– Так гарпии налетели да вояки долбят метко! Эх-х, пустое я говорю…

– Ищи-и груз! – перебил бродягу заказчик, а сам отошел к умирающему кочевнику, достал маузер и начал тыкать длинным стволом в раны на его теле. – Говори, что везли, куда везли, кто заказчик? «Аура» где? В какой телеге? Или она в мотоколяске? Некогда нам искать, говори, сволочь!

Лобзик на автопилоте, абсолютно не соображая, с затуманенными мозгами стал осматривать тюки и коробы телег, за ремень волоча по земле разряженную «Гадюку». Спустя некоторое время раздался выстрел, он вздрогнул и отвлекся. Пухлый заказчик, сверкая золотыми перстнями на толстых пальцах, сунул маузер в кобуру, пнул мертвого кочевника и зло посмотрел на притихших рабов. Смачно высморкался, пошевелил мясистым носом, вытер руку о полы балахона и начал разговаривать с испуганными до смерти грязными людьми.

Лобзик вскоре вернулся к нему и доложил о безрезультатных поисках «ауры» – артефакта и святыни Южного форта.

– Ур‑роды‑ы! Обманули гады. Значит, это уловка старейшин была, а не обоз, перевозящий «ауру» в безопасное место. Сволочи-и! Кончу всех, уничтожу-у… – Толстяк взглянул на бродягу. – Что нашел хорошего? Кроме продуктов, тряпья и каких-то баллонов. Ну?

– Там три ящика с черепом и костями – динамит небось или тол. А на баллонах значки биологической опасности. Немного оружия, – промямлил Лобзик, кисло глядя на кровавую дырку во лбу убитого заказчиком кочевника. – Нету «ауры», точно, все обыскал. Даже тела охранников.

– Идиот! Все твари, сволота-а! – Толстяк рубанул воздух рукой, не скрывая крайнюю степень негодования, затем сурово посмотрел на бродягу. – Убей их всех!

– Что?

– Я сказал – убей всех! Нам свидетели не нужны. Вали всех, живее!

– А… как? Почему? Они же… – залепетал Лобзик, отвесив губу и бросая мимолетные взгляды на скукоженных невольников, – пригодятся еще. Пусть тащат груз, может…

– Закрой рот и исполняй приказ, идиот! Какой груз? Нас кинули, меня кинули! «Ауры» нет, а остальное мне не нужно. Это для тебя ценность тут немыслимая, а мне «аура» нужна. Позарез! Вали быстро этих уродов! – Толстяк выхватил маузер и потряс им перед лицом бродяги.

– Звиздец, влип я! – прошептал Лобзик, поднял автомат и остервенело защелкал спусковым механизмом.

– Ты его заряди, урод! Вот связался же я с говном, уму непостижимо!

Лобзик, отрицательно мотая головой, забормотал какие-то несуразности, машинально вставил новый магазин, с жалостью посмотрел на замученных людей и закрыл глаза. Длинная очередь «Гадюки» опустошила магазин и скосила всех живых рабов. Раненых добил заказчик. Потом посмотрел на бродягу, вновь натягивая спавший с лысой головы капюшон. Нехорошо как-то посмотрел…

– Задание не выполнили, груз просрали, воевать не умеете… Много лишнего узнали. Поэтому не обессудь. – Толстяк направил тонкий ствол маузера на ошарашенного Лобзика. – Хоть будешь знать, что умер от руки самого Нумизмата!

Лобзик выпучил глаза, лицо исказилось в страшной гримасе, руки задрожали и выронили разряженный автомат.

– Демоны! Своло‑очи‑и!

Пара сухих выстрелов оборвала его крик, а вместе с тем и жизнь, ничего не стоящую на просторах безжалостной Пади.

* * *

Страсть достигла апогея, стоны переросли в захлебывающиеся вопли и резко затихли. Завалившись набок, Холод прижался к спине Анжелы и зашептал ласковые слова. Похихикали, пообнимались, потом спустились к воде. Русло Реки в этом месте заросло мелкими ивами и вербами, но позволяло видеть достаточно далеко. По противоположному берегу прошла тройка навьюченных сталкеров. Постоянно озираясь, они какое-то время двигались по краю обрыва, а затем исчезли в заросшей пойме. Далеко справа огромный жук-носорог тащил от воды тухлую рыбину, буксуя в песке задними лапищами. Холод развернул ствол автомата влево и осмотрел другой фланг. Никого. Оторвался от оптики, потянулся, сложил оружие в сцепку на груди, оглянулся назад. Шелестящие на ветру косы ив рябили в глазах, сквозь их редкие ряды поверх песчаной поверхности никакой опасности не наблюдалось.

Холод загляделся на обнаженную подругу, моющуюся на плесе и бросающую на него лукавые взгляды. Подмигнул любимой в ответ. Тянулись минуты, Фифа заканчивала гигиенические процедуры, не заходя далеко из боязни подводных тварей. Холод в очередной раз отвесил какую-то фривольную шутку в адрес Анжелы и увидел, как выражение ее лица вдруг резко сменилось. Он обернулся, привычным профессиональным движением нырнув вбок, и ужаснулся – из-под ближней ивы выпало на солнечный берег огромное насекомое. В трехметровом рыже-черном членистоногом без труда угадывался муравей.

– Мормоны-ы! – крикнула Фифа, зажимая оголенную грудь, и кинулась к Холоду. – Осторожно, Деня-я!

– И? Чего? – Холод вскинул «Абакан» и прицелился. – Вали отсюда, я не хочу тебя убивать, мураш.

Но насекомое посчитало иначе, двинув усами-прутьями и приняв позу спринтера на старте. За ним показались еще несколько приближающихся мутантов. Холод выстрелил, попал муравью в голову, сбил его и, не дожидаясь атаки других, бросил Анжеле:

– Дуй обратно в реку. Они в воду не полезут, а я отвлеку. Только шмотки забери.

– Ден!

– Живее-ей! – прикрикнул Холод, медленно отошел назад, не сводя взгляда с насекомых, подхватил рюкзак, забросил на плечо и залез в воду.

Пять мормонов-разведчиков высыпали из ивняка, потрогали усиками мертвого сородича, издали негромкое шипение и устремились к парочке людей.

– Атас, назад, Анжел!

Автомат спугнул тварь, появившуюся из реки. Анжела вскрикнула и бросилась к Холоду, короткими очередями расстрелявшему магазин и лихорадочно перезарядившемуся. Поднимая тучу брызг, Фифа вскрикнула и прижалась к любимому сзади. Из воды в нескольких метрах от них показалась жабья морда размером с добрую корягу и не спеша поплыла к людям.

– Мля, еще и мормоны… Стреляй, Анжелка! – гаркнул Холод, развернулся и выстрелил в подводное чудище.

Вода взбурлила и окрасилась мутно-бордовым, а на берегу снова выросли стремительные хитиновые тела. Ситуация накалилась и грозила гибелью напарников. Речная тварь бултыхнулась снова, но не подумала убираться восвояси, а наоборот, разозлилась и поплыла резвее. Мормоны, спотыкаясь и корчась от попадания пуль, тоже приближались.

Мат спецназовца заглушила внезапная пальба позади. Холод с Фифой присели от внезапного шума и пригнули головы. С крутого невысокого берега около десятка стволов открыли огонь по мормонам и речному монстру. Холод крякнул и замер на секунду, но когда снова поднял голову, увидел только трупы муравьев. Подводная тварь плюхнулась еще раз и исчезла, оставив коричневые круги на поверхности реки.

Минутой позже произошло знакомство со спасителями, оказавшимися бойцами «Страйка». Молодые парни двадцати лет, поджарые, подтянутые, в синей униформе одной строительной фирмы, в прошлом занимавшейся изготовлением и установкой пластиковых окон. На вопросы о странных комбезах с эмблемами снежинок за голубым окном отмахнулись, «форма номер восемь, что утащили – носим». Составляющая основную часть группировки молодежь решила, что в разрозненной свободной одежке ходить неинтересно, поэтому решили носить униформу, в достатке имеющуюся на вскрытом складе города Мухосранска, что за Рекой.