Как повезло и с подавляющим большинством Медиальтов. Ну с этими понятно было изначально: вся их жизнь посвящена целительству, и они готовы с ней расстаться, лишь бы нести крепкое здоровье и благо остальным разумным.

Так что в программной речи чрезвычайного посла он сам сомневался только в одном моменте: насколько будут правомочны его обещания? Важнейший! Краеугольный момент! С сентегами по этому вопросу он посоветоваться не мог по понятным причинам. Решать приходилось самому. Даже переброситься несколькими словами на эту тему с наследной принцессой Спегото он не рисковал. И детей было жалко, и Элиза могла все испортить неожиданным категорическим отказом.

Поэтому Кремон надеялся лишь на свои личные знания того или иного правителя и уже исходя из этого готовил тезисы своего застольного доклада. А когда начал выступать, метаться или что-либо менять уже было поздно. Так и повел свою речь, как спланировал.

Вначале приветствия. Потом яркие картины-сценки большого мира. А затем самое главное, за что уже заранее приготовились драться собравшиеся здесь герцоги. И гостю с Северного континента удалось собравшихся аристократов не только приятно удивить, но и жутко заинтересовать:

– Уважаемые сиятельства! Хочу также сообщить одну интересную особенность вашей интеграции, а также интеграции иных сентегов под вашим покровительством, с новыми землями. Как вы понимаете, государства там разные, как по величине, так и по плотности заселения. Так что наличие свободных земель везде разное. Например, в Энормии король Рихард Огромный легко выделит тридцать восемь участков, на которых не стыдно будет основать новое герцогство и возвести научно-исследовательский центр медицины своего имени. Так что в наибольшем королевстве сложностей для вас не предвидится. Может, нечто подобное произойдет и в Баронстве Радуги, в Альтурских Горах в Ледонии, в Кремниевой Орде и в Сорфитовых Долинах. Пока там я ручаться не могу… А вот за место в иных государствах придется сражаться с помощью ваших лучших зодчих и опытных Медиальтов. Там будет проводиться конкурс на лучший научно-исследовательский центр, и соответственно будет выделяться земля под него. Но в любом случае проигравшие конкурс будут иметь уже максимум шансов основаться в ином государстве со своими проектами. Лишь бы хватило средств для строительства и желающих исцелять, которых вы привезете с собой. Понятное дело, что вновь освоенные вами территории будут оставаться по наследственному праву вашим детям и внукам.

Невменяемый еще минут пять описывал иные льготы, которые падут на головы тех, кто с самозабвением ринется в большой мир со своими средствами, знаниями и умениями. Но это уже было лишнее. Главную наживку герцоги осознали и заглотали сразу. Намертво! И еле дождались того момента, когда выдохшийся докладчик завершил свою речь витиеватым тостом, уселся на место, а император благосклонно разрешил задавать вопросы.

Самый главный из них сформулировали так:

– Территории под герцогства тоже могут оказаться разные: в пустыне и на болотах, в огромных городах и в столице. Кому что достанется?

– Еще раз хочу напомнить: главное – это научно-исследовательский центр. Ну и какой правитель так жестоко отнесется к своему народу, построив это средоточие врачебной мысли в пустыне? Только в самых заселенных городах! Только на самых удобных и обильных для самообеспечения землях! Ну а уж про столицы отдельный разговор. В той же Пладе – наверняка и четыре центра можно разместить. В Салии, Яне – по три. В Калеццо, Парнгарде, Шиирнадаре и Кихоне – по два. Примерно… Тут вы уже и сами можете договориться между собой. Не договоритесь, опять вступит в силу правило самого красивого здания и наилучше оборудованного центра. Ну и наличие Медиальта в его управленческой структуре будет играть немалую роль.

Все. На этом всякие ненужные диспуты, распри и глобальные недовольства канули в пропасть небытия. Теперь каждый только и мечтал нахватать земель по всему миру как можно больше и настроить зданий имени себя, любимого, как можно более высоких и долговечных. Вопросы, конечно, не прекратились и сыпались со всех сторон еще несколько часов затянувшегося обеда, но чрезвычайный посол, оставшийся голодным как шейтар, был жутко доволен. В любом случае, правители иных государств, от чьего имени он имел наглость сегодня вещать, еще и рады будут уже озвученному договору и, без сомнений, подпишутся под ним задним числом. А со временем еще и сами будут утверждать, что это именно они придумали такую систему расселения сентегов и уполномочили своего посланника для ее оглашения. А все потому, что это выгодно всем. Всем без всякого исключения! Вплоть до колабов, которые сильно болеют и смертность среди которых чуть ли не самая высокая. Вплоть до обитателей Западных островов, с которыми сейчас ведутся самые интенсивные переговоры и идут первые обмены послами.

Мир изменился.

– Но он еще больше изменится вскоре!

Именно этими словами завершил император затянувшийся до густой ночи обед. А до того в короткой речи подвел краткий итог «предложений из большого мира», порадовался конструктивному диалогу и выразил уверенность, что его верные соратники уже с завтрашнего дня станут готовиться к выполнению своей великой миссии: излечить всех разумных от болезней и прославить свои имена на тысячелетия.

Кажется, только он да еще некоторые присутствовавшие в качестве свиты Медиальты догадались о самом главном: экспансия в виде научно-исследовательских центров уже через десяток лет напрочь разрушит прежнюю систему власти, которой герцоги пользовались в своих вотчинах. Незаметно для них власть сосредоточится только в руках Медиальтов. А чуть позже – просто тэшей. Потому что именно так каждый разумный представитель иного вида станет вскоре обращаться к сентегу. К любому сентегу!

Но в данный момент никто из «их сиятельств» этого не понимал. Они уже ясно себе представили и распланировали: кому из детей какое герцогство оставить в наследство. И даже не слишком переживали о том, что вскоре придется друг с дружкой конкурировать и толкаться локтями за великие столицы, за лучшие земли, за лучшие проекты и за лучших Медиальтов во главе каждого строящегося центра. А то и за лучших конклатерр, которые будут тянуть на себе всю хозяйственную деятельность центров медицины и целительства.

Когда Невменяемый остался в кулуарах среди самых приближенных, император ему признался:

– Не верилось, что все пройдет так гладко. Ты – молодец! Хотя использовал одно из самых сильных, но низменных чувств: жадность. Но это подействовало. И если я по какой дурости вдруг сам себя объявлю приверженцем ортодоксов, меня мои же герцоги теперь заколют вилками во время ближайшего семейного обеда. Еще бы! У них было по одному герцогству, а тут вдруг станет три! А то и шесть! А то и… – Кенли-Кен взмахнул крылом, словно отгоняя от себя фантазии, а от собеседника усталость. – Кстати, ты так и не пообедал, поэтому приглашаю на дружеский ужин прямо у меня в кабинете. Заодно более конкретно обсудим твои последующие выступления перед народом.

Энормианин с готовностью кивнул и, сдерживая рычание голодного желудка, поспешил за гостеприимным хозяином дворца в его кабинет.