Так и есть. Там, где я и был всегда.

София оторопела. А в это время голубые огни стали материализовываться, обретая совершенно четкую форму двух тысячелетних глаз.

«Значит, ты тот самый дракон, что слился со мной… нет, то есть с Лунгом».

Все тем же странным образом девочка поняла, что глаза одобрительно моргнули ей.

Да, я — Тубан.

«Но я столько раз пыталась найти тебя, и ни разу мне это не удалось! Ты никогда не разговаривал со мной, никогда не направлял меня!..»

Ты просто не слушала меня. Я всегда был с тобой рядом, защищал тебя, создавая преграды для твоих врагов и направляя к плоду. Разве ты не помнишь, что я был и на дне озера и возле Геммы?

София не знала, что и сказать. Перед ее глазами постепенно вырисовывались очертания предмета, напоминавшего своим видом огромную голову зеленого дракона. Она была такой прекрасной и вместе с тем такой знакомой. Девочка нисколько не сомневалась в том, что уже видела ее прежде, и ощущала глубокое волнение от встречи с ней.

«Ты — неотразим…»

Софии показалось, что животное улыбнулось. В пасти дракона виднелся целый ряд острейших зубов, но она не ощущала страха.

Ты в опасности. Лидия хочет убить тебя.

София почувствовала, что охватившее ее умиротворение стало испаряться, как вода под солнцем.

Если ты хочешь спасти подругу — сразись с ней.

«Я не могу, — решительно ответила девочка. — Она — моя подруга!»

Сейчас это не она. София, она убьет тебя, и как только она сделает это, ее убьет Нидхогр. И чего ты этим добьешься?

«Ты не понимаешь. Мне было не так-то просто сразиться с Маттией, а с Лидией это просто невозможно. А что, если я причиню ей зло? А если я убью ее?»

Я сам буду направлять твою руку.

«Ты не так уж и часто появлялся здесь…» София сразу же пожалела о своих словах. Но это была правда. В самые трудные для девочки моменты она всегда оставалась одна.

Ты сама упорно продолжаешь не хотеть этого. Ты не веришь в себя и оттого не веришь в меня.

«Я… я не создана для подобных вещей. Я всегда была совершенно никчемным человеком, я ничего не умела делать. В школе я училась посредственно, а в сиротском приюте все только посмеивались надо мной. Никто не хотел удочерить меня. Почему ты избрал именно меня, почему?»

Девочке пришлось долго ждать ответа. Громадное тело Тубана медленно двигалось во тьме, с каждым разом становясь все зримее и прекраснее.

Потому что Лунг предложил мне свое тело, а ты — его потомок.

«Но на протяжении веков у него было немало других наследников, только в них ты никогда не объявлялся. Им не нужно было сражаться, они даже понятия не имели о том, что ты существуешь!»

Тогда заклятие, наложенное на Нидхогра, действовало в полную силу. Но теперь мои чары ослабли, его же мощь стала расти. Ни у тебя, ни у меня нет выбора.

«Но я совсем не подхожу для этой роли, и ты об этом знаешь. Если бы ты мог, то явно предпочел бы кого-нибудь другого вместо меня».

Глаза Тубана стали серьезными.

Ты вынуждаешь людей говорить то, чего у них и в мыслях нет. И все только для того, чтобы получить подтверждение твоей никчемности. Тебе нравится делать ошибки, потому что так ты можешь продолжать верить в то, что ты бездарность и что никто не сможет заставить тебя рисковать. Истина же в том, что ты ведешь себя как трусиха.

София приняла удар. Все это было чистой правдой, но какая-то часть ее души все еще продолжала сопротивляться.

«Не все рождены, чтобы стать героями».

Все так. Героями не рождаются, но некоторые все же могут ими стать. И ты ничем не хуже. Только ты не желаешь смириться с этим. Ты обладаешь такими возможностями, которые даже представить себе не можешь, и тем не менее продолжаешь скрывать свои силы, подавляя своими страхами. У тебя чистая душа, и ты в состоянии целиком посвятить себя благому делу. Именно так ты и поступила с Лидией. Ты смогла преодолеть собственный страх, чтобы только оказаться здесь, и даже теперь твое сердце не боится смерти.

Софии хотелось заглянуть дальше, но Тубан занял собой все пространство вокруг. Правдивость этих слов, казалось, пригвоздила ее к месту.

София, это и есть истинное мужество. В этой войне у тебя не было бы лучшего союзника.

Девочке захотелось плакать: она была уверена в том, что все это — ложь, хотя и звучит так искренне и правдиво.

Я в состоянии дать выход твоей силе, но ты должна в себя поверить. Тебе придется выдержать суровое испытание. Давным-давно мне пришлось стать беспомощным свидетелем смерти своего лучшего друга и гибели всей моей расы. Сейчас в Лидии живет тот мой товарищ, который умирает, не в состоянии ничего изменить. Мне нужно сразиться с ним, как тебе сразиться с ней. Я знаю, что такое боль. Поверь, я направлю твою руку и помогу тебе отыскать под этой твердой железной броней человека, которого ты любила. Но нам нужно сделать это вместе.

София страстно желала, чтобы все это поскорее закончилось, и от этой мысли ей стало грустно. Как бы она хотела, чтобы весь этот кошмар перестал вращаться вокруг нее одной.

Битва будет недолгой, обещаю тебе. Мы отведем ее домой, и Хранитель сделает все необходимое, как это было с Маттией. Только тогда наступит покой.

София почувствовала, как в ней крепнет решимость.

«Поклянись мне, что мы не причиним ей зло».

Тубан улыбнулся.

Она — Растабан, мой лучший друг. Я никогда бы не смог причинить ему зло.

С минуту София размышляла, а затем кивнула:

«Хорошо».

Тубан кивнул девочке во тьме.

София, пора возвращаться.

Тело дракона стало растворяться в воздухе, яркий цветной вихрь закружился и пропал. София почувствовала, как вновь теряет сознание, увлекаемая в бездну, туда, где холод и боль.

23 Лидия и София

Придя в себя, София услышала жуткий грохот: повсюду падали кирпичи, а стены таяли как свечи. Что-то теплое и мокрое стекало у нее по лбу. Девочка попыталась пошевелиться, но не смогла. Она была засыпана обломками. София оказалась зажатой между развалинами в некоем подобии ниши и, должно быть, ударилась лбом, потому что, когда она коснулась его рукой, увидела на ней кровь. Девочка почувствовала, как тошнота подкатила к горлу.

Еще не время.

Этот голос сначала вызвал у нее удивление. Впрочем, теперь она знала, кто это. Она не только слышала его слова, но и ощущала его присутствие, словно что-то живое и теплое проистекало из наиболее мрачных и потаенных уголков ее души, придавая ей смелости. Теперь с ней был Тубан, и он был частью ее самой. И одно только ощущение его присутствия вселяло в девочку надежду и веру.