не заканчивалось? – Ее голос сочился ядовитым презрением. – Ничего из этого я никогда не отрицала. В постели мы идеально сочетаемся, но это не любовь. Это просто что-то на физическом уровне. Сексуальное напряжение. Инстинкты. Гормоны. Называй как хочешь. Немного самоконтроля, и это можно будет держать в узде.

Я уставился на нее. Сначала в недоумении, потом с раздражением и наконец в ярости. У меня внутри бурлила сила. Огонь и старинные фонари бастиона вспыхнули ярче. Тем не менее температура вокруг меня резко упала. У меня закончилось терпение. Сколько бы понимания я в себе ни находил, больше я не позволю ей топтать мое сердце.

– Это притяжение между нами – нечто экстраординарное и выходит далеко за рамки физического, – в последний раз предупредил ее я. Мой голос звучал спокойно, но угрожающие ноты не могла проигнорировать даже Кассия. – Это нельзя просто держать в узде. Как я уже говорил, я достаточно долго пытался.

С беспомощным, отчаянным стоном Кассия вскочила со своего шезлонга. Она верно истолковала предостережение, однако не желала отказываться от своего утверждения. И сбежать тоже не могла. Поэтому отошла так далеко, как только позволяла крыша лаунджа.

– Но вместе мы еще не пробовали. Уверена, эту тягу можно контролировать, если ты не будешь постоянно этому противиться, – в отчаянии сказала она. – А если нет, то давай встречаться время от времени, заниматься сексом, снимать напряжение, а потом снова расходиться.

Никогда, действительно никогда, никому не удавалось лишить меня дара речи. В ее предложении все было неправильным. Нет, это даже настолько абсурдно, что я едва не рассмеялся. В эту секунду мне стало ясно, что Кассию никогда не получится переубедить. Не словами.

Грим права. Я трус, который не осмеливался поступить так, как нужно. А нужно отпустить Кассию и надеяться, что она сама все поймет.

Это будет неприятно. Ни для нее, ни для меня.

Заставив замолчать протестующее сердце, я отбросил все эмоции и встал с бесстрастным выражением лица.

– Извини, Кассия, – цинично произнес я, направляясь к ней, – но я не стану твоим мальчиком по вызову. Я доступен только в полном комплекте… или вообще никак.

Кассия повернулась ко мне спиной и смотрела на заснеженный бастион. Ее лица я не видел, но руки крепче обхватили грудную клетку.

– Тогда… – выдохнула она дрожащим голосом, – …лучше вообще никак.

Я безжалостно кивнул.

– Ладно, тогда лучше нам разобраться с тем, ради чего мы здесь. Я ведь не хочу еще дольше лишать тебя так горячо желаемой свободы.

Кассия

Всего лишь поцелуй

Снег падал и падал, неумолимо и так бесшумно, как разбилось мое сердце. Почему-то я надеялась, что Бел примет мою душу и мы сумеем расстаться друзьями. Но компромиссы – это не к нему. Для него существовало только все или ничего. Это больно, но так тому и быть. Лучше путь будет больно один раз, чем постоянно, снова и снова, потому что Бел просто не мог не причинять мне боль. Он этого не хотел, но все равно это делал. Не оставил мне даже воспоминания о снежинках с mammam. Отныне вместо него каждой снежной зимой я неизбежно буду думать об этом моменте. О прощании с ним. О нашем последнем поцелуе.

Я изо всех сил боролась со слезами. Почти получилось. Почти.

А потом повернулась к нему. И встретилась с маской равнодушия с насмешливо сверкающими бирюзовыми глазами. Бел не мог меня обмануть. Недовольство и боль нависали над ним, как темные грозовые тучи.

Он медленно поднял руки. Я поспешно подавила свою нервозность, так как думала, что он сейчас меня поцелует. Однако он этого не сделал. Он что-то мне показал. Сквозь его пальцы струился тонкий синий шарф из невесомого шелка.

Я нахмурилась. Что он задумал?

– Мой поцелуй, мои правила, – напомнил мне Бел. Его тон давал понять, что и в этом вопросе он не готов к компромиссам. И все же – или, возможно, именно поэтому – он медлил. В его взгляде светился немой вопрос. Он оставлял мне выбор. Если сейчас я захочу уйти, он не станет меня удерживать. Впрочем, тогда мой долг останется невыплаченным и…

Последнее – не вариант.

Нельзя позволить себе отступить. Это должно закончиться здесь и сейчас, потому что еще одной такой встречи я не вынесу. Кивком головы я дала ему свое согласие на что бы то ни было и решительно настроилась через это пройти. В конце концов, это всего лишь поцелуй. Не более того.

В уголках губ Бела заиграла понимающая улыбка. Похоже, он принял вызов. И вдруг вся холодность, безразличие и самодовольство бесследно исчезли. Их место заняло темное желание.

Я ничего не могла поделать с тем, что мое тело тут же на это отреагировало. Это оказалось так же неминуемо, как круги на воде от упавшего камня. Только эти круги больше походили на поток диких желаний.

– Закрой глаза, – хриплым голосом попросил он.

Я подчинилась в надежде, что это лишь поможет мне не видеть голодные взгляды Бела. Но когда почувствовала, как он зашел мне за спину и завязал мне глаза шелковым шарфом, осознала свою ошибку. Мое восприятие изменилось. Фокус сместился. Все мое существо внезапно свелось к тому, что происходило у меня внутри. Без зрения все остальные чувства обострились. Я ощутила запах снега, огня, а прежде всего – запах Бела. Гранат и волнительно-соблазнительный, с нежной горечью, аромат шоколада. Он проник в каждую клеточку моего тела. Я даже подумала, что до сих пор чувствую его вкус, в то время как жар костра и холод зимней ночи тянулись ко мне с двух сторон.

Бел обошел меня. Я это слышала. Чувствовала. Знала. Он без предупреждения взял меня за руку. Прикосновение, каким бы невинным ни выглядело, вызвало в моем сознании настоящий фейерверк. Это означало, что его клятва временно не действовала. Это означало, что сейчас он меня поцелует. Это означало, что мне в последний раз нужно перебороть собственные эмоции. Я думала, что готова, однако стоило ему просто положить мою ладонь себе на грудь и подойти очень близко ко мне, я поняла, что очень себя переоценила.

Я чувствовала его мягкую рубашку. А под ней – тепло его кожи. А под ней – силу его мышц. А под ними… его бьющееся сердце. Оно казалось центром его существования. Пульсом его бессмертной жизни. Его двигателем. Оно билось в смиренном желании быть любимым. Это невзирая на то, что он излучал силу, которая потрясала меня даже укрощенная, как в этот