Состав уткнулся в препятствие, сталкер отшатнулся от вагонетки и сделал шаг в сторону, чтобы рассмотреть причину торможения. И вздрогнул. С той стороны в сцепку уперся человек в черных доспехах, которого никто и никогда ни с кем не мог спутать. Хард!

Полковник зловеще ухмылялся, но вид его выдавал страдание и боль, а еще дикую усталость. Шлема на голове не было, черный бронежилет покрывали кровь и грязь, одна рука висела плетью, из оружия только автомат без магазина и нож на поясе. Кто его так поистрепал, можно было только гадать. Где-то стреляли, Злата водила за нос врага по сопке, изматывая смертельными плевками СВДС и мучая в преодолении пересеченной местности. Каково было ей самой сейчас, Треш понимал, содрогался и морщился от этой мысли.

– Сталкер, я долго и упорно искал тебя… Мечтал поговорить по душам. И сейчас… имея честь лицезреть тебя, гаденыш, радуюсь твоей скорой кончине. И пускай я немного не в форме, но месть моя будет яркой и сильной… За все! За твоего отца, этого… – слова давались полковнику с трудом. – Мне везет… я настиг тебя, настиг там, где в одном месте… собрались все регалии Армады и все… гм… святые вещи…

Автомат выпал из руки полковника, Хард, ощущая скорую потерю сознания, медленно вынул из ножен тесак и пошел навстречу сталкеру. Приближаясь, он бубнил о том, что вскоре покончит с Избранными и Стражами, станет всемогущим хозяином Мира выживших, покорителем времени и пространства… Треш выхватил бумеранг и «Рысь», принял боевую стойку. Его в этот момент тоже стали покидать силы, видимо, «весы» давали сбой или требовали отдыха и подпитки организму. Но рука метнула бумеранг в полковника. Опытный вояка ловко уклонился и с блестящим клинком в кулаке кинулся к сталкеру. Треш стал спешно отходить, уперся в вагонетку и выставил нож навстречу врагу, от неожиданности забыв про «Вал», висящий за спиной, в раздумьях о сложности схватки с матерым злом Пади. И в тот миг, когда их лезвия звякнули в сцепке, вернувшийся с оттяжкой траектории острый бумеранг смачно вошел в шею Харда чуть ниже затылка. Глаза полковника выпучились, язык выпал, губы задрожали. Треш, сдерживая напор навалившегося врага, холодно смотрел в расширяющиеся черные зрачки «карателя». Затем ощутил ослабление захвата, вывернулся и всадил «Рысь» в подмышку противника. Хард скривился, стал пунцовым от натуги, попытался схватить сталкера за лицо, но дернулся в агонии и свалился на камни.

Пальба приближалась, казалось, что бой идет прямо за вагонетками с той стороны узкоколейки. Треш выдернул из окровавленной шеи полковника бумеранг, заткнул за пояс, забрал натовский нож и пояс для артефактов, которые Хард не преминул насобирать в пути. Кинул прощальный взгляд на командира «карателей» и вновь уткнулся плечом в вагонетку. Невероятная усталость и холодная апатия накатили на Треша, голова поплыла, туман заполонил ее, но ноги уперлись в шпалы, вены на шее взбухли, а недавняя рана снова закровоточила. «Нужно будет потом ее «барбарисом» полечить, так никогда не заживет!» – подумал сталкер, упорно толкая состав вперед.

Злата лежала в бурьяне возле рельсов, стонала, но пыталась вставить магазин в пистолет. СВДС валялась рядом, оставшись без патронов. Кровь на боку девушки говорила о серьезной ране. «Каратели» и один выживший Пес упорно стреляли с другой стороны гряды, пули ложились все ближе и ближе к Избранной.

Треш сцепкой прикрыл подругу, пустил пару очередей из автомата в сторону врага. Затем схватил девушку, поднял на руки как перышко и уложил в последнюю вагонетку, на свою куртку, засунул ей в рот пилюлю анаболика. Сыпанул себе сразу несколько, сорвал фляжку с пояса Златы и выдул почти всю воду. Пули свистели рядом, цокали по железу, Треш иногда отвечал из «Вала», а сам продолжал налегать на сцепку.

