Оборотень ухмыльнулся. Я, пользуясь передышкой, бегло оглядел поле боя. Лидия и Игорь стояли спиной к спине, отшвыривая магией наседающих на них наемников, которые уже перешли к ближнему бою. Причем оказалось их намного больше, чем я предполагал. Несколько моих гвардейцев лежали на земле, но в целом дела у защитников усадьбы шли неплохо. Похоже, цель перебить здесь всех «Неспящие» не ставили, им был нужен только я.

— Нам нужно, чтобы ты… — начал оборотень, но закончить ему не дали.

— Людишки!!! — раздался хоровой вопль, и на поле боя вылетели гоблины.

Вервольф, намеревавшийся сообщить-таки, что ему от меня надо, и параллельно открутить мне голову, от неожиданности застыл на месте. Застыли все, настолько сюрреалистично выглядела образовавшаяся картина. Два десятка гоблинов, вооруженных в основном палками и досками и не достающие сражающимся даже до груди, с воинственными воплями бросилась нам под ноги. Откуда они вообще тут взялись? Очевидно, планировали коварное ночное нападение уже давно и перелезли через стену, а все остальные были слишком заняты, чтобы заметить прибытие новых лиц на поле боя.

Пользуясь замешательством вервольфа, Сапог размахнулся и врезал тому доской прямо по яйцам. Раздался вой, который сделал бы честь целой стае волков.

— «Бешеные землеройки»! — радостно заорал я. — Как я рад вас видеть!

— Зови нас «Дикие мухоморы», людишка! — ответил Сапог. — Ты обидел ребенка, выходи би…

— А вон те гоблина вообще зажарили и съели, — быстро парировал я, тыкая пальцем в наемников. — Я сам видел!

Зеленый мгновение подумал, а затем выкрикнул что-то пронзительное, и вся остроухая орда кинулась на моих врагов. То ли Сапог оказался настолько туп, что поверил моим словам, то ли ему было в принципе все равно, с кем драться, то ли за время наших ставших традиционными дуэлей он со мной почти сроднился и решил помочь. Так или иначе, появление гоблинов оказало краткий деморализующей эффект на противника, но по сути ничего не изменило. Разъяренный оборотень уже поднимался с земли, наемники легко отшвыривали остроухих, ломая им руки и ноги. Но неожиданная передышка дала мне время подумать.

Я выхватил из кармана злополучный артефакт, который так и пролежал там все время боя и тайну которого мы так и не разгадали. Вскинул руку вверх и громко заорал:

— Дракон!!!

От неожиданности оборотень, снова приготовившийся броситься на меня, опять остановился. Я вложил побольше Силы в энергетический доспех, так, что мое тело начало слегка светиться, сделал одухотворенную физиономию и продолжил орать:

— Приди! Приди, дракон! Я тебя призываю!

Даже часть наемников и моих гвардейцев застыла, уставившись на меня. Одной рукой я размахивал артефактом, а на кончиках пальцев другой торопливо собирал Силу. Оборотень сильнее меня, особенно при полной луне, и единственный шанс справиться с ним — зарядить по нему так сильно, как только можно. Не пулять огненными стрелами, словно зубочистками, не причиняющими вреда, а нанести удар такой силы, который пробьет броню вервольфа. А это невозможно сделать за одно мгновение.

Мой расчёт строился на том, что оборотень замешкается. Испугается, на мгновение поверит в то, что я и правда сейчас призову дракона, и даст мне те самые драгоценные секунды. Но он этого не сделал.

Дальше все произошло одновременно. За мгновение до того, как огненная стрела сорвалась с моих пальцев, вервольф бросился на меня. Когтистые лапы прижали меня к земле, руку, держащую артефакт, пронзила острая боль. Проклятый камень вылетел из пальцев, подпрыгнув в воздух, и вместе с этим с пальцев второй моей руки сорвалась огненная стрела, промахнувшись мимо оборотня и уйдя в молоко. Пламя, которое должно было стать для оборотня смертоносным, накрыло злосчастный артефакт.

Я попытался врезать оборотню кулаком по морде, но тот легко перехватил мою руку. Зубы клацали у самого моего лица, я чувствовал смрадное дыхание из клыкастой пасти. Он ведь собирался взять меня живым, вспомнил я. Значит, скорее всего, сейчас оборотень меня не убьет. И, может быть, даже не сильно покалечит.

В опровержение моих слов вервольф мазнул когтистой лапой по моему плечу, разодрав одежду. Порезы тут же налились кровью. Замахнулся снова, но тут же взвыл и вдруг рухнул, принявшись кататься по земле, пытаясь сбить пламя с загривка. Одновременно я почувствовал странное ощущение: словно рядом с моим в голове притулилось еще одно маленькое, но очень рассерженное сознание.

Смешно порыкивая и взмахивая маленькими крылышками, в оборотня, как мини-огнемёт, стрелял пламенем крохотный, не больше моей ладони, дракончик. Я посмотрел на валяющиеся на земле сине-зеленые обломки.

Мы и правда с самого начала были дебилами. Это был не артефакт! Это было яйцо!!! Яйцо дракона, которое, очевидно, для вылупления ящера нужно было поместить в огонь.

Дракончик повернулся ко мне, и я услышал в голове отчетливое: «Мама?»

Ну да, кого первым увидел, когда вылупился, тот у нас и мама.

Изрядно подпаленный оборотень между тем в который раз поднимался с земли. Мой новый питомец тут же попытался дыхнуть на него снова, но на этот раз безуспешно. Из маленькой пасти вырвался клуб дыма и ничего больше. Очевидно, у дракончика кончилось топливо. Черт, ну почему он не мог вылупиться сразу взрослым!

Я с ужасом понял, что даже появление дракончика меня, похоже, не спасет. Без огня он не представляет опасности, а я в этом бою уже истратил всю свою Силу.

Оборотень ухмыльнулся окровавленной пастью. Он тоже это понимал.

Приготовился прыгнуть и тут, в который раз за эту безумную ночь, произошло невероятное. Прямо из воздуха между мной и вервольфом материализовался человек. Невысокого роста, в строгом сером костюме, с аккуратно подстриженными темными волосами. Незнакомец сделал пасс рукой, и оборотень застыл, как вкопанный. Застыли все: Игорь, Лидия, наемники, гвардейцы, которые все еще увлеченно дрались друг с другом, даже гоблины, большая часть которых уже валялась на земле со сломанными руками и ногами, утихли. Пришелец между тем оглядел поле боя так, словно пришел на детский утренник и теперь пытается понять, какой же из наряженных зайчиками и ковыряющих в носу детей его. При этом под его взглядом все инстинктивно пятились.

Окончательно меня добило то, что при всем при этом он прихлебывал кофе из маленькой чашечки и, похоже, не собирался отрываться от своего занятия. Даже дракон перестал летать кругами и неотрывно смотрел на пришельца. Я остро почувствовал себя человеком, который что-то не понимает.

Наконец, странный человек повернулся ко мне. При этом он встал спиной к оборотню, но, казалось, ничуть из-за этого не волновался. Да и вервольф не предпринимал