— Сестрица пожелала узнать, что такого ты делаешь, что я взял тебя к себе, не правда ли? — обращаясь не к Мальтаре, а к шлюхе, произнёс он.

Та кивнула.

— Ты мог спросить у меня, — процедила Мальтара. Хоть и женщина, она не выносила унижений. — Да, я хотела знать.

— Так и ты могла спросить у меня, — маргот приблизился к постели. — Я покажу.

Сердце Мальтары забилось чаще. Она указала куртизанке взглядом на дверь и расстегнула свой ворот. Маргот встал коленом на постель — и вдруг прижал к себе саму Эйру. Как она и показывала — спиной, схватив её поперёк пышного бюста.

— Смотри внимательно, сестра, — проурчал Морай. И потянул край тафтяного платья, обнажая чёрное плечо Эйры.

Мальтара осунулась и смолкла. Отодвинулась.

«Он издевается надо мной», — подумала она. — «И над ней тоже».

Шлюха мрачно молчала, но не пыталась даже шевельнуться.

— Я не хочу на это смотреть, — заявила Мальтара.

— Но ты будешь. Не отворачивайся, Мальтара. Я просто покажу. Схематически.

Он не раздевал ни себя, ни куртизанку. Он только притянул её лопатками к своей груди. И, обнимая, провёл рукой вниз по её животу.

— Сначала я делаю так, — дыша Эйре в шею, проговорил он. Его рука скользнула ей в пах.

— Я знаю, как люди совокупляются, — сухо сказала Мальтара. — Мне нужно было не это.

Морай фыркнул и поднял брови. Он положил подбородок Эйре на плечо и посмотрел на сестру иронично.

— Нет, тебе было нужно это, — ответил он. — Всё очень просто, когда я этого хочу, а не ты.

Мальтара вспыхнула. И вскочила.

— Я поняла, — сказала она. — Пойду, осмыслю узнанное. Спасибо, братец.

Хлопнула дверь, и они остались одни на её постели. Эйра была готова сгореть со стыда.

Не то чтобы она никогда не попадала в курьёзные ситуации, где, например, муж желал воспользоваться ею на глазах у своей жены. Но сейчас всё в ней категорически возражало.

«Не мне, конечно, судить», — думала она. — «Запретное, отвратительное, нечеловеческое — домены моего бога. Я должна принимать всякое, но почему мне так…»

В глаза бросались колбы и разные травы, разложенные на столе. Очевидно, местная леди была вовлечена в тёмные дела маргота и орудовала разными отварами и зельями. Эйра совсем не разбиралась в траволечении — лишь на уровне тех, кто хоть как-то отличал календулу от астры — но она увидела там пучки дымянки с вытянутыми бело-багровыми бутонами и рыжие звёздочки очного цвета. Такие наборы продавались на ярмарках всегда как «целебное средство для женщин, желающих понести».

Немудрено, что у Эйры было чувство, что она попала клином в некую во всех смыслах семейную драму.

И тут она дрогнула: Морай сжал её плечо, а затем усмехнулся. И похлопал её по спине. Она села рядом, недоумевая.

— Думаешь, она от меня после этого отстанет? — риторически спросил маргот.

«Судя по травам, вряд ли».

— Насчёт этого не знаю, — осторожно произнесла Эйра и подняла лямку обратно к себе на плечо. — Но обиделась она достаточно.

Морай лишь фыркнул в ответ. Сестра явно была для него лишь забавой. Собакой на привязи, которую он мог приголубить, а мог и ударить.

Но не Эйре было рассуждать об этом. Она опустила взгляд на пол; и тут Морай поднялся на