Впереди показался тоннель. Избранный подбадривал Злату, а сам, казалось, умирал… Но упорно катил состав и мысленно молился Армаде.

Перед тоннелем узкоколейка пошла в горку. Не крутую, подъем градусов десять всего, но… Как ни упирался Треш, состав встал. Хорошо, хоть назад не поехал… Злата застонала, и ее боль отдалась в сердце Треша. Он встрепенулся, заскрежетал зубами и вновь налег на вагонетку. Рана нещадно кровоточила, забирая последние силы. Благо, артефакт «весы» еще продолжал действовать. Сцепка лязгнула, заскрипела на всю тайгу, и колеса стали медленно проворачиваться.

Когда до тоннеля оставались считаные метры и уже ощущалось затхлое, холодное дуновение из черного проема, позади беглецов вновь показались враги. Рядом с побелевшей от напряжения рукой сталкера в железо впилась пуля, другая просвистела в сантиметре от уха. «Еще секунда, и меня нашпигуют свинцом!» Треш споткнулся о гнилую шпалу, и это спасло ему жизнь – очередная пуля звякнула о вагонетку.

– Прицельно бьют, падлы! Златка, слышь… не высовывайся… не ровен час… уф-ф…

Он приник к ржавому боку вагонетки, больше от бессилия, чем прикрываясь от огня противника, стащил с груды ящиков автомат. О том, чтобы ровно держать «Вал» в трясущихся от напряжения руках и метко стрелять не было и речи!

Пара «карателей», поняв бесперспективность обороны беглецов, поднялась в полный рост и ускорила шаг, изредка посылая короткие очереди. Приближающиеся фигуры в черном Треш кое-как поймал в прицел и ответил. Одного скосило тяжелыми пулями, другой нырнул в заросший кювет. Но вдалеке показалось еще несколько «карателей». Ситуация складывались патовая. Патроны заканчивались, силы таяли, количество врагов росло, будто их плодили за углом ведьмы. Треш закинул «Вал» за плечо и ударил руками и грудью в заднюю стенку вагонетки. Скрежет и стон Златы заглушили тихую брань сталкера. Он сморщился от боли и, шипя сквозь стиснутые зубы, еще сильнее надавил на скрипящий металл.

Минуту спустя пули «карателей» наугад буравили темень тоннеля, пытаясь дотянуться до упорных и везучих беглецов, но в ответ им мрак плевался одиночными пистолетными выстрелами. Преследователи стягивались к черной шахте, маневрируя среди валунов, кустов и летящих пуль, падали, некоторые уже не вставали. «Каратели» хоть и слыли смелыми опытными бойцами, а, оставшись без предводителя, лезть наобум в кромешную тьму, изрыгающую редкий, но все еще эффективный огонь, не спешили.

Мышеловка почти захлопнулась, когда своды беспросветного тоннеля огласила и раскатилась в оба его конца тревожная просьба о помощи. Женский голос, надрывный и хриплый, наперекор еле слышным запретам мужчины неустанно повторял одно и то же:

– Вызываю Стражей! Вызываю… Стражей. Это Злата и Треш. Умираем, но не сдаемся… Как слышите… прием… как слыши… Стражи-и-и!

Зов Избранных полетел в эфир. Над тайгой, мрачными горами, сквозь туманы долин и дымы пожарищ, зной степей и марево аномалий. И Армада услышала своих героев! На призыв откликнулись родственные души…

– Это Рекс! Понял вас, друзья. Выдвигаюсь!

– Лучник принял. Уже в пути!

– Я Любимчик. Бегу к вам, ребятки.

– Черный Сталкер на подходе. Скоро буду…

– Везунчик на связи и в дороге!

– Это Истребитель, твой отец, Треш… Держитесь, не смейте умирать, сын! Слышишь? Стражи идут на помощь…