– Чего тебе?

Агата, а это, конечно, была она, тут же распахнула дверь, приняв мой гневный окрик за приглашение:

– Между прочим, скоро обед, а к тебе пришли! – сообщила она, пропуская неизвестного посетителя, и только потом следуя за ним.

В комнате воцарилось молчание, я откинулась на подушку и попыталась представить, как выгляжу со стороны. И заодно стереть взгляд вошедшего перед бельфегоркой Альта… нет, я еще не определилась, стереть его стоит или запомнить. Глаза его полыхнули такой обжигающей ненавистью, в секунду преобразив лицо до неузнаваемости, что я всерьез рассматривала возможность провалиться сквозь землю. Или лежать и притворяться мертвой до тех пор, пока он не уйдет. Что угодно, лишь бы не смотреть ему в глаза.

Казалось бы, еще хуже ситуация стать просто не могла, но, конечно, без этого не обошлось: Леви, до того момента признаков жизни не подающий, застонал и начал ворочаться, а его рука – по-свойски притягивать меня к себе.

– Наверное, мне стоит… пойти подумать об учебе. Или почитать… историю, я же обожаю историю! Да! Вот прямо сейчас ею и займусь, пожалуй, – не очень ловко выкрутилась соседка, быстро вылетела за дверь и даже прикрыла ее за собой. Предательница.

Открыв один глаз, я вновь увидела Альта. Он стоял точно на том же месте, но на сей раз ничего необычного в его облике не было. Может, мне показалось? Тот жуткий взгляд, горящий ненавистью, – плод моей фантазии? Ведь теперь на меня смотрел вполне обычный Альт с потухшим взглядом, обычный затюканный демон, мнущийся от неудобства. Поняв, что я его разглядываю, он по обыкновению уставился в пол.

– Альт…

– Прости, я не подумал, что ты можешь быть не одна. Наверное, мне тоже лучше подумать об учебе, – вздохнул он и побрел к выходу.

– Альт, ты… подожди, ладно?

Кажется, я его насмешила:

– Зачем, Шарлин?

– Просто подожди. В гостиной, на улице, где угодно. Дай мне пять… – тут я покосилась на Леви, который приоткрыл один глаз и не без удовольствия прислушивался к разговору, – нет, десять минут. Хорошо?

– Как скажешь, Шарлин, – без особых эмоций ответил он и вышел за дверь.

– Кажется, кто-то ревнует? – Леви перевернулся на спину и закинул руки за голову, всем своим видом показывая, что торопиться не намерен.

– Какого Андраса ты делаешь в моей кровати? – рявкнула я так, что демон поморщился. Голова болела явно не у меня одной.

– Полегче, демоница! – вытянул он руку перед собой в защитном жесте. – Это произошло неосознанно, поняла? Если хочешь знать, я не совсем помню, как оказался здесь. Это я про комнату.

– Поняла я, что ты имеешь в виду, – прошипела я, неизвестно от чего злясь больше: оттого, что он валяется по соседству с дурацкой ухмылкой, оттого, что меня это вообще заботит (мало ли, что там валяется), или оттого, что демон говорит правду. Перебрался на кровать он на самом деле бессознательно, иначе Сила меня бы разбудила.

За все три причины я зло ткнула Леви в бок, он тут же согнулся и жалобно застонал:

– Эй, нельзя вот так вот бить расслабленного и очень страдающего демона.

– Тоже мне, страдалец нашелся!

Откинув одеяло, я убедилась, что в бессознательную часть раздевание не входило: почивал Леви прямо во вчерашнем грязном одеянии, которое когда-то было черным.

– Ты – аскорианова свинья! – выругалась я, свесив ноги и раздумывая, смогу ли я подняться с первой попытки или все же ударю в грязь лицом. То есть, конечно, в пол.

Голова неприятно кружилась, Сила чувствовалась немного нестабильно, да и злилась я сверх меры. И почему ночью я не додумалась просто выпихнуть Леви на улицу? И никаких тебе проблем, никаких неловких ситуаций…

– А ты бы предпочла, чтобы я спал голым? – встрепенулся демон. Выглядел он довольно бодрым, что раздражало и забавляло одновременно.

– Да хоть каким – толку от тебя все равно ноль!

– Эй! Это даже обидно!

– Отвернись! – приказала я, добывая один из спортивных костюмов.

Леви, как ни странно, мою просьбу выполнил без единой шуточки, но молчать, ясное дело, просто не умел:

– А что это был за тип? – вопрос прозвучал немного настороженно, и это сразу привлекло мое внимание. Появилось чувство, что Леви на самом деле интересен ответ.

– Тип как тип. Тебе-то что?

– Да ничего… кроме бешеной ревности, конечно!

Конечно.

– Просто странно, – добавил Леви.

– Что тебя удивляет?

– Э-э-э…

– Ты сам утверждал, что был настолько очарован моим затылком в толпе других, не сомневаюсь, много уступающих моему затылков, что не смог устоять и тут же подбежал меня похищать. И сейчас тебя удивляет, что ты один такой, безумно влюбленный?

– Твой затылок сильно уступает твоему чувству юмора, моя Нахалка, – широко улыбнулся демон. – Но все же ты знаешь, что это за тип? Он так по-хозяйски ворвался в твою комнату.

– Кстати, дельное замечание, – тут же согласилась я, подходя к отражателю. – Таскаю в свой дом кого ни попадя. Ладно – в дом! Теперь еще и в постель!

– Парень у тебя очень ревнив, я думал, пристукнет меня на месте.

– Значит, ты тоже заметил? – я даже повернулась к Леви.

– О да! – с энтузиазмом кивнул демон. – Я бы на твоем месте держался от него подальше. Жуткий тип, прям дрожь берет.

– От него подальше, а к тебе, значит, поближе?

– Ага, – с дурацкой улыбкой он похлопал по кровати рядом с собой. – Можем прямо сейчас и начать… сближаться.

– Прости, но у тебя был шанс, и ты меня разочаровал: дрых без задних ног, а девушка надеялась, всю ночь не спала… Ради второго шанса придется попотеть.

– Да? – ясно, что потеть Леви не привык, бедняга заметно скис.

– А ты как думал?! – удивилась я, пытаясь придать волосам слабое подобие прически. Получалось так себе, попытки пришлось оставить.

– Пригласить тебя на еще одно свидание?

– Не сегодня. И не в ближайшее время.

– Жестока, ой как жестока.

Можно было ответить что-то вроде: «Болтлив, ой как болтлив!» – но я ограничилась простым пожатием плеч.

– Кстати, как давно ты знаешь этого демона?

Нет, Альт ему прямо покоя не давал!

– Тебе-то что?!

– Просто интересно, – почти равнодушно пожал он плечами. – Просчитываю свои шансы.

– Чем больше ты болтаешь – тем меньше они становятся, а учитывая, что молчун из тебя никудышный…

– Все равно, держалась бы ты подальше от него. Что-то меня в нем напрягает до невозможности, – на этот раз прозвучало довольно серьезно.