Оставалось только ещё раз внимательно проглядеть журналы, в которых были собраны описания всех его экспериментов. Но это потом. Сейчас было неотложное дело. Нужно поговорить с отцом – успокоить насчёт Амалии. Наверняка тот не спит, несмотря на глубокую ночь. Маркель представлял, как король корит себя за то, что не уследил за девочкой. Пусть знает, что его вины в этом нет.

Маркель подошёл к покоям родителей. Тихонько стукнул. Тут же услышал шаги – значит, действительно отец не спит. Он встретил мрачным взглядом. Тёмные круги под глазами. Ставшие резкими линии морщин. Видимо, ночь была тяжёлой.

– Почему ты здесь? – спросил не столько с напором, сколько устало.

Смертельно расстроен – нет сил даже на то, чтобы отчитывать сына.

– Знаешь, где она? – во взгляде отца промелькнула надежда.

– Отдай приказ остановить поиски. Её не найдут.

Отец понял, что сыну есть, что рассказать. Кивнул ему на кресло у камина, а сам прикрыл дверь в опочивальню.

– Королева только-только задремала, – пояснил Маркелю и сел в соседнее кресло.

Маркель рассказал без утайки всё, что знал. Отцу полегчало. Маркель видел, как разглаживаются морщины на усталом лице, как проясняется взгляд, как утихает боль.

– Я догадывался, что на той стороне колодцев что-то есть. Думаешь, Амалия вернулась к родителям? Думаешь, они живы?

– Надеюсь, что так. Я собираюсь, выяснить это как можно скорее.

По лицу отца снова пробежала тень.

– Это то, о чём я подумал?

– Да, отец. Я хочу найти способ попасть на ту сторону, – честно признался Маркель.

– Нет! – отец поднялся. Его дыхание сделалось рваным. – Нет, слышишь?! Я запрещаю тебе приближаться к колодцам! Они забрали её, я не хочу, чтобы забрали ещё и сына. Ты знаешь, что я пережил за сегодняшнюю ночь?!

– Отец, я буду осторожен.

– Нет! – король не хотел слушать. Тяжёлыми шагами мерил гостиную. – Долина проклята. Не понимаешь, это игры со смертью?!

– Я. Буду. Осторожен, – Маркель пытался сохранить спокойствие. Осознавал – отцом движет страх за сына, утроенный после сегодняшней мятежной ночи.

– Нет! – король побагровел от гнева и горечи. – Я долго терпел твоё непослушание. Больше этого не допущу!

– Что сделаешь? Запрёшь?! Приставишь охрану?! – Маркель не сдержался. Тоже перешёл на повышенные интонации. Но заставил себя подавить пыл. Заговорил хладнокровно и твердо: – Я люблю её, отец. Я буду искать к ней дорогу, несмотря на твой запрет. Ты знаешь, что такое потерять того, кто дорог больше жизни?! Ты сам бы не пытался любой ценой найти маму, если бы она пропала?

Король замер. Поглядел на Маркеля как-то по-другому, по-новому.

– Да. Я искал бы её. Хоть на краю света.

Отец вернулся в кресло. Молчал долго, наблюдая за игрой пламени в камине. Потом похлопал Маркеля по руке:

– Ты вырос, сын.

Три коротких слова – но в них особый смысл. Уважение, признание, понимание и даже благословление. Обещание поддержки. Отцовская любовь.

– Я должен тебе кое-что рассказать. Предупредить, насколько опасна проклятая долина. Я сам однажды чуть не стал её жертвой. Я дал обет молчать. Но в силу обстоятельств чувствую, что в праве снять с себя обещание.

Рассказ отца поразил Маркеля. Тот тоже в молодости был очарован тайной колодцев и тоже искал способ усмирить их ядовитое марево. Только использовал не воды магических источников, как Маркель, а заговорённые камни. Но первый же эксперимент короля чуть не закончился трагедией. Его спасла Луиза. Отец не помнил детали. Только её ладонь на его лбу и тихие непонятные слова. Выходит, мать Амалии применила к королю свой дар. Вот только Маркель уже знал, что дар этот просыпается в особых случаях. Луиза защищалась. Действия отца почему-то несли для неё угрозу.

Равелина была во власти тревожной полудрёмы, когда услышала стук в королевские покои. Король впустил гостя. По голосу она узнала, кто это – Маркель. Она почувствовала облегчение. Когда Амалия пропала, тревога давила душу не только из-за девочки, Равелина боялась, что вместе с ней мог исчезнуть и сын. Ведь он влюблён. А чувства мутят разум, толкают на необдуманные поступки. Но вот он здесь. И сердце может биться немного спокойнее.

Королева села на кровати, накинула халат. Однако, подумав немного, решила не выходить к мужчинам. Пусть поговорят вдвоём. Модест прикрыл дверь опочивальни. Но вскоре громкие слова начали долетать даже сквозь закрытую дверь.

Равелина не могла поверить тому, что услышала. На той стороне колодцев есть другой мир? Но не это поразило её больше всего. Рассказ Модеста о том, как на самом деле произошла его встреча с Луизой. Так вот почему супруг говорил ей не всю правду – дал обет молчания. Измены не было. Слёзы текли по лицу. Как Равелина могла подумать про своего преданного короля такое? Как могла поверить грязным слухам? Он был знаком с матерью Амалии всего месяц. До того момента, как она его спасла, не видел ни разу. А Равелина столько лет держала в душе горечь, обиду и подозрения. Ещё и так несправедливо обошлась с бедной девочкой, сиротою, на долю которой и без неё пришлось достаточно горькой несправедливости.

– Не плачь, любимая, – Модест проводил сына и зашёл в опочивальню. Сел рядом на кровать, нежно поправил сбившуюся на лицо прядь. – С девочкой всё хорошо. Я уверен.

– Прости меня, – Равелина прижалась к его плечу. Такое крепкое надёжное. В голове до сих пор звучали слова мужа, сказанные сыну: «За ней хоть на край света».

– За что простить? – Модест ласково провёл тыльной стороной ладони по щеке, снимая слезинки.

– Не спрашивай. Просто прости.

– Я прощаю тебя, любимая. И ты прости, если вольно или невольно сделал больно, – его губы коснулись её губ. В груди защемило, будто это их первый поцелуй. Как же Равелина любила своего короля.

Всё утро Луиза провела на обзорной площадке башни – вглядывалась вдаль, ожидая возвращения караульных и супруга, выехавшего им навстречу. Она не могла устоять на месте. Мерила шагами узкое пространство балкона. Говорят, материнское сердце способно предчувствовать, и оно предчувствовало – посылало сигналы: то заходилось в лихорадочном ритме, то замирало, отказываясь биться.

Как только на горизонте показалась процессия, Луиза сразу поняла – сердце не обмануло. Дозорные и Фабьен возвращаются не одни – с ними её девочка.

Луиза не помнила, как слетела вниз по винтовой лестнице. Быстрее! Быстрее! Туда, где её дитя, её ангел, которого однажды пришлось оставить в чужом мире. Она не видела дороги, когда бежала к дворцовым воротам. Ноги не слушались, стали ватными. Они отставали от сердца, которое летело впереди.

Луиза даже не поняла, как споткнулась обо что-то. Чуть не упала, но крепкие руки Николо и Йонни успели вовремя подхватить. Два её славных мальчика. Они тоже очень ждали возвращения сестры. Тоже заметили процессию, и вышли навстречу.