— Мы любим друг друга! — вдруг выпалил Кертис.

Ани покраснела, вцепившись в его руку, а следователь громко хмыкнул.

— После академии мы сразу поженимся, — добавил мальчишка с той же решимостью и посмотрел на Ани.

Та кивнула, цветом щек сравнявшись с алыми шарами на еловых лапах.

— А твои родители не против? — спросил Лэртис, внимательно наблюдая за реакцией обоих.

Ани сжала руку мальчишки, а на лице Кертиса отразилось сомнение. Всего на несколько мгновений, но это сказало о многом.

— Они поддержат мой выбор, — с запинкой ответил он.

— Ани, ступай в комнату, — велела Тайрин, тоже отметив эту заминку.

— Но мы…

— Ты обещала слушаться. — Женщина добавила взгляду суровости, и подопечная, не скрывая обиды, бросилась на второй этаж.

Кертис остался один против двоих взрослых и заметно струхнул.

— Присядь. — Тайрин кивнула ему на помятый диванчик. Сама устроилась в кресле напротив, так и не сняв пальто, словно была гостьей в собственном доме.

Студент смущенно поправил подушки и присел на самый краешек дивана.

— Когда ты планируешь познакомить Ани с семьей? — уточнила Тайрин деловым тоном.

Она хорошо помнила, с каким трудом ее родители дали разрешение на брак с Каленом, несмотря на все его деньги и связи. Он был старше почти на двадцать лет, и мама считала, что дочь не обретет с ним счастья. Тогда Тайрин не понимала, зачем матери знать о ее женихе всю подноготную: положение в обществе, родственников до пятого колена, есть ли проблемы со здоровьем. А сейчас сама так же сильно хотела узнать все о Кертисе!

— Мы пока не решили. Надо их подготовить, — парень замялся. — Может быть, в начале весны, во время первоцветов.

— А до этого ты планируешь обжиматься с Ани в моем доме? — приподняла брови Тайрин.

— Мы не обжимались! Все не так, как вы подумали! — Кертис покраснел.

— Неужели? Как правильно сказал тьен Лэртис, я была замужем и прекрасно знаю о прелюдиях и о том, что за ними следует. — Тайрин холодно посмотрела на мальчишку и вынесла вердикт: — Пока не поговоришь с родителями, чтобы я тебя рядом с Ани не видела!

— Но мастер!..

— Если не хочешь окончательно все испортить, то лучше не спорь, — посоветовал Окберт.

Кертис расстроенно посмотрел на них, но, не дождавшись сочувствия, с понурым видом покинул дом. Когда за ним закрылась дверь, следователь поднял упавшую веточку омелы и повесил обратно на гвоздик.

— Не слишком жестко? Парень, похоже, влюблен.

— Вот и пусть докажет делом, а не словом. — Тайрин в раздражении дернула пальто, и пуговица от рывка отлетела, закатившись под диван. — Да что за день такой?!

Лэртис приманил пуговицу магией и протянул женщине.

— Хочешь выпить? — спросил он.

Тайрин покачала головой.

— Я боюсь за Ани. Эти чувства к Кертису совсем не вовремя. Ей сейчас надо много заниматься, а не о любви думать. То, что она должна сделать, и так слишком сложно для ребенка.

— О чем вы? Что я должна сделать? — дрожащим голосом спросила Ани, застыв на лестнице. Кажется, ее первое ослушание грозило вылиться в большую проблему.

О том, что скрыть ничего не получится, Тайрин поняла сразу. Возможно, ее подопечная мало разбиралась в некоторых вопросах — например, в любовных! — но ложь чувствовала за милю. Изворачиваться, как уж на сковороде, чтобы через пару дней открыть правду, было глупо. Вот только услышав эту правду, Ани все равно не поверила.

— Это шутка такая? Вы утверждаете, что я наследница короля? — Она переводила удивленный взгляд с Тайрин на Лэртиса. Пыталась сообразить, бывают ли совместные помутнения рассудка, или же все это жестокий розыгрыш.

— Не наследница, а внебрачная дочь, — поправил следователь. — Его величество вряд ли официально введет тебя в семью.

— А моя мама, кто она? Где она? Может, тоже королева? — Ани попыталась улыбнуться, словно ждала, что все рассмеются, признаются в розыгрыше и жизнь станет прежней.

— Твоя мать — Ирма Каста, и она мертва.

То ли от смысла сказанного, то ли от самого тона у Ани задрожали губы. Она оглянулась на Тайрин, надеясь получить опровержение, но та лишь кивнула. Как ни больно для Ани найти и сразу потерять мать, но обманывать ее жестоко.

— У вас нет доказательств, что это мои родители, — наконец выдавила девочка.

— Ты права, — спокойно согласился Лэртис. — Поэтому я предлагаю небольшую проверку. Сможешь убедиться в нашей правоте.

— Скорее, в ошибке, — упрямо ответила Ани.

Настраивать артефакт следователь натренировался на студентах, и пока Тайрин кратко рассказывала подопечной, что от нее потребуется и как работает артефакт, мужчина подготовил кристаллы. Снял с шеи капсулу с кровью короля, капнул на одну из пластин. Крови оставалось на донышке, от силы на пару попыток.

— Дай руку, — попросил он, и девочка заколебалась.

Тайрин понимала, что она боится узнать правду. Но вот наконец Ани протянула руку, и Лэртис уколол ей палец. Одной капли оказалось достаточно. Стоило крови попасть на кристалл, и обе пластинки побурели.

В комнате повисло напряженное молчание.

— Значит, я теперь принцесса? — помедлив, спросила Ани.

— Боюсь, ее высочеством тебе не стать, — честно ответил Лэртис. — Королева ревнива, и король не признает внебрачного ребенка.

На лице Ани промелькнула боль. Она посмела понадеяться, что все-таки обретет семью! Ей было неважно — король или сапожник, лишь бы неравнодушный к ней родной человек! А получилось, что ей не дали и шанса.

— Зачем тогда он меня ищет? — не скрывая разочарования, спросила девочка.

Лэртис бросил быстрый взгляд на Тайрин, ища поддержки, но терзания Ани ее сейчас волновали гораздо сильнее. Следователь снова посмотрел на девочку:

— Что ты знаешь о церемонии посвящения?

— Она проводится раз в пятьдесят лет для укрепления барьера, — отчеканила Ани, не задумываясь.

— Вижу, историю магии ты хорошо заучила, — едва заметно улыбнулся Лэртис. — А знаешь, кто ее проводит?

— В прошлый раз в церемонии участвовал младший брат короля, а сейчас все ждут его высочества Винсена. Только… — девочка замялась, сомневаясь, стоит ли продолжать.

— Договаривай, — подбодрил ее Лэртис.

— Ходят слухи, что его высочество мертв. Это правда?

— Его убили, — кивнул Лэртис.

Ани побледнела, догадавшись о своей роли.

— И теперь нужна замена? Новый жертвенный агнец. Я могу отказаться? — без особой надежды спросила она.