– Вот скажи, красавица с герпесом, что с тобой делать? По закону военного времени к стенке или для начала… кхм… Я женщин полгода не видел.

Злата вздрогнула, уж чего-чего, но этого она не ожидала точно!

– Чего-о?! Ага, щаз-з! Отдыхай давай! Ишь, секос ему подавай! Я, можно сказать, только влюбилась в него, удивляясь, какой видный парниша, статный, смелый, умничка, не пристает к скромным девушкам в диком лесу, а он… Секос! – Снайпер скривилась, машинально прикрывая больную губу, но язык все равно продолжал выдавать ее с потрохами: – Да и стенки нет тут, в лесу… Кончай свои понты гнать! Я сама пришла и сдалась, и стреляла по рогачу, защищая тебя! А ты…

– Какой секос?! – Сталкер откровенно рассмеялся и указал на журчащий неподалеку ручей. – Ишь чего удумала! Я ж отмыть тебя хотел, чтоб на красоту естественную глянуть! А то измаралась вся, пока за мной носилась…

Злата прикусила губу, лихорадочно облизывая больное место, а потом, не найдя ничего более в свое оправдание, рассмеялась пуще Треша:

– Вот же вы, мужики, козлы, а! Ну чего вылупился? Смешно ему… И ты – козел!

– Ага. – Сталкер не мог остановиться и продолжал прикалываться: – Ах, козел! Козлик, козличек, родной… Знаем мы вас! И спина потом вся раскорябана…

– Пошел на фиг, козлинушка! – Злата впервые за последние недели хохотала от души. Ее трясло от спавшего напряжения и откровенно улучшившегося настроения. На глазах выступили слезы, а болячка на губе начала кровоточить. – А что мне еще думать было, если за всю мою взрослую жизнь я другого к себе отношения и не знала? Если мужики всегда смотрели как на кусок мяса, удовлетворяющий их похоть? Хм… Наверное, именно поэтому я решила ходить далеко и надолго. И в одиночку… А ты? Ты явно не враг. Не вор и не убийца, каким тебя представили из Западного форта. И я почему-то уверена, что ты не крал тотем и не причастен ко всем грязным делишкам. Тем более… тебе поверил Холод. И не только поверил, а рискнул своей жизнью и судьбами доверяющих ему подчиненных! А он мужик матерый, нюх имеет на отличных бойцов и честных людей. Так зачем и куда ты двигаешь так упорно, даже когда распался ваш отряд?

– Погоди, здесь кто кому вопросы задает? Кто пленник, а кто герой? – Сталкер вытянулся, расплывшись в ехидной улыбке.

– Гер-рой! Геморрой! – Злата тоже ухмыльнулась, вытирая руки о широкие штанины. – Свалился мне заказик на голову, мама не горюй!

– Э-э, подружка…

– Да ладно тебе, охолонись! Дай выговорюсь. Знаешь, каково это – долго молчать и бродить в одиночку?!

– Конечно, знаю. Я сам одиночка, и если бы не Холод, так дальше один бы и шел… Правда, не знаю, дошел бы или нет…

– Вот поэтому я и задумалась! Если бы не это, то лежать бы тебе уже давно раскиданным по окрестности в виде оставшихся от тела запчастей. Я ж тоже не стреляю бездумно, сначала присматриваюсь… Не думала, не гадала, что рейд такой долгий и тяжкий будет, что придется лицезреть схватки вашего отряда, потери, голые жопы в кустах по нужде. Да носиться угорелой по лесам и горам. Когда тебя гарпия сцапала, я думала – все, каюк неплохому вроде парню… Можно сворачиваться и топать до дому, но что-то мне подсказало, что ты не так прост и сумеешь справиться даже в этой ситуации. И ведь справился! Хм… Козлик… Еле нашла скачущего копытцами по отрогам. Сама вот спать хочу, помыться, отдохнуть по-человечески. Я же не зверек какой-то, я девушка!

