К сожалению, битву мы проиграли. Если бы я уехал, мне бы не разрешили вернуться в школу. А так как работа не позволяла посещать летнюю школу, я, вероятно, не смог бы сдать выпускные экзамены вместе с друзьями. Я был раздавлен.

Мы все равно уехали. Как говорил Марк Твен: «Не позволяйте школе мешать вашему образованию». Я написал в местную газету статью, осуждающую школьный совет, а затем сел на самолет в Европу. Во Франции я сделал массу фотографий и записей обо всем, что увидел и пережил, и эта поездка объединила нашу семью.

Как и ожидалось, мне не позволили вернуться в школу. Однако учитель французского языка разрешил прийти, показать фотографии и рассказать классу о поездке во Францию. То же я сделал на уроке рисования. Когда директор обнаружил, что я хожу в школу, он велел вывести меня оттуда. Я был так озлоблен всем этим, что решил вообще уйти из школы и строил грандиозные планы, как открою собственный бизнес по ландшафтному дизайну.

И тогда я встретил Линду Бэллью. Линда вела у нас английский и помогала готовить школьную газету Iniwa. Она прочитала мою статью в газете, слышала о моих фотографиях из Франции от учителя по рисованию и решила найти меня.

Она похвалила мою статью, тут же добавила, что можно было бы написать намного лучше, спросила, как я ее готовил, и дала несколько советов. Затем попросила показать фотографии из Франции. Их она тоже похвалила и также сказала, что можно было сделать лучше. Такая у нее была манера — хвалить и критиковать, и это сработало. Думаю, можно сказать, что наши отношения начались с того, что она требовала от меня полной отдачи.

«Теперь все это бессмысленно, — сказал я, — потому что я не вернусь в школу». Никогда не забуду, как она отреагировала. Она не сказала, что идея глупая. Она не стала убеждать меня, что администрация школы просто следует своей политике. Она не пыталась объяснить ценность школьного образования. Вместо этого она бросила вызов мне самому:

Еще Линда сказала, что у меня есть потенциал и мне стоит писать для школьной газеты, когда я вернусь в школу в следующем семестре. Она была уверена, что мое возвращение и работа в газете — очевидные вещи. Я снова повторил, что собираюсь уйти. И тогда она бросила вызов моему характеру, отношениям и вкладу одновременно:

Не помню, что я возражал, но я помню, как она отреагировала. Она слушала. Она признавала и уважала мою точку зрения. Она сумела установить со мной контакт. И сказала, что надеется снова меня увидеть.

В следующем семестре я вернулся.

В том году Линда набрала группу учеников, куда вошел и я, и вдохновила нас мыслить и работать вместе и добиться таких результатов, о которых мы никогда не мечтали. Она внушила нам надежду, что мы можем стать лучшей школьной газетой в стране, несмотря на скромные ресурсы и ограниченный опыт. Благодаря ей мы стремились к совершенству — не для того, чтобы выиграть награды, но для того, чтобы мы могли смотреть в зеркало и друг на друга и чувствовать гордость и товарищеский дух, потому что вкладываемся по максимуму. Она хотела, чтобы мы стали лидерами, честными и добросовестными.

Лидерский стиль Линды демонстрировал принцип «люди поддерживают то, что сами создают». Передовицы, заголовки, фотографии, подписи, верстку — все это она позволяла выбирать нам, хотя была экспертом в каж­дом аспекте журналистики. Она показала, как анализировать конкурентов и стремиться к совершенству. Она поощряла нас стать настоящей командой, поддерживать друг друга и использовать способности и таланты друг друга. Ее упорство и сопереживание помогли нам стать более компетентными и уверенными. Во многом благодаря ей мы стали достойными людьми.

Каждые выходные и каждый вечер перед сдачей номера Линда проводила с нами. Она всегда подавала пример того, чего она ждала от нас, журналистов: задавать вопросы. Я до сих пор слышу ее голос за спиной, когда я размещал последнюю фотографию и статью в верстке: «Ты точно хочешь поставить это здесь? Это окончательное решение? Ты не хочешь добавить еще что-то?» Она всегда задавала нам вопросы: как лучше вести себя в той или иной ситуации, какими людьми мы хотим стать, что мы хотим сказать миру, как выполнить работу в совершенстве, как мы хотим представлять себя и нашу школу.

В том году на национальном съезде Журналистской образовательной ассоциации наша газета победила в номинации Best of Show. Мы заняли первое место в стране. Крохотная школа из Монтаны обогнала крупные школы, у которых обычно в десять-двадцать раз больше бюджета и ресурсов. Под руководством Линды Бэллью я получил первое и второе места в национальном и региональном конкурсе фотографии, верстки и дизайна, новостной журналистики и журналистского расследования. Вскоре я стал шеф-редактором. После того как я окончил школу, наша газета еще десять лет получала награды.

Линда Бэллью вела скромную школьную программу журналистики в бедном округе бедного штата. И все же она регулярно набирала новые классы неопытных юнцов и превращала их в потрясающих молодых журналистов, которые получали национальные и международные награды. Газеты ее учеников занимали первые места почти по всем категориям журналистики в старших классах, и Линда, вероятно, стала самым титулованным школьным учителем журналистики в истории нашей страны.

Что делало ее уникальной? Три вещи: она научила нас думать, она стимулировала наш рост и подавала пример, как влиять на команду, чтобы добиться совершенства.

В тот переломный день, когда я собирался бросить школу, Линда Бэллью изменила мою жизнь навсегда. Если бы не она, вы бы сейчас не читали эту книгу.

ПОДСКАЗКИ

Подумайте, на кого вы хотите оказывать позитивное влияние, и закончите следующие предложения.