И тут же подумал: а ведь идиоты наверняка так же рассуждают, когда мечтают представить себя миру во всей красе?

- Привет, Боб, - сказал Николай.

- Привет, - отозвался Боб, прикрывая рукой дисплей. - Что новенького?

- Да уж какие у нас новости. А ты чего такой серьезный?

- Выполняю задание.

Николай рассмеялся.

- Ты никогда не бываешь серьезным, выполняя домашнее задание. Быстренько прочтешь, еще быстрее отстучишь на клавиатуре, и вся игра. Тут что-то другое.

- Факультативное.

- И трудное, а?

- Не такое уж.

- Ладно, извини, помешал. Подумал, может, неприятности какие. Письмо из дому или что.

Оба расхохотались. Письма тут явление редчайшее. Раз в несколько месяцев, не чаще. Да и письма, что добираются, - пустые какие-то. Некоторые и совсем писем не получают. Боб был один из них, и Николай знал почему. Никаких особых секретов, но Николай был единственным, кто заметил отсутствие писем для приятеля и спросил его об этом. "Вообще нет семьи? Совсем?" - спросил он. "Знаешь, тут у некоторых такие семьи, что меня можно считать счастливчиком", - ответил Боб. Николай согласился. "Но не у меня, - сказал он. - Как бы я хотел, чтоб у тебя были такие же родители". И стал рассказывать. Он был единственным ребенком и родителям достался очень нелегко. "Им пришлось прибегнуть к хирургии, оплодотворить пять или шесть яиц, из которых отобрали самые здоровые, подвергли их делению, а из этих уж выбрали меня лично. Рос как Далай-лама какой. И вдруг в один прекрасный день является МФК и говорит, что я им нужен. Самый был тяжелый день в жизни родителей, когда они сказали "да". Ну, это я их убедил. Говорю: "А вдруг я второй Мейзер Ракхейм. Отпустили".

Это произошло несколько месяцев назад, но разговор как-то очень сблизил мальчиков. Дети вообще мало говорили о доме. О своей семье Николай больше ни с кем не говорил.

Только с Бобом. А Боб, со своей стороны, кое-что рассказал о своей жизни на улицах. Нет, не сочные детали, ведь могло бы показаться, что он или ищет жалости, или нарочно притворяется хладнокровной ледышкой. Он рассказал, как складывалась "семья". Как сначала это было кодло Недотепы, а потом возникла "семья" Ахилла, как они ходили в благотворительную столовку. Потом Боб ждал - когда же по казарме пойдут слухи.

Но слухов не было. Николай никому и слова не сказал.

Вот тогда-то Боб и решил: Николай стоящий парень, которого хочется иметь другом. Умеет держать язык за зубами, его об этом и просить не надо.

А теперь Боб сидел и составлял список личного состава новой армии, а Николай лежал возле и интересовался, чем он так занят. Даймек велел Бобу никому не говорить ни слова, но ведь Николай умел хранить секреты, да и какой это, к черту, секрет?

Правда, Николай не должен быть в Драконах. Хоть Боб ему симпатизирует, верит, но среди новичков Николай не самый лучший. Он не глуп, ловок, добрый, но среди других новичков ничем особо не выделяется.

Зато он очень важен для меня, думал Боб.

- Это письмо от твоих родителей, - пошутил Боб, - они решили тебе больше не писать. Я им понравился сильнее.

- Ага, а Ватикан переехал в Мекку.

- А меня норовят запятить в Полемархи.

- Нет, приятель, - возразил Николай, - уж больно ты здоров, bichao. - Николай схватил свой компьютер. - Извини, но не смогу помочь тебе сегодня делать уроки, Боб, так что ты уж и не проси. - Он лег на спину и влепился взглядом в свою фэнтезийную игру.

Боб тоже лег на спину. Он снова включил дисплей и стал возиться с именами. Теперь он исключил всех ребят, работавших вместе с Виггином. Сколько же осталось хороших парней?

Пятнадцать из солдатских списков и двадцать два из новичков.

Почему столько новичков не ходили на занятия к Виггину?

Ветераны и без того находились в контрах со своими командующими, они не хотели вызвать новый взрыв злобы, поэтому искать контактов с Виггином у них стимулов не было. А вот новички? Не амбициозны? Или книжники, ищут дорогу наверх через уроки, не понимая, что Боевой зал - самое главное? Боб не мог упрекать их за это - он и сам шел к этой мысли долго. Или они так уверены в себе, что им не нужны дополнительные уроки? Или столь самоуверенны и нахальны, что сама мысль, что они будут чем-то обязаны Эндеру Виггину, претит им? Или застенчивы?

Нет, ему трудно понять их мотивы. Слишком уж они многообразны. Они умны, у них хорошие, по стандартам Боба, оценки, которые вовсе не обязательно совпадали с учительскими. Вот и все, что надо знать Бобу. Если в армии, которую он даст Виггину, не будет ни одного пацана, с которым Виггин занимался раньше, то здесь у всех будут равные возможности. А значит, и у Боба будут те же шансы, что и у остальных, завоевать симпатию Эндера, а может, и командование взводом. И если они не смогут в конце концов бороться с Бобом, то тем хуже для них.

Но тогда в армии будет тридцать семь человек! Надо найти еще трех.

Он прошелся по всему списку. Наконец решился вписать Бешеного Тома - ветерана, державшего рекорд по числу переводов из армии в армию, но так и не изгнанного на Землю. Пока. Причина была в том, что Бешеный Том был по-настоящему хорош. Острый ум. Но он не терпел, когда над ним стояли идиоты или несправедливые люди. А когда он заводился, то взрыв бывал страшен. Он орал, швырял вещи, а как-то раз сорвал со всех коек постельное белье. Однажды он написал письма о том, какой идиот у него командующий, и разослал их всем слушателям. Получили его немногие, так как преподаватели успели часть перехватить, но читавшие говорили, что по силе выражений неформальной лексики это было что-то! Бешеный Том мог быть и ядром недовольства. А может, он всего-навсего ждал умного командующего? Боб вписал Тома.

И девочку By, которую дразнили "Ву-у" или даже "Ву-уух!". Она была исключительно талантлива, а в компьютерных играх не знала равных. Она не хотела быть взводным командиром, а когда командующий предложил ей это место, то тут же подала заявление о переводе и отказалась от военных игр, пока ее требование не было выполнено. Странно. Боб не знал, чем вызван был этот поступок. Учителя терялись в догадках. В ее тестах не было ничего, что подсказало бы решение. Какого черта, подумал Боб. И вписал By.

Осталась одна клеточка.

Боб вписал в нее Николая.

Оказываю ли я ему этим услугу? Он совсем не так плох, разве чуточку медлительнее других. Ему будет трудно. И если он не будет взят в армию, то не обидится. Он постарается не стать балластом в любой другой армии, в которой так или иначе окажется.

И все же… Драконы скоро станут легендой. И отнюдь не только в Боевой школе. Эти ребята станут лидерами в МКФ.

Или еще где-нибудь, безразлично. Они будут рассказывать байки, как они сражались в Драконах под водительством Великого Эндера. И если я впишу Николая, то даже если он не станет лучшим, если останется самым медлительным, он все равно будет участником. И он совсем не так плох. Он не опозорит себя. Он не подведет армию. Он будет о'кей. Ну, так почему же нет?