Араван с шумом выдохнул и неожиданно глухим голосом произнес:

— Так поступают все воины…

— Что? — едва не заорала я.

Глядя мне в глаза, Ар повторил:

— Так поступают все воины, Киран. Это традиция Иристана… — Затем сбился, взгляд его стал каким-то рассеянным, и он спросил: — Не Иристана, да?

— Да нет, как раз Иристана, — с горечью ответила я, — но не Энастана точно!

— Я встречала, — вдруг заговорила мама, — в пещерах, там, где были древние и такие несуразные строения, название «Ирания»…

Ирания?! И вдруг у меня очень четко сложилось — Тарстан, Энастан, Иристан… Это получается, Энастан было название тоже тарское, а на самом деле наша планета вообще по-другому называлась?

— Вот гадство! — других слов не было.

Ни у кого не было. Мы сидели, откровенно говоря, потрясенные, особенно мама и Ар. Но мне так только показалось, брат действительно одна кровь с нами, потому что оправился быстро и спросил:

— Что с шейсами?

— А шейсы очень хотели жить, — тихо ответила я. — Хотели настолько, что один из них покончил жизнь самоубийством и… обрел свободу.

Мама удивленно на меня посмотрела, Ар так и вовсе с заметным недоверием. И тогда я пояснила:

— В бабушке Кирате — шейс! И ее мутация — это всего лишь подстройка шейсом захваченного тела под себя.

— Кира, ты о чем? — изумилась мама. — Это не…

И осеклась. Да-да, провести параллель было несложно — если воин способен вобрать в себя тень и стать тар-эном, то есть симбионтом, то что мешает осознать, что эйтны тоже своеобразные симбионты. И мама, похоже, осознала.

— Только тут есть одно отличие, — продолжила я, — тар-эн это действительно симбиоз — то есть воин получает возможности и знания тара, а тар обретает подобие жизни, а в случае с шейсами все иначе — тени шейсов захватывают тело жертвы абсолютно и полностью. И тело, и разум.

В саду на давно погибшем корабле стало невероятно тихо. Настолько, что мне казалось — я слышу, как падает снег. Медленно, с тихим шорохом, успокаивающе…

— Так вот, — продолжила я, — тот шейс, что покончил с собой и обрел свободу, он, похоже, и стал причиной гибели корабля.

— Чтобы дать тем тысяча четыреста девяноста девяти свободу? — догадался Ар.

— Полагаю, что да.

Я посмотрела на маму, мамуля казалась совершенно подавленной, и я понимала почему — для нас с Араваном бабушка была не особо близким человеком, а для Киары МакЭдл услышанное стало ударом, пожалуй, более сильным, чем попытка матери убить свою дочь…

— Шейсы очень хотели жить, да, Кирюш? — сипло спросила она, невидяще глядя перед собой.

В этот момент я подумала, что никогда не расскажу маме о том, что видела в подземелье, точнее, о храме расскажу, а вот о тех искалеченных женщинах, что стали полностью изуродованными и утратили разум, — нет.

— Дальше, — попросил Араван.

И я рассказала:

— Дальше что-то пошло не по плану шейсов, это уже мои догадки, так что могу ошибаться, но — шейсов вряд ли устраивала форма существования в образе теней, а добраться до своих останков, чтобы клонировать себя, они не могли, вот и начали искать варианты добиться союза с выжившими тарами, способ стать им полезными. И нашли.

Мама повернула голову и теперь внимательно смотрела на меня, Араван тоже ловил каждое слово, а я даже не знала, как им об этом сказать. И все же я была обязана.

— Мы — Аэрд, — начала я, — и наш род, как некоторые другие на Иристане, отличается наличием рецессивного гена.

Тихий стон мамы, скрип зубов Аравана, а я продолжила:

— Именно девушка из рода Аэрд и стала первой жертвой шейсов. Насколько я поняла, внедрение проходило в три этапа — в момент рождения, когда младенец испытывал боль, в момент слияния именно с воином — когда организм был ослаблен борьбой с микрофлорой тара, и в момент, когда женщина рожала. Три этапа — и шейс захватывает чужое тело.

Жутко от этих слов стало даже мне самой, представляю, что чувствовали мама и Араван.

— Так, значит, женщины не гибли? — спросил брат.

— Насколько я поняла, микрофлора таров как вирус — переболеешь, и все, иммунитет вырабатывается, — сказала я. — Могу и ошибаться, мы медицину еще толком не проходили, так что я не специалист, но догадываюсь, что слабые умирали, сильные выживали… До появления эйтн.