– Позвоню ей сама.

– Передай Чейзу мое почтение, – спокойно заключил Майкл. – И дай знать, если понадобится помощь.

Он действительно оказался прекрасным сыном и сумел нейтрализовать безобразную реакцию Луизы. Стефани передала Чейзу суть разговора и поспешила позвонить младшей дочери. Шарлотта вела себя так же истерично, как Луиза, но не настолько грубо. Она была моложе и еще не разучилась уважать мать, а потому не позволила себе излишних вольностей.

– Не приеду домой, если там будет он, – пригрозила с юношеской категоричностью девушка.

– Не волнуйся, его не будет. А ты приедешь, когда обещала. Без всяких отсрочек и отговорок.

– Это так подло по отношению к папе. Как ты могла, мам?

– Я уже не его жена, Шарлотта. Его больше нет. А Чейз – потрясающий мужчина.

– Ты изменяешь папе, – со слезами в голосе настаивала дочка. – Он никогда бы так с тобой не поступил!

Услышав эти слова, Стефани едва не задохнулась и с трудом сдержалась, чтобы не открыть правду. Нет, на такой шаг она не могла решиться даже сейчас: детям было бы слишком больно. Да и стоило ли выдавать мужа лишь для того, чтобы оправдаться самой?

– Неизвестно, как бы повел себя папа в подобной ситуации, – ответила она. – Возможно, уже давно завел бы подругу. Этого мы никогда не узнаем.

– Но ты завела друга, поступила нечестно по отношению к нему и к нам. Мне стыдно за тебя. Конечно, можешь заставить меня приехать домой, но не заставишь встретиться с этим человеком. Держи его подальше, – заявила Шарлотта почти так же злобно, как сестра. Стефани уже поняла, что с возвращением дочки настанут нелегкие времена с постоянными упреками и спорами.

На этом звонки прекратились, и за завтраком они с Чейзом обсудили ситуацию.

– Могу я что-нибудь сделать? Может быть, позвонить им и сказать, что я тебя люблю? Вдруг поможет?

– Вряд ли. Дочки защищают память об отце. Ну а меня превратили в гулящую девку. Исправить отношение сможет только время, а еще личное знакомство, когда они собственными глазами увидят, какой ты замечательный человек. Но это произойдет не сразу, – мудро заметила Стефани.

В тот день они пошли в музей Гетти, но Стефани выглядела рассеянной и думала только о детях и об их реакции на происходящие события. Очень хотелось, чтобы дочки успокоились, но пока это не представлялось возможным. Луиза и Шарлотта бесились, безжалостно швыряя камни в мать и ее избранника. Но в первую очередь, конечно, в мать.

На душе у Стефани было тяжело, но они с Чейзом все-таки решили не менять планов и остаться в Лос-Анджелесе до конца недели. Уступать эгоизму дочерей она не собиралась. Наступила новая эпоха. Владычество Билла закончилось и не могло продолжиться из могилы. Стефани больше не боялась ни мужа, ни дочерей, ни кого-то другого.

Жизнь в Лос-Анджелесе текла в восхитительной праздности. Чейз и Стефани ходили по модным ресторанам и дорогим магазинам, провели день на пляже, пообедали в Санта-Монике в знаменитом ресторане Джорджио Балди. Побывали на нескольких вечеринках по приглашению знакомых музыкантов. Но больше всего влюбленные дорожили временем, проведенным наедине в своем бунгало. Как могли избегали внимания прессы, хотя журнал «Пипл» опубликовал о них заметку, а на шестой полосе газеты «Нью-Йорк пост» появилась их фотография. Луиза взбесилась еще яростнее и изо дня в день бомбила мать гневными письмами, однако Стефани не сдавалась – разумеется, при поддержке Чейза. Оставалось только терпеть несправедливые нападки. Бросать любимого мужчину из-за безумной ревности дочери она не собиралась: рано или поздно девочке придется смириться. Шарлотта молчала, и Стефани решила оставить продолжение дискуссии до ее возвращения домой. Тогда у них будет достаточно времени на разговоры.

Они вернулись в Сан-Франциско на том же самолете, на котором прилетели в Лос-Анджелес, снова зарегистрировались в отеле «Ритц-Карлтон» и провели вместе еще пять счастливых дней. Чейз арендовал дом в Стинсон Бич, где можно было никого не видеть и ни с кем не встречаться. Там они с наслаждением проводили время: гуляли по пляжу, любили друг друга, смотрели фильмы.

Стефани снова поговорила с Элисон, однако подруга продолжала вести себя так же неразумно, как дочери. Пришлось мысленно с ней проститься.

Испытания лишь укрепили чувства и уверенность друг в друге. Стефани радовалась возможности обсудить планы на будущее и отношения с детьми. Впрочем, Майкл продолжал поддерживать мать. Очевидно, помогло знакомство с Чейзом.

Новое извержение вулкана произошло, когда во время одного из бурных разговоров Майкл признался Луизе, что встречается с подопечной Чейза Тейлора. Сестра снова взбесилась.

– Ради бога, Майкл, неужели и ты тоже сошел с ума? Что с тобой случилось? И куда делась Аманда?

– Мы расстались. – Луизе подруга брата никогда не нравилась, но, во всяком случае, она была респектабельной девушкой, а не какой-то кантри-певицей со стоянки трейлеров.

– Значит, связался с восемнадцатилетней бродяжкой? Умоляю: скажи, что все это происходит не с нами. Похоже, что после смерти папы семью захватили инопланетяне. Вы с мамой явно свихнулись. Что с тобой случилось? Решил поучаствовать в мыльной опере? Учти, знакомиться с твоей новой подругой я не собираюсь.

– А я и не планировал тебя с ней знакомить, – ледяным тоном ответил Майкл. – Знаю, до чего у тебя длинный и злой язык. Она не заслуживает оскорблений, и мама тоже. Чейз Тейлор – замечательный человек. Мне он очень нравится. Прекрасно относится к маме, чего никак нельзя сказать о папе. Вот что должно нас заботить, а не та грязь, которую льют репортеры.

– Не смей оскорблять память папы. Он всегда обожал маму, – в ярости заявила Луиза.

– Ничего подобного, – возразил Майкл. – Тебе самой прекрасно известно, что, когда ты училась в старших классах, они едва не развелись. Знаешь об этом не хуже меня и все-таки зачем-то твердишь, что папа хорошо относился к маме. Его никогда не было дома. Семья его не интересовала, и маме приходилось все брать на себя, хочешь ты это признать или нет.

Луиза ничего признавать не хотела.

– Уверена, что причина ссоры не была слишком серьезной, если мама решила вернуться к папе, – горячо возразила она.

– Мама сделала это ради нас, – настаивал Майкл, не желая поступиться правдой.

– Нет, потому что любила, – поправила Луиза.

– Конечно, любила. Вот только он никогда не думал ни о жене, ни о нас. – Майкл говорил с брутальной прямотой, но изменить ничего не мог. Сестра продолжала обожествлять отца и распинать мать, не желая слышать аргументы в ее защиту.

Битва продолжалась все время, пока Чейз оставался в Сан-Франциско, и в конце концов Стефани перестала отвечать на звонки и сообщения старшей дочери. Защитить себя и Чейза все равно не удавалось, а потому оставалось одно: переждать бурю.