Минута, пять, десять... Паника медленно сжимала горло. Понятия не имею, сколько точно прошло времени и сколько я сделала поворотов. По ощущениям, уже должна доползти до границы Южного Царства.

И тут, когда отчаяние едва не захлестнуло с головой, впереди по правую сторону замаячил слабый отблеск. Ура, кот Шрёдингера жив! Лучик света в беспроглядной тьме вернул надежду и придал новых сил. Откуда бы он не исходил, это моя остановка.

Чуть ускорившись, подползла к решёткам и осторожно выглянула сквозь прутья. Угол обзора оставлял желать лучшего, получилось разглядеть только покрытую линялыми обоями стену с рядком крючков для одежды и кусочек драного паласа. Запахло собаками и старым тряпьём. Похоже на квартиру в многоэтажном доме. Вот и появилась хоть какая-то определённость, куда меня принесли.

Выбить решётку изнутри, как скоро выяснилось, не самое простое дело. Тупо не хватало пространства для размаха. Однако невероятная жажда свободы рушит даже самые неприступные стены. Повозившись целую вечность, раз за разом тараня прутья плечом, мне наконец-то удалось сорвать болты с креплений. Решётка с противным скрежетом выскочила наружу и рухнула на палас. Несколько последующих минут я выжидающе затаилась, но на шум никто не пришёл. Хозяев нет дома. Отлично, теперь на выход.

Последнее усилие, и я в комнате.

Часы на стене возле пузатого, покрытого толстым слоем пыли телевизора показывали полвосьмого утра. Сквозь неплотно задёрнутые шторы пробивался золотистый свет. Пройдя к окну, осторожно выглянула на улицу; слишком уж подозрительно шумно для этого времени суток. Неприятное предчувствие не обмануло — я в Индустриальном районе, причём неподалёку от центра боевых действий между уличными бандами и силами правопорядка. Дома напротив прошиты дырами и зияют чернотой выбитых окон, машины во дворе сожжены, повсюду мусор, воздух наполнен запахом едкого дыма и треском близких выстрелов.

Выбраться отсюда на своих двоих, не имея никакого опыта выживания в криминальных условиях, весьма непросто и опасно. А что ещё остаётся? Отсидеться в шкафу не получится, так что давай, Ники, храбрость в кулак и вперёд!

Но сперва умыться — руки чёрные, как у шахтёра, лицо не чище. Одежду оставлю как есть, разве что немного дополню образ. Попробую влиться в здешнее общество. Позаимствовала в прихожей безрукавку с искусственным мехом на отворотах и кепку с эмблемой группировки Снежного Барса. Пусть "киса" уже не в фаворе у местных, мало кто станет задираться к последователю аутсайдера.

Не встретив в подъезде ни единой живой души, вышла на улицу, сунула руки в карманы, уткнула взгляд в асфальт и быстрым шагом направилась на восток, в сторону Южного района. Там сяду на метро и прямой дорогой в центр. Бункер номер четыре я сейчас не найду, остаётся Ассамблея героев — лучший выбор для той, за кем охотятся неизвестные личности. С Диким тоже будут проблемы, никаких иллюзий на его счёт нет, но он хотя бы не причинит мне вреда, не отправит на другой конец страны и не запрёт в камере. Чтобы сделать всё это, сперва ему нужно выдвинуть официальное обвинение, а я пока ничего подсудного не сделала.

Понятия не имею, где нахожусь. Никаких узнаваемых ориентиров вокруг, одни брошенные трущобы и мусор, разгоняемый ветром под звуки близких беспорядков. Глядя на засохшую кровь на расколотом взрывами асфальте, я на мгновение позабыла о собственных неприятностях. Индустриальный район всегда был наполнен болью и страданиями, но городские власти годами не спешили что-либо менять здесь. Это долго, опасно и дорого, но далеко не невозможно, как пытаются убедить нас с экранов телевизоров. Проще навести видимость своего присутствия, поддерживая муниципальную больницу и символический участок полисмерии, и ждать. Рано или поздно бандюги перегрызут друг другу глотки, ситуация остынет сама собой. А люди, те, кому не повезло родиться тут, не имеют даже надежды на лучшее завтра. Только сейчас я по-настоящему зауважала Рыбку как человека, а не очередного талантливого учёного-микробиолога. Сколько же людей спасли его деньги? Он герой, только об этом никто не знает.

Улицы покинула большая часть жителей, остальные сидят по домам, заколотив окна и забившись под диваны. Тех же, кого не распугали боевые действия, мало, но все они опасны настолько, что лучше с ними не пересекаться. Вообще. Однако медлить, перепроверяя каждый шаг, нельзя. Идущие за мной осторожничать не будут, своими задержками я рискую потерять подаренную вентиляцией фору.

Бродяги, облюбовавшие теплотрассу, не удостоили меня ни единым взглядом. Они невозмутимо грелись на солнышке и казались абсолютно равнодушными не то что к другим, даже к собственной участи. Целую группу вооружённых мужиков, громко ругающихся возле дверей бара, удалось обойти, по-тихому прошмыгнув в безымянный проулок. Здесь мне встретилась угрюмая женщина, точно так же спешившая в свою сторону...

Видишь, Ники, всё хорошо, до тебя никому нет дела. Всё хорошо!

И только я перестала оглядываться на каждом шагу, как новый поворот вывел к перекрёстку с разбитым светофором и скелетами сгоревших машин. Предчувствие забило тревогу на две секунды раньше, чем я обратила внимание на троих парней. Они суетились возле магазинчика с разбитыми витринами, вынимали бытовую технику и деловито грузили её в тачку. Обыкновенные мародёры. Им плевать, кто одержит верх в противостоянии, главное — получить собственную выгоду.

Вовремя уйти в обратную сторону не успела.

— Парни, гляньте! — звонкий голос прозвучал на всю улицу. — Кажись, это та самая девка.

— Не похожа.

— Почему ж? Плюгавая и темноволосая.

— Да мало ли таких ходит здесь. Тоже мне приметы.

— Ща выясним наверняка. Эй, ты! А ну погоди-ка, краля! — в спину донёсся вульгарный свист. — Мы тебя знаем?

Отвечать, конечно же, не стала. С чего бы им меня узнавать?

Не сбавляя шагу повернула направо. Хотелось сорваться на бег, но этим только подстегну желание поймать меня. Страх последнее чувство, которое стоит демонстрировать на улицах Индустриального района. Вдруг обойдётся?

— Эй, мы к тебе обращаемся. Ты куда намылилась? Живо двинула к нам!

— Если мы подойдём, будет хуже.

Не обошлось. Вот теперь точно пора бежать. Со всех ног!

— Стоять!

Уже через полминуты я поняла всю бесперспективность попытки избежать близкого знакомства. Туфли на каблучках и девушка, не утруждающая себя утренней зарядкой, ничего не могут противопоставить мускулистым ногам выросших на улице парней. Отсутствие топографических знаний местности тоже внесло свой вклад. Очень скоро парни нагнали меня в проулке между бараками, вынудив свернуть влево и уткнуться в тупик. На глухой кирпичной стене красовался намалёванный свежей краской символ Феминистки — кулак, вписанный в зеркало Венеры, сквозь сжатые пальцы