Обалдело глядя на оригинальное убранство бывшего злодейского логова, Лендер поперхнулся воздухом. Я была более вежлива и не стала показывать истинную степень своего удивления.

— Что ж вы обувь-то не сняли... — с диванчика по центру комнаты проворчал Константин. — Ники, Спектр, ну здравствуйте.

Он мастерски умудрился скрыть настоящие эмоции за доброжелательным выражением лица. Насколько получилось, конечно. Из-за специфичной внешности любые его попытки показать что-то, кроме желания перегрызть вам горло, обречены на провал.

— Здорова, Рыбка. Миленько ты тут всё обустроил. Портреты — огонь!

— Спасибо, сам рисовал.

— Добрый вечер, профессор, — приветливо кивнула. — Не помешали?

— Нет, — сварливо ответил за него Ленд. Он только сейчас соизволил убрать револьверы с глаз. — Мы у себя дома.

— Так же, как и я, — парировал Константин, хищно клацнув зубами. — Юридически четвёртый бункер принадлежит каждому члену "Великой троицы хаоса" в равной доле. Не будь жадиной. У вас с Электриком есть чудный домик на берегу океана, а Технодоктору на ближайшие шестнадцать пожизненных логово не понадобится.

— Давно здесь обосновался?

— Пару лет назад. Наверху больно дорогая коммуналка и слишком много соседей, а я люблю экономию и одиночество, ты ведь знаешь.

Повинуясь древнему социальному протоколу гостеприимства, Рыбка без особого желания поднялся с дивана, достал из серванта ещё две чашечки и поставил их на столик возле фарфорового чайника и блюда с выпечкой. Только воспитание остановило его от просьбы не съесть всё. Я с чувством поблагодарила его. В первые моменты меня раздосадовало присутствие в бункере постороннего человека, но сейчас, оценив все плюсы соседства с таким гедонистом, как профессор Мийло, я поменяла мнение на прямо противоположное. Он навёл уют и обеспечил приятное существование в бетонной коробке, а теперь угощает ужином.

— Мы поживём здесь несколько дней, — Лендер не спрашивал, Лендер ставил в известность. — С нами будет один человечек; его поселим в специальную комнату.

— Так, так, так, — Константин предупредительно замахал руками. — Живите, я не возражаю, особенно не против Ники. Но! Во-первых: о ваших делах я не хочу ничего знать, никаких подробностей. Ходят слухи, будто на Юлиуса натравили госпожу Галактейро, уж не обессудь, но я не горю желанием точно так же угодить в её лапы. Во-вторых: вашего гаврика будут искать герои?

Ленд не стал врать, пожал плечами и многозначительно промолчал.

— Не будут, — заверила я в горячей на то надежде.

Рыбка кивнул, сделав вид, что удовлетворён ответом, и продолжил список:

— В-третьих: в лаборатории сектора "К" не заходить. Мои... э-э... существа чувствительны к нарушению личного пространства. Если Юлиусу нужно, пускай забирает сектор "Б", а будет мало, то и технодокторовкий сектор "Д". И последнее: снимайте туфли при входе, прошу. Знаете, сколько лет этим коврам? Они видели первого императора Южного царства!

— То-то больно мягонькие, — хмыкнул Ленд, притопнув ножкой, и под недовольное рычание Рыбки отправился за Гуру.

Я послушно скинула туфли, добрела до диванчика и устало в него рухнула.

— Спасибо за чай, — поблагодарила профессора, отвлекая его от злобных мыслей в адрес Спектра.

Было время, когда Константин Мийло "Рыбка" пугал меня до дрожи. Есть что-то нечеловеческое не только в его лице и зубах, но и в той хладнокровности, почти голой жестокости, с которой он смотрит на мир. Тяжело ему пришлось по молодости со столь нестандартной внешностью, многое пришлось завоёвывать силой, страхом и беззаконием. Лишь много позже я разглядела за демонстративно равнодушным поведением живые эмоции и переживания. Разглядеть разглядела, но ни в коем разе не оправдываю. Он не жертва обстоятельств. Подобно всем злодеям высшей лиги, Рыбка отдавал отчёт и в собственных действиях, и в их последствиях.

— Я уже забыл, когда в мою обитель заходили хорошенькие девушки. Бесплатно, имею в виду. А ещё по своей воле. И в сознании... М-да, не следовало этого говорить... Может, сыграем в шахматы на желание, сударыня?

— Заманчивое предложение, но не сегодня.

— Не сегодня, — хмуро передразнил Константин. — Интересно, есть ли на свете хоть одна женщина, которая не скажет мне "Не сегодня", или "Убери от меня чешуйчатые лапы", или "На помощь!"?

— Однажды повезёт, — заверила его с убеждённостью. — Где здесь можно умыться?

— В любой комнате, на двери которой приклеен синий треугольник. Не стесняйся, от тебя, Никола, мне скрывать нечего.

— Даже сектор "К"? — лукаво улыбнулась.

— Особенно сектор "К". Есть шанс, что ты впечатлишься моими созданиями и бросишь Юлиуса. Скажу по секрету: они дивно поют.

Насколько я поняла из общего плана, висевшего на стене между портретами царственного Рыбки в губернаторской ливрее и Рыбки счастливого, расстрелявшего целую стаю чёрных птиц, бункер номер четыре представлял собой мини-лабиринт. Полноценное жильё в двадцати метрах под землёй с автономной скважиной, фильтрами для воздуха, отдельной веткой подачи электроэнергии и всего одним запасным выходом, уводящим в систему общегородской канализации. Надёжность превосходная, вероятность нашествия героев минимальная. Стоград может взлететь на воздух, а мы даже не поймём почему.

Профессор Мийло хорошо потрудился, чтобы придать интерьерам домашний уют. Повсюду паркет и витрины с полудрагоценными безделушками и музейными раритетами, на которых ни сигнализации, ни замков. Особое внимание привлёк единственный выдвижной ящик комода возле полок с древними книгами и южными свитками. Поддавшись любопытству, я заглянула в него и обнаружила целое собрание отличительных знаков, медалей и именных грамот за благотворительную деятельность в Индустриальном районе. "Милосердие", "Фонд помощи детям из неблагополучных семей", "Дом для сирот", "Доступное образование"... Ничего из этого не было краденым. Сложно поверить в бескорыстие бывшего злодея, но Рыбка годами отчислял внушительные суммы самым разным организациям, призванным помогать наиболее незащищённым жителям Стограда. Невероятен и сам факт того, что он предпочёл скрыть свою помощь от общественности. Это о многом говорит.

Лендер перетащил Гуру в одну из многочисленных комнат. Бедняга замучился в багажнике и не сопротивлялся от слова "совсем", даже для приличия. Константин личностью пленника не заинтересовался; ни единого взгляда не бросил в его сторону. Дело не в том, что он опасался словить срок за возможное соучастие, ему просто не интересно. Ну чем можно удивить бывшего злодея "Великой троицы хаоса"? Всяко не рядовым бродягой без гена "супериор".

Юлиус появился спустя час после того, как мы закончили с лёгким ужином. Мы — это я и профессор Мийло. Лендер отказался даже от чая и поддерживать беседу