напуганы и очень разозлятся. Большинство Мохири никогда в жизни не встречали фейри и не смогут справиться с реакцией своего демона на одного из них. Думаю, твой народ будет не рад этому.

Я поморщилась от мысли о том, как десятки воинов Мохири впадают в ярость из-за фейри.

– Нет, это уж точно.

Она обняла меня.

– Скоро увидимся, сестренка, – сказала Эйна и отстранилась. Она улыбнулась, помахала мне и исчезла.

«Надо спросить, как она это делает, когда увижу ее в следующий раз».

Топот лап сообщил мне о приближении псов. Они тяжело дышали и были так счастливы, будто бегали весь день, а не сидели возле реки. Я почувствовала себя виноватой за то, что отлично проводила время, пока они были в состоянии сна, но, похоже, им от этого хуже не стало. Чтобы как-то это восполнить, мы провели у озера еще пятнадцать минут, а потом я сказала им, что пора возвращаться домой. Вероятность встретить возле крепости Мохири кого-то, с кем не смогут справиться церберы, была крайне мала.

Когда мы вышли из леса незадолго до наступления сумерек и я заметила Николаса и Криса возле главного здания, глядевших в сторону опушки, то поняла, что они ждали моего возвращения. Я почти уверена, что стоило бы мне задержаться на прогулке на десять лишних минут, то я бы встретила их двоих в лесу.

Час спустя я переодевалась к ужину, когда услышала стук в дверь. Когда я пошла посмотреть, кто это был, то обнаружила под дверью конверт. Едва я подняла его, то сразу узнала, от кого он. Я с улыбкой развернула вложенный в него лист бумаги и прочла записку, написанную его изящным почерком.

«Я буду рад, если ты присоединишься ко мне сегодня за ужином в библиотеке. Десмонд».

Я долго смотрела на записку. Десмонд пригласил меня на ужин? Тот самый Десмонд, который меньше двух недель назад устроил скандал, когда я вторглась в его библиотеку? Поразительно, как сильно он изменился за такое короткое время. В тот вечер, когда мы познакомились, я сочла его самым неадекватным человеком на свете, а теперь с нетерпением ждала возможности провести с ним время.

Когда я подошла к библиотеке, меня приветствовали звуки музыки, и я узнала произведение Бетховена с диска, который Десмонд мне прислал. В зале его нигде не было, но я увидела возле очага небольшой стол, накрытый на двоих, и приставной столик с прикрытыми крышками блюдами, от восхитительного запаха которых у меня заурчало в животе.

– Сара, я рад, что ты смогла прийти. Не знал, может, у тебя уже есть планы на вечер.

Я обернулась, чтобы поздороваться с Десмондом, и была так удивлена переменам в его внешности, что чуть не лишилась дара речи. Он выглядел безупречно ухоженно и надел коричневые брюки и бежевый пиджак, в котором выглядел как настоящий английский аристократ. Но меня поразил не его наряд, а цвет лица и теплая, непринужденная улыбка, которой он меня одарил. Он по-прежнему выглядел больным, но с тех пор, как мы виделись в последний раз, ему явно стало намного лучше. Возможно ли, что непродолжительное исцеление, которое я провела несколько дней назад, так на него повлияло?

– Что ж, мне пришлось отклонить все прочие приглашения, но ничего, переживут, – сказала я, когда снова смогла совладать с голосом.

Его улыбка сникла.

– Ох, я не хотел, чтобы тебе пришлось отменять из-за меня свои планы.

– Десмонд, я шучу. Если бы ты не пригласил меня на ужин, я бы все равно пришла повидаться с тобой сегодня. Ты должен мне матч-реванш, помнишь?

Я поняла, что попала в яблочко, когда он самодовольно улыбнулся, а его темные глаза заблестели.

– В самом деле. Давай насладимся ужином, который приготовили для нас повара, а потом устроим матч-реванш.

Он выдвинул для меня стул, настояв, чтобы я сидела, пока он подает нам еду, поскольку сегодня он был хозяином. Казалось, ему это было в радость, поэтому я послушалась, хоть и чувствовала себя глупо оттого, что меня обслуживали. Я уже хотела сказать, что ему не стоило так утруждаться из-за меня, но потом поняла, что всю еду ему наверняка приносили сюда, раз он не спускался вниз. Наверное, Тристан навещал его время от времени, но все равно ему, должно быть, было очень одиноко постоянно есть одному.

– Готово. – Он поставил передо мной тарелки с отбивными из баранины, картофелем с розмарином и салатом, а потом сел напротив. Еда была намного вкуснее той, что я обычно ела, но что-то мне подсказывало, что для Десмонда это была типичная трапеза.

– Вина? – Он поднял бутылку красного вина, и я вежливо отказалась. – Как проходят занятия с твоим новым тренером? – спросил он, нарезая баранью отбивную.

– Лучше, чем я ожидала. Сегодня утром я использовала силу своего Мори, чтобы поднять двадцатикилограммовую гирю одной рукой. Раньше я не могла сделать ничего подобного. – Десмонд не знал о моих корнях фейри, поэтому я не могла рассказать ему об остальном моем обучении.

– Значит, работать с Николасом не так плохо, как ты боялась?

– Пожалуй, нет, – неохотно призналась я. – Он помогает мне, пускай время от времени я все так же хочу его поколотить.

Он рассмеялся, и я снова была поражена тем, что он будто бы стал совсем другим, расслабленным и уверенным. Мне очень хотелось рассказать ему о невероятном дне, который я провела у озера, но я все еще слишком плохо его знала, чтобы доверять ему такую тайну.

– Десмонд, когда я приходила в последний раз, ты упоминал, что вы с Николасом давно знакомы, и у меня сложилось впечатление, что вы друг друга недолюбливаете. Могу я спросить почему?

Выражение его лица стало отстраненным, и я подумала, что он не ответит. Но затем по его лицу пробежала тень улыбки.

– Николас – один из лучших воинов нашего времени, но было время, когда этот знак отличия принадлежал мне. Я руководил сотнями миссий во всей Европе, и никто не мог обойти меня по количеству убийств. Я возглавлял группу, которая занималась проблемой с вампирами в Глазго, когда мы столкнулись с другой группой, которой заправлял этот самонадеянный русский воин, едва закончивший обучение. Я сказал ему, что мы владеем ситуацией, а он может возвращаться домой, но юный Николас плохо воспринял мои слова. – Улыбка Десмонда превратилась в ухмылку. – Возможно, я сказал, что ему еще рано отрываться от материнской груди. Стоит ли говорить, что мы с ним не сели праздновать за одним столом, когда работа была закончена.

За то непродолжительное