Треш вздохнул, глядя на Злату сонными глазами, улыбнулся, развернулся кругом, указал на ручей и стал снимать «Специфик»:

– Прошу! Чтобы не подозревала в чем и действительно плохом, доверюсь тебе первым. Сначала стираюсь я, а ты охраняешь. Ну а потом – наоборот. Бери винтовку и следи. Но не за мной, а за окрестностью! – и он принялся раздеваться дальше.

– Нужен больно… – Злата хмыкнула, скинула маскхалат, подбросила в огонь пару деревяшек и взялась за СВУ. – Хотя… Короче. Видно будет, как себя покажешь! Козлинушка. Кстати, все-таки какие планы на ближайшие сутки?

– Вообще, к Дуге мне надо. Отца ищу. Говорят, там он где-то… – Нагнувшийся полуголый Треш зафыркал от попавшей на тело холодной воды. – Но сначала, наверное, в Южный форт придется чесать. Сейчас мы с тобой тут торчим – ровно на развилке обоих направлений: к Дуге и к форту. Сердце зовет вправо, к болотам, а мозг понимает, что сначала нужно налево, к крепости.

– Зачем же терять время на форт, когда цель вон, десяток кэмэ отсюда? – недоуменно спросила Злата, с радостью отметив слова сталкера «мы с тобой».

– Важное дело там… гм… сказать не могу.

– Важнее, чем отец?! Я бы, узнав, что мой на Дуге, без промедления рванула туда. Странный ты! – Видя, что Треш заканчивает моцион, Злата отложила винтовку и, подрагивая от холода, нисколько не стесняясь находящегося рядом мужчину, торопливо разделась до майки. Не забывая поглядывать по сторонам, отстегнула ремень с пустой кобурой от АПБ и из веток соорудила сушилку для одежды.

– Странный, – согласился сталкер, развешивая стираные вещи. – Да сам знаю, что не от мира сего. Все не сидится на месте, все ищу чего-то… И батю своего тоже! Там, где нужно быть злее и жестче, я добр, как лошок. Не знаю, какой-то стал доверчивый и сентиментальный. Вот и с тобой спасовал…

– Ты посмотри на него, а! – Злата уже охала под едва ли не ледяными брызгами. – Чо, пожалел, да?! Жалелку лучше свою побереги! Не ровен час застудишь, так потом совсем без женщин будешь… Ай! По сторонам смотри, а не на меня! Не твоего полета птичка!

– Слушай, жар-птица счастья… – Треш уже откровенно пялился на нагнувшуюся над водой девушку и снова хохотал. – Ты там сильно не взлети, а то потом, не дай бог, как рогача доставать придется снизу.

– Ох-ха! Екарный бабай, как холодно-то! Слышь, птах?! Меня ведь греть нужно будет долго!

– Согреем! Бывало, и похолоднее женщин разогревали… – Оба вновь расхохотались в голос. – Оба-на! Вот она – красота естественная! Осталось чуток губу подлечить и сразу можно браться за обогрев!

– Говоришь, сентиментальный? – Отсмеявшаяся Злата уже взялась за стирку. – Блин… Вот честно… я впервые за время после Судного дня могу без опаски повернуться к кому-то спиной… Потому что я такая же – один в один! И отца ищу, и не сидится, скучно на одном месте. И подстрелить не могу того, кто мне симпатичен, кто не выглядит уродом и негодяем…

– И многие тебе симпатичны? – усмехнулся Треш, поправляя оружие и страховочный тросик, спасший ему жизнь.

– А-а, вон как ты рогача-то одолел! Сцепку сварганил заранее? А что, знал, что так будет? – удивилась Злата, заметив петлю на веревке, стравливаемой за уступ скалы.

– Догадался. На всякий случай сделал… а случаи разные бывают! – Без тени иронии сталкер подошел к девушке. – Уж извиняйте, что не могу обеспечить вам, мадемуазель, полной защиты и безопасности, но могу предложить страховку на остаток ночи. И еще предлагаю лечь вот здесь, спинкой к спинке, согреть друг друга теплом младых тел и вместе встретить рассвет. Ведь, говорят, это так романтично…