Жрица уже смирилась с тем, что на переход до храма они потратят гораздо больше времени, чем нужно, и приготовилась к всевозможным неприятностям, которые, как и всегда было в ее жизни, не замедлили последовать. Света оказалась еще менее подготовленной путешественницей, чем Снеара предполагала, и умудрилась сильно сбить ноги, вдобавок ко всему они так опухли, что возникали серьезные сомнения в том, что девушка сможет снова натянуть на них сапоги.

Жрица потратила немало усилий на то, чтобы хоть немного убрать опухоль, но не знала, насколько эффективными окажутся ее действия,– к сожалению, лечить себя силой богини Света категорически запретила, как только узнала, что каждое исцеление причиняет сестре сильную боль. А сделать это незаметно было весьма сложно из-за появлявшейся при применении способностей щита богини татуировки. В конце концов жрица плюнула на возможный скандал и все же вылечила Светлане ноги, воспользовавшись тем, что девушка отвлеклась на какую-то живность, вознамерившуюся использовать ее волосы как место отдыха. Естественно, она не стала лечить ноги сестре полностью, прекрасно понимая, что это не скроешь, но сильно улучшила ее состояние. Второй проблемой стали неугомонные близняшки, воспринявшие переход по Северному лесу, пусть и по самой его границе, как прогулку в загородном парке. Они упоенно носились по поляне, не слушая ее просьб и увещеваний и явно не собираясь обедать, хотя по теории должны были уже проголодаться на свежем воздухе.

Но самым непредвиденным и неприятным происшествием оказалось нападение хорохша. Неожиданно выяснилось, что Света реагирует на его вой, и проклятую тварь пришлось немедленно прикончить. Однако грандиозной истерики избежать все равно не удалось, и Снеара, проклиная про себя все на свете, вынуждена была успокаивать рыдающую девушку, убеждая ее, что ничего страшного пока не произошло. Жрица никогда не отличалась хорошим знанием данного аспекта психологии и с трудом представляла, как следует себя вести с потерявшей над собой контроль от пережитого ужаса сестрой. Пришлось действовать по наитию, молясь про себя все богам и демонам о том, чтобы не сделать своими неуклюжими попытками помочь еще хуже, и заодно интересуясь у этих самых богов, за что они обрушили на нее очередное наказание. Хотя в результате всей этой катавасии Снеара узнала много нового о своей сестре и, хотелось надеяться, избавила ее от глупых страхов. Девушка и представить себе не могла, что подобное возможно – оказывается, эта глупышка на полном серьезе боялась ее оскорбить, сказав что-то не то. Захочешь, такое не придумаешь!

Теперь же жрица двигалась во главе отряда, исподтишка бросая взгляды на сестру и уже всерьез обдумывая, не плюнуть ли ей на безопасность и не взять ли Светлану на руки. Конечно, находясь в Северном лесу, руки лучше держать свободными на случай нападения, но если так пойдет и дальше, то Света просто упадет и не сможет подняться. К счастью, торговый тракт показался из-за зарослей колючих кустов раньше, чем это произошло. Теперь можно было успокоиться и решать проблемы по мере их поступления – например, остановиться на обочине и ждать, пока мимо пройдет какой-нибудь караван. Снеара скомандовала очередной привал и, устроив детей и сестру поудобнее, стала внимательно вглядываться в даль, ожидая появления торговцев или просто путешественников, решивших рискнуть и сократить себе путь за счет его безопасности.

К ее радости, ждать пришлось недолго. Девушка едва успела отловить близнецов и в принудительном порядке заставить их хоть что-нибудь съесть. И в очередной раз осторожно, пытаясь не привлекать внимания Светы к своей разрисованной физиономии, вылечить ей ноги, стараясь, чтобы сестра не заметила, как она использует свои способности. Сашина удалось убедить в необходимости очередного перерыва довольно легко, он, видимо, уже смирился с тем, что они будут передвигаться по лесу в темпе неторопливой прогулки. И теперь Снеара сидела на корточках лицом к лесу и напряженно прислушивалась в надежде обнаружить любую возможную угрозу для людей, которых взялась защищать, раньше, чем та обнаружит себя самостоятельно, попытавшись съесть кого-нибудь из ее подопечных.

Жрица была серьезно обеспокоена. Если со странным поведением своей сестры ей более или менее удалось разобраться и, как она надеялась, разрешить все разногласия и недопонимания, существовавшие между ними, то с детьми творилось что-то непонятное. Снеара просто не узнавала девочек. Казалось, их подменил какой-то злой волшебник. И если бы не полная уверенность в том, что никакой посторонней магии в ближайшую пару дней рядом с ними не было, жрица на полном серьезе стала бы рассматривать эту версию.

Дети вели себя более чем неадекватно. Нет, никто не спорит, они всегда были весьма активны и склонны к всевозможным выходкам и экспериментам, в особенности Лара, вообще считавшая день прожитым зря, если не умудрялась в течение светлого времени суток попасть в какое-нибудь приключение. Но сейчас близняшки вели себя так, словно это был последний день в их жизни и им было просто необходимо испытать как можно больше самых разнообразных впечатлений. Если бы речь шла о взрослых, Снеара заподозрила бы, что они прощаются с чем-то очень для себя дорогим, но ведь шестилетние дети не могут...

Из невеселых раздумий о том, что она сделала не так, если дети вдруг перестали ей доверять и больше напоминают отчаявшихся, попавших в безнадежное положение взрослых, жрицу вырвали характерные гортанные возгласы и щелканье кнутов. Кто-то на предельной скорости гнал караван, стараясь как можно быстрее миновать опасный участок дороги. Снеара удовлетворенно отметила про себя, что им действительно повезло и ждать пришлось совсем не так долго, как она предполагала. Поднявшись на ноги, она вызвала свою силу меча богини, привычно поморщившись от нахлынувшей вместе с ней боли, и плавным, стремительным движением скользнула на дорогу, остановившись точно посредине, чтобы у неизвестного караванщика не было возможности избежать разговора с ней, попросту попытавшись ее объехать.

Когда первая телега появилась из-за поворота, жрица напряглась, готовая в случае необходимости увернуться от столкновения с головным тьшером[5], если человек, им управляющий, не сможет или не захочет вовремя остановиться, и вынудить его сделать это помимо его желания. Но экстренных мер не потребовалось. Как только возница увидел на дороге женскую фигуру с мечом, то заорал что-то невразумительно-предостерегающее и натянул поводья так, что бедное животное от неожиданной боли встало на дыбы и чуть не опрокинуло повозку. Жрица, помянув про себя всех идиотов, не иначе как по недосмотру богинь все еще мешающих своим присутствием в этом мире нормальным людям жить так, как им удобно, схватила запаниковавшее животное под уздцы, не давая ему вслед за его хозяином сделать какую-нибудь глупость.

Тьшер зафыркал и сердито затряс головой, но все-таки послушно опустился на землю всеми четырьмя ногами, не переставая многообещающе коситься на жрицу, по его мнению ставшую причиной всех его неприятностей. Возница наконец-то смог рассмотреть, кого чуть не задавил, и, убедившись в том, что не ошибся в своем предположении, потрясенно выдохнул, глядя на Снеару круглыми от изумления глазами: