Фараон начал материть Жбана, дергая ученого из стороны в сторону, в дверь снова стали долбить и стрелять. Выбрав момент, Жбан чуть опустил ствол и нажал на спусковой крючок. Из трех пуль одна попала в ногу бандита ниже колена, он согнулся пополам, чиркнув ножом по щеке Сохошко, но захват ослабил. Жбан резво подскочил и оттолкнул полуобморочного «научника», но получил от Фараона колотую рану поясницы и шмякнулся на пол от подсечки. Автомат при падении выпал из рук Жбана и отъехал к стене.

Завязалась борьба. Нож и пистолет разлетелись по сторонам, когда противники, яростно сцепившись, применяли друг к другу удушающие и болевые приемы. Более здоровый и хитрый Фараон давил неприятеля телом и пытался кусать его, хватать за пах и тыкать своей башкой в лицо бывшего рейдера. Но три раны бандита сказались на его силах и выносливости не лучшим образом. Острая боль в спине Жбана тоже мутила сознание и заставляла действовать грубее и быстрее.

Два тела ерзали по полу, кряхтели, ругались, наносили удары, но пока без проблеска на победу. Сохошко приходил в себя, нервно протирал заляпанные бандитской кровью очки, морщился от выстрелов за дверной баррикадой. Ученый, находясь в полупрострации, не догадался подобрать с пола оружие или вырубить установку.

В смертельном поединке верх одержал… Фараон. Избив противника и сам потеряв большое количество крови, он отполз к ногам Константина, подобрал пистолет и выстрелил в живот лежащему на боку Жбану. Тот дернулся и… затих. Бандит без сил ткнулся мордой в пол, задыхаясь и хрипя, потом застонал, как рогач от запора, снизу вверх уставился на дрожавшего Сохошко.

– Быстра-а-а! За пульт… сволочь… Убью-у…

Ученый скривился от ужасных слов, перекошенной от злобы, разбитой в кровь физиономии бандита, наставленного пистолета, закивал и бросился к стенду пускового блока. Фараон не мог уже подняться на перебитые ноги, мало что соображая, он пополз к блестящему металлическому кругу, догадываясь о его назначении. Не выпуская из руки пистолет, бандит скинул тяжеленную разгрузку, выплюнул сгусток крови и две золотые коронки. Два раза выстрелил в приоткрытую дверь, загороженную железной мебелью, отпугнув на минуту настырного Скифа, достиг пятачка пола с диском.

– Врубай, курва-а, живо-о! Или мозги вышибу-у… – Фараон направил оружие на ученого, который трясущимися руками перебирал рубильники и кнопки пульта.

– К-ку-д-да в-вас-с? – проблеял Сохошко, зажмурив глаза от страха.

– Назад… прошлое… год.

Вдруг Жбан зашевелился, застонал, перевернулся и попытался подняться с пола. Фараон смахнул разбитой кистью руки кровь с глаз, выстрелил в противника, промазал, снова нажал на спусковой крючок. Пистолет промолчал.

– Жми-и… тварь очкаста-ая-а! – заорал бандит так, что Сохошко вздрогнул в пятисотый раз за сегодня и врубил кнопку «Пуск».

Помещение озарилось ярчайшим светом, ослепив всех, кто в нем находился, раздался нарастающий гул, словно самолет взлетал прямо за спинами, громко хлопнуло и во все металлические детали зала ударили кривые тоненькие молнии. Вскрикнувший от боли Скиф шарахнулся назад, повалив двух бойцов, железные шкафы и столы баррикады заискрили током, ученый и уже вставший на ноги Жбан упали, вибрация пушки прекратилась, изделие перестало гудеть, и все стихло. Только сильно запахло озоном.

– Не успели! Зараза… Все же не успели-и! – Жбан ударил кулаком в стенку пульта. – Ушел, гад! Куда ты его… Куда заслал?

– Я… я-а… не… не знаю… – заблеял Сохошко, глядя на пустое место, где пять секунд назад лежал Фараон.

– Смерть вам! Сме-ерть! – крик от двери заставил ученого спрятаться за стойку блока, а Жбана пойти на то, чего он никогда бы не совершил ранее, в трезвом уме и здоровом состоянии.

Пуля бандита не ранила его в живот, а срикошетила от бляшки ремня, спасшей жизнь бывшему рейдеру. Он еще раз прислушался к звукам за стенами бункера в надежде, что подмога близка, что Треш или вояки спешат на выручку, но кроме выстрелов Скифа и ругани Харда, разбивающего баррикаду мощью экзоскелета, ничего не уловил. Почти одолевшие преграду «каратели» через минуту уже могли захватить и профессора, и изделие, а затем отправиться туда, где им совсем не следовало быть. Чтобы не дать врагам повернуть время вспять, испортить Армаду и стать властителями Мира выживших, простой русский мужик Володя Шарпатов вынул гранату из разгрузочного жилета, сброшенного Фараоном, приказал ученому забиться в угол, а сам дернул за кольцо.

Граната упала между силовыми блоками установки, а Жбан рванул за стойку управления и накрыл телом Константина. И в следующий момент раздался взрыв…

***

В бункере осталось лишь одно место, где еще сопротивлялись штурмовикам Харда и Псам. Столовая. Когда враг атаковал базу, здесь как раз обедали находящийся на лечении Миасс и вертолетчик Селезнев. Спецназовец недоуменно переглянулся с пилотом, переставшим шумно прихлебывать горячий рассольник, обернулся, жестом головы спросил повара-контрактника. Но тот тоже пожал плечами, продолжая разливать суп по тарелкам. Скоро должна была прийти на обед смена с поста охраны, а помощников у кухонного бойца не было – все приходилось делать самому.

Гул, похожий на разрывы гранат, и треск, смахивающий на автоматные очереди, снова заставили всех троих замереть и прислушаться.

– Поди, сигнал тревоги? – предположил майор Селезнев.

– Да уж скорее палят из оружия тяжелого. – Миасс встал, сморщился от боли в ранах. – Точняк, бой идет. Братва, наших атакуют!

И в этот миг зазвучала сирена, отчего пилот опрокинул тарелку с недоеденным супом на колени, а повар загремел кастрюлями.

– Где у вас арсенал? – крикнул Миасс, шоркая к стойке раздачи пищи.

– Э-э… главный на первом этаже, запасной малый на третьем. У меня есть оружие личное, сейчас в шкафу возьму, – солдат бросился внутрь кухни.

– У меня пусто, все забрал лейтенант. Типа, зачем больному в медчасти оружие… Вот же, блин! – сообщил спецназовец, глазами выискивая подходящий нож среди десятка хлеборезов.

– Аналогично, только табельное с собой с одним магазином, – сказал подошедший пилот, промакивая полотенцем мокрые от рассольника брюки.

– Попадалово! Вон переговорное устройство у входа, узнаем, что там.

Они подскочили к бетонной колонне, нажали кнопку вызова на красном щитке. Молчание. Еще надавили. Динамик взорвался частыми хлопками и криками, из которых стало ясно, что на пропускном пункте бункера идет схватка.

– Всем красный уровень. Нас атакуют. Конец…

Мурыжить переговорное устройство больше не пытались, и так стало понятно, что лучше сваливать отсюда и готовиться к обороне. Подскочивший повар с автоматом и уже без колпака и передника глупо заморгал глазами:

– Что там?

– Красный уровень. У вас это аврал? – Миасс, перебирая в руке два столовых ножа, вопросительно поглядел на контрактника.

– Нападение на базу. Готовность один. Полная мобилизация сил к отражению штурма. Сбор у главного арсенала.