.

У меня голова закружилась от услышанного, и я закрыла глаза. Как можно было ради денег пойти на такое?! Лишать жизни людей, чтобы получить органы! Вот нелюди!

— Тебе плохо? — забеспокоился Стас. — Вызвать врача?

— Не надо, уже лучше. — Не хочу его огорчать — меня переполняет чувство благодарности к нему. — Я тебе обязана жизнью, Стас!

— Опоздай мы на несколько минут, и с тобой было бы покончено. Увидел тебя безжизненно раскинувшейся на столе…

Он сокрушенно покачал головой, а его глазки лукаво забегали. Я покраснела: Стас видел меня совершенно голой! Чтобы справиться со смущением, я осторожно притронулась к забинтованной голове:

— Получить здоровенным молотком по темечку…

— Твоя головушка оказалась крепкой. А оперативно прибывшие реаниматоры даже привели тебя в чувство. У тебя были пьяные глаза, словно ты бухала целую ночь. Но ты все же вкратце рассказала, откуда тебя похитили и кто. Это здорово нам помогло, так как их самого главного никто в глаза не видел, он контактировал только с директором конторы, который сумел сбежать. Известно только прозвище главного…

— Граф! — вырвалось у меня. — Граф позвонил патологоанатому, перед тем как меня тюкнули по голове, чтобы без помех выпотрошить. — Тут мне стало дурно от своих же слов.

— Все верно. Твои свидетельства, хотя ты была не вполне адекватна, и номер телефона звонившего говорят о том, что за всем этим может стоять Мартин Леонидович Фекете. К сожалению, от тоже скрылся. Ищем. У тебя нет предположений, где он может быть? Куда мог уехать?

— Не знаю…

— Попытайся вспомнить, что он тебе говорил. Он мог невзначай упомянуть приятеля, родственника… Словом, повспоминай, ведь ты и в больнице с ним неоднократно беседовала.

— Мартин говорил, что загородный дом у них на двоих со сводным братом.

— Это дело! — обрадовался Стас. — Сводный брат! Раз дом на двоих, значит, они довольно близки. Пороемся в биографии Фекете. Спасибо, Иванна, я знал, что не уйду от тебя с пустыми руками.

— Я до сих пор подозреваемая? Выходит, из больницы попаду в тюрьму или сумасшедший дом?

— Зачем так трагично, Иванна? Ты давай, лечись. Пробудешь здесь около месяца — таков вердикт врачей. Тут нормальные условия, а за это время я расхлебаю заваренную тобой кашу. Ведь тебя подозревают еще и в убийстве археолога.

— Тонича?!

— Тут все серьезно. Есть свидетели, что накануне убийства вы ссорились. Обнаружены твои отпечатки пальцев в арендуемой им квартире. Хотя даже в Интернете можно прочитать, как можно перенести отпечатки с одного предмета на другой. Но в суде результаты дактилоскопической экспертизы являются серьезным доказательством.

— Женщина, которая жила вместе с этим археологом… Ее нашли?

— Вроде такая была, но никто ничего о ней не знает. Она тоже в списке подозреваемых. Ищем.

Об Илоне я ничего не могу сообщить Стасу, так как формально ее не существует. Ведь не скажешь же ему, что она ведьма-убийца, попавшая в наше время из Средневековья! Тогда он наверняка упечет меня в психушку.

Дверь в палату открылась, вошла медсестра, за ее спиной замечаю милиционера. Стас перехватил мой взгляд.

— Ваше время истекло, больной нужен покой, — строго произнесла медсестра, глядя на Стаса.

— Ты под охраной, не бойся, что Мартин может тебя навестить. — Фальшиво улыбаясь, Стас поднялся.

— Милиция меня стережет, чтобы я не сбежала?

— Выздоравливай и не бери дурного в голову, иначе быстро отсюда не выйдешь! — С этими словами Стас исчез за дверью.

— Как самочувствие, больная? — Медсестра, повернувшись ко мне спиной, стала набирать лекарство в шприц.

— Хреново!

Кружится голова, меня мутит, перед глазами все плывет, словно только что вышла из центрифуги. Закрываю глаза, но от этого становится еще хуже: в голове бешено завертелась чертова карусель, тошнота подкатила к горлу, меня чуть не вырвало.

— Сейчас сделаем укольчик, вы поспите, и потом станет легче.

Что-то меня беспокоит. И дело не в моем нездоровье, а в чем-то другом. Пытаюсь нащупать на груди анкх — его нет!

— У меня был крестик на груди! Необычной формы, сверху колечко, где он?

— Вас доставили в больницу в чем мать родила. То, что сейчас на вас, привез следователь, который только что ушел. А ни крестика, ни еще чего-либо на вас не было. Успокойтесь и перевернитесь на живот.