Она прервала рассказ и осушила свой стакан до дна, блеснула на Игоря шальными черными глазами. Он сходил к бару за новой порцией, впечатленный услышанным.

– Спасибо, – улыбнулась Дженни, когда он подал ей новый стакан. Первый двойной джин, кажется, совсем на ней не сказался. – О чем там мы?.. А, ну да: лежу я на крыше… Как отца добивали, слышала. Как брата резали, слышала. Как мать с криком на них бросилась – тоже. Ее-то они, ясно, изнасиловать хотели, так она прежде, чем доберутся, с ножом на самого молодого бросилась, тот ее по неопытности и прибил. А я все лежу, комары грызут, крыша жестяная, холодная. Но не шевелюсь. Знаю, что со мной будет, если заметят… Как дом наш весь, все добро нехитрое, грабят, слушаю. Как потом о чем-то ругаются, слушаю. Голоса уже пьяные, до самогона отцовского добрались. За эти несколько часов и подохло во мне все, что было мягкого да светлого, или как там про это говорят… А я все лежу, не даю себе встать ни за что. Хотя… Иногда сейчас уже думаю, может, и стоило бы встать? Пусть бы поймали и растерзали, всё лучше, чем жить дальше со всем этим дерьмом…

Она вдруг тихо, хрипло рассмеялась. Посмотрела на Игоря. Тот ничего не ответил, просто внимательно смотрел на нее, ожидая продолжения рассказа.

– К утру вроде затихли, – снова заговорила Дженни, – неужто спят? Уже и рассвет близко. Я зубы сжала, чтоб от ужаса не трясло, кое-как сползла и побежала в деревню. Снаружи вся холодная от лежания на жести, а внутри огненный ад с чертями. К полицейскому посту не пошла, у нас на деревню было два копа, и с тех толку никакого. Зато был у нас паренек Фернандо, отчаянный, весь в наколках. В Давао, ближайшем большом городе, в знаменитой банде бойцом состоял. Но поймал пулю в какой-то разборке и подлечиться на родину к мамке приехал. Я его растолкала, рассказала все. На что был пацан лихой, а у самого щетина на башке дыбом. Я ему: дай мне пистолет, если струсил, я их сама перестреляю. Не, говорит, их сколько, четверо? Пистолетом еще попади, да они отбиваться станут, сами, небось, при стволах. Сейчас мы кое-что получше сделаем. Приготовил четыре коктейля Молотова, это ж, кстати, ваши, русские изобрели, не? Молодцы. Фернандо поднял еще одного кореша своего, но я ни в какую: «С вами пойду, за родителей». Ладно, сказали, и для тебя работа найдется. С двух сторон дома встали, «молотовы» зажгли. «Давай», – махнул мне Фернандо. Я подбегаю к двери, доской подпираю, чтоб не вышли. Парни раз, в каждое окно по коктейлю кидают и один на крышу. Ну тут началось… Как горячо внутри стало, бородатые в дверь – а не открыть. Так они в окно большое полезли, через которое ночью забрались. Но там уже Фернандо стоял, со стволом. Кого пристрелили, кого сожгли, ни один ублюдок не ушел. – Дженни довольно потерла руки.

Игорь не стал комментировать ее историю. Что тут скажешь? Дурацкие соболезнования у серьезных людей не к месту. Возмущаться и ужасаться – тем более, при их-то профессии. Хвалить? Да сдалась ей его похвала.

Он поднял стакан и молча выпил до дна. Дженни хищно улыбнулась и сделала то же.

– Копы наши деревенские всех отмазали, – продолжила девушка, когда Игорь принес еще, – с этим проблем не было. Но из деревни через полгода все равно пришлось валить, народ меня бояться стал. Спрашивают в школе: «Что хочешь делать, когда вырастешь?» Я честно говорю: «Людей убивать…» С Фернандо в Давао уехала, жила с ним там год, да в криминал глубоко залезать не хотелось. Женщинам там пути нет, кроме как к боссу в марухи. А тут наши болваны в правительстве вслед за американцами в феминизм ударились. В том числе и в армии: стали женщин активно набирать, даже в десантуру. Ну я и пошла…

Она вдруг расхохоталась:

– Солдат Дженни, твою мать! Поначалу чуть не сдохла, так тяжело было. Но терять-то все равно давно уж нечего. И постепенно окрепло тельце. Я там многим мужикам показала… Через пару лет всем в пример меня ставили. Уж собирались в разведку перевести, хитрая больно. На Минданао только не посылали, боялись, видно, что не сдержусь… Так я взяла увольнительную и сама поехала, в ту самую деревушку, что с другой стороны леса от нашей. Покрошила там ночью, кто под руку попался, пару петухов красных пустила – и назад. Так и не доказали ничего. Но кто-то из шишек армейских понял-таки, что это нежных женских рук дело… – Она сжала в кулак сильные темные пальцы. – Погнали со службы, козлы, но хоть не посадили. Так теперь я им только спасибо скажу – нам, солдатам удачи, куда веселее! И мужики попадаются что надо. – Она кивнула на Игоря. – Не то что солдатня убогая…

Пробыв в «Гекконе» около часа, они вернулись к машине. Игорь не был уверен, что Дженни, успевшей выпить три двойных джина, стоит садиться за руль. Но нет – филиппинка повела на удивление ровно.

И за полчаса пути словно бы полностью протрезвела. Приехали в жилую высотку у реки, на квартиру, снятую для нее клиентом.

Все сантименты и признания тут же были забыты – видно настоящую профессионалку. По настоянию Дженни они вместе перечитали досье Шестова и Рачавади, обсудили каждый шаг операции. Тут Игорь еще больше зауважал заказчика, в котором поначалу сомневался. Сам Штерн был отличным бойцом, но знал, что слабоват в агентурной работе. А заказ предполагал немало именно такого – скрытное проникновение, даже с переодеванием и париками, елки-палки. Но загадочный Грегсон, похоже, это учел и взял Игорю в напарники мастерицу подобных «шпионских штучек».

Дженни уже разработала план внедрения Игоря в службу безопасности Shestoff Inc. Да и самую главную часть их работы – операцию по захвату Шестова и Рачавади – тоже. Игорь лишь внес небольшие поправки.

Она сидела в кресле за столом напротив него, довольная проведенной работой. Монитор ноутбука с открытым файлом досье мутно освещал ее лицо, на полных щеках появились игривые ямочки, в черных глазах плясали шальные искры.

Игорь подумал, что люди подобного типа – самые непредсказуемые, никогда не знаешь, что может прийти таким в голову. Они очень опасны как враги, но как напарники бывают весьма полезны.

Он не мог до конца понять, что испытывает к этой опасной особе. (Кстати, сколько ей? Лет тридцать, наверно, хотя у азиаток часто сложно понять возраст по внешности.) Явно отличный специалист, но как женщина? Бывали у него раньше такие отчаянные бунтарки, с ними было весело. Но в этой ему что-то все не давало покоя. А может, дело вовсе не в ней? Просто почему-то вспоминается Настя, с ее растерянностью, неловкостью и милой беспомощностью…

– Ну что, русский, – хрипло сказала Дженни. – Покажи, как в вашей суровой стране обращаются с беззащитными девушками…

«Беззащитными… – усмехнулся про себя Игорь, вставая, подходя к ней, запуская пальцы в густые черные волосы. – Ну-ну…»

Игорь прошел через площадь к сверкающему небоскребу, в котором располагалась Shestoff Inc. Миновал статую четырехрукого бога Пхрома под белым покрывалом. Так это, значит, и есть многострадальная святыня, которую скоро снова откроют.

Готовясь к операции, Игорь изучил все об этом идоле, ведь тот имеет прямое отношение к заданию. У знаменитой статуи драматичная история, а Игорь и Дженни скоро впишут в нее новую, самую яркую главу.