– А если не успеем? Давай сразу купим, а? До пола, да?

Ольга потрепала ее по волосам:

– А если ты за два месяца так вырастешь, что оно не до полустанет, а по колено?

Машка в ужасе прижала кулачки к щекам:

– Ой, нет-нет-нет, нужно же до пола!

И почему непременно до пола-то? Хотя если она хочет – пустьбудет до пола. В конце концов, выпускной бал – он раз в жизни бывает. Ну два,ну три, но уж никак не больше четырех…

Пришла Нина Евгеньевна:

– Всем доброе утро!

Ольга на ходу ей напомнила, что у Машки вчера болело ухо,так что с гуляньем надо поосторожнее, и что у Мишки четыре урока, поэтому вполовине первого его нужно встретить из школы, и выбежала из квартиры. К десятиона должна быть в конторе, проводить совещание. А ей еще Мишку в школу везти…

– Тимур, ты разбирайся с обувной фабрикой. Боря! Я ждутексты для шоколадок. Не дождусь до среды – останешься без премии. Гриша, утебя пельмени.

Гриша взвыл:

– Опять пельмени! На завтрак пельмени, в телевизоре однипельмени, и на работе снова пельмени!

– Именно, – Ольга лучезарно улыбнулась. – Спешу тебяобрадовать: рассказывать в рекламе, что пельмени готовятся быстро, – этопóшло. Придумай что-нибудь более оригинальное. Свеженькое и живенькое.О’кей?

– О’кей… – протянул Гриша безо всякого энтузиазма.

– Вот и умница. Ну а теперь – наша главная головная боль:«Строймастер»! Даша? Что новенького?

Дарья закатила глаза:

– Да все то же. Я им звоню каждый божий день, предложенияотсылаю, объясняю, что печатать буклеты – это выбрасывать деньги на ветер. А ихдивный директор по рекламе…

– Мезенцев…

– Он, родимый… Так вот, он бубнит одно и то же: деньги наши,на что хотим – на то тратим, короче, подготовьте новое предложение. Чтобы былибуклеты. Типа, «Строймастер» стоит на ногах вполне уверенно, чтобы позволитьсебе то, что им нравится. А нравится им, как известно, всякая фигня. Оль, надос генеральным встречаться. Зам полоумный, менеджеры нас в упор не видят! Вродеони делом занимаются, а мы какой-то ерундой!

Ольга и сама все это знала. И про менеджеров, и про зама, ипро то, что надо встретиться с генеральным, с Барышевым этим, будь он неладен.Только как с ним встретишься, если он не принимает?

– Ладно, ребята, летучка окончена, расходимся, работаем.Гриш! Ау? Ты меня слышишь?

– Пельмени – вкусная еда, и под рукой она всегда! – радостноотрапортовал Гриша.

…Надежда нацепила на вилку кусок мяса, посмотрела на него сразных сторон, положила в рот, пожевала, сморщилась:

– Господи, ну что это за мясо?! Не мясо, а грех один! Ктоэто его сготовил, тому б прям этим мясом…

Надежда помахала рукой официантке. Ну, пошла писатьгуберния. Сейчас ее подруга жизни Кудряшова научит московских рестораторовродину любить…

Надежда громогласно объясняла официантке, что то, что у неев тарелке, это не мясо, а слезы. Посетители кафе – офисные клерки в костюмах отКензо – оборачивались, смотрели на нее – кто с удивлением, кто восхищенно,официантка пунцовела и переминалась с ноги на ногу. В конце концов, сообразив,что в случае с Надеждой легче согласиться, она забрала тарелку со злополучныммясом и скрылась на кухне. Через две минуты в зале появился старший менеджер,еще через три перед Надеждой поставили салат, который, слава тебе господи,оказался хорош.

– Вот это – другое дело! – похвалила Надежда и кивнулаофициантке: – Спасибо, Наташенька.

– Откуда ты знаешь, как ее зовут?

– Здрасьте, приехали! Так у нее на бейджике написано! –Надежда уставилась на Ольгу как на придурочную. – Ты не видела, что ли?

Ах, ну да, конечно, бейджик…

– Извини. У меня голова «Строймастером» занята. Всю кровьони из меня выпили!

– Между прочим, я читала в одном журнале…

– С сексуальными гороскопами?

– Не… – Надежда махнула вилкой, давая понять, что увлечениесексуальными гороскопами давно в прошлом. – В психологическом… Так вот тампишут, что, мол, если человека называть по имени, с ним легче установитьконтакт, и вообще он с удовольствием все для тебя сделает. Потому что как бы выуже не чужие, если по имени-то…

– А если без имени? – поинтересовалась Ольга. – Тогда что?Сделает без удовольствия?

– Ага, – кивнула Надежда и подцепила на вилку помидорку. –Через силу… А когда через силу – все хуже получается, ты знаешь?

– Ты это тоже в журнале вычитала?

– В нем… Очень замечательный журнал, я у Дмитрия Эдуардовичав приемной взяла…

Выбрав из салата помидорки, Надежда теперь выедала креветки.

– Дура ты, что его бросила. На нем лица нет. Только иделает, что орет.

Ольга отмахнулась:

– Он все время орет. И со мной. И без меня…

– Ничего и не все время! Пробрало его, сердешного!

Выковыряв из миски с салатом все вкусненькое, Надежда сунылой обреченностью принялась жевать зелень.

Неужели Грозовский действительно так переживает из-за того,что они расстались? Да нет, быть не может. Что у него, женщин не было? Нерасставался ни с кем никогда?

– Надь, если бы он так сильно переживал, черта с два он быменя заместителем своим назначил. Он и забыл уже давно, что у нас там с нимбыло, наверняка новую любовь завел…

Надежда неожиданно вскинулась:

– Дмитрий Эдуардович тебя заместителем назначил, потому чтоон человек… Такой человек! Благородный и понимающий! И добрый, вот! Может, этоон с виду… А на самом деле…

Подруга жизни Кудряшова раскраснелась, глаза у нее блестели.Да что она так защищает-то Дмитрия Эдуардовича, словно на него весь мирополчился? Неужели Надежда тоже попала под его обаяние? О боги, боги, в этомслучае и не знаешь, кого пожалеть…

– Надь! Ты смотри, поосторожнее там! От Димки и его шарма ятебя защитить не смогу!

Надежда выпятила свою выдающуюся грудь так, что менеджер засоседним столиком поперхнулся и закашлялся, вскинула подбородок и заявила: