стали добиваться мирового господства», «гитлеровская партия стала империалистической». Не подгоняет ли «вождь» и эту оценку под те ошибки, которые он допустил в прошлом? Не наивно ли полагать, что патриоты так легко «стали» империалистами? Разве книга «Моя борьба» не показала еще в 20-е гг., кем были они с самого начала? Непонимание этой истины трудно объяснить. Пожалуй, снова мы имеем дело с полуобразованностью. Какая разница, например, между «собиранием немецких земель» и «воссоединением»? Далее. Австрия никогда не входила в состав Германии. Больше того, такое вхождение было запрещено в Версале. Произошел захват независимого государства, но не «воссоединение».

Реваншистские («ревизионистские») требования фашистов были лишь определенным стартом на их пути к мировому господству. Якобсен отметает тезис о «националистическом» периоде в развитии фашизма: «Несомненно, это — ложь, что нацистская внешняя политика 1933–1939 гг. делилась на периоды ревизии и экспансии (1933–1937, 1938–1939). Напротив, речь идет о том, что до 1937 г. была фаза скрытой подготовки агрессии, с 1938 г. началась фаза открытой экспансии средствами угрозы применения силы и развязывания войны в 1939 г.». Впрочем, позднее Сталин опровергнет по существу свои ложные построения о метаморфозе «патриотов». В речи 9 февраля 1946 г. он приблизится к истине: Германия, Япония и Италия «раньше, чем напасть», «заявили во всеуслышание, что они добиваются распространения фашистского режима во всем мире, порабощения всех свободолюбивых народов».

Признание Сталиным глобального характера завоевательной программы германских фашистов придет поздно. Причем это признание никогда не было полным, последовательным. Фашистские цели мирового господства упоминаются лишь мимоходом, в придаточных предложениях. «Вождь» не видел, что наличие глобальной программы, в первую очередь, и отличает фашизм от предшествующих ему форм империализма. Не захват рынков сбыта и источников сырья было целью агрессоров во второй мировой войне, как и поныне продолжают считать сталинисты по аналогии с ситуацией начала века, а военный захват, политическое подчинение, экономическая эксплуатация всего мира. Победа агрессоров в войне 1914–1918 гг. угрожала захватом части колониальных владений Великобритании или окраинных земель России. Заметим, что Сталин всего за полгода до начала второй мировой войны ограничивал цели фашизма возвращением колоний, потерянных Германией в первой мировой войне. Победа же агрессоров в войне 1939–1945 гг. на самом деле угрожала независимости всех, в первую очередь великих держав. В западной литературе проходила дискуссия по поводу глобальных или региональных (европейских) целей фашистской Германии. А. Хилльгрубер и ряд других ученых своими специальными исследованиями доказали, что Германия преследовала цели мирового господства. Пока не найден единый документ, который отражал бы в целом глобальную программу ее завоеваний. Нельзя, очевидно, отрицать и импровизации в цепи разбойных маршей вермахта. Но имеющиеся документы и сами события подтверждают вывод о реальной угрозе со стороны фашизма для всех народов планеты.

Вполне естественно, что держава, посягнувшая на покорение мира, несет главную ответственность за вторую мировую войну и ее последствия. Ныне большинство историков всех стран считают Германию главным виновником. От существовавшего ранее тезиса о трех «военных очагах» отказались. Италия вскоре из союзника Германии стала ее сателлитом. Япония вела в какой-то мере «автономную войну». Однако ее правящие круги связывали свой успех лишь с ожидаемой победой Германии. Разумеется, не только неограниченные притязания германо-фашистского империализма выдвинули его на первое место среди агрессоров. В фашистском блоке Германия обладала наибольшим экономическим и военным потенциалом, опытом милитаризма. Ее дипломатия, едва ли отличавшаяся большим профессионализмом, тем не менее искусно играла на противоречиях противников. Ее пропаганда во много раз преувеличивала действительную силу вермахта в воображении не только обывателей, но и многих государственных деятелей Запада и Востока.

Новых завоевателей не сдерживали никакие нравственные и правовые нормы. Германский фашизм, соединивший в себе крайние черты империализма, милитаризма, расизма, современные военно-технические достижения, имел небывало сильную военную машину. В числе форм управления, к которым широко прибегали фашисты, были концентрационные лагеря. Среди методов экономической эксплуатации — широкое принудительное привлечение иностранной рабочей силы. Во время войны в основном насильственным путем было вывезено около 14 млн. иностранных рабочих. В 1944 г. их число в Германии составляло 6,5 млн.

Представляют интерес цели фашизма в Восточной Европе. В ряде своих выступлений Сталин ошибочно истолковывал их как восстановление власти российских помещиков и капиталистов. Советская пропаганда явно преувеличивала роль в осуществлении оккупации возвратившихся «в обозе захватчиков» — бывших владельцев земли, заводов, домов. Ни о каком восстановлении былой власти фашисты не помышляли. Среди их военно-политических руководителей были разногласия о степени привлечения тех или иных «бывших» из числа местного населения. В принципах же расхождения не было: уничтожить или предотвратить возрождение в этом регионе любой государственности, любого влияния, кроме немецкого. Со всеми русскими, украинцами, белорусами, представителями других народов предполагали поступить следующим образом: уничтожить ту их часть, которая, по мнению оккупантов, была враждебна «Великой Германии» в расовом или политическом отношении. Остальную часть — заставить работать на оккупантов. Речь не шла о поголовном истреблении, как считают и ныне некоторые авторы. Фашисты были достаточно практичны: основная масса населения должна была работать на них.

Сказанное о целях фашистов в СССР основано на многочисленных исследованиях отечественных и зарубежных историков, на достаточной Источниковой базе. Эти цели не только отражены в документах и воспоминаниях. Их осуществление вылилось в реальные дела фашистов. Существуют, однако, и иные версии. «Настоящей причиной» нападения на СССР, по мнению журналиста из «Молодой гвардии», являлась необходимость «основательно проверить себя на прочность». Немцы объявили себя высшей расой, им требовалось убедить в этом самих себя. Единственный достойный их противник — русские. И немцы начали войну. Если б при такой фантазии иметь еще и знание! Дело в том, что в отличие от кануна первой мировой войны перед второй в Германии не было того энтузиазма. Еще меньше его было в июне 1941 г. Действовал пакт о ненападении. В стране помнили заветы Бисмарка никогда не воевать с этим «достойным противником». Нельзя сбрасывать со счетов и пропаганду КП Г, СДПГ и других антивоенных партий. Пора отказаться от старого стереотипа, воспитанного Геббельсом не только в немцах: «народ и НСДАП едины». Новейшие исследования доказали, однако, что большинство немцев не были уверены в своей мессианской роли, они были скорее политически пассивны[195].

Часть историков на Западе, а сейчас и часть прессы в РФ, объясняют нападение на СССР стремлением фашистов выбить из рук Англии ее «континентальную шпагу». После провала попытки поразить Англию прямым ударом они будто бы прибегли к «стратегии непрямых действий». На самом деле в 1941 г. Англия из возможных своих союзников могла надеяться только на СССР. США не были еще готовы к большой войне. Положение Англии было критическим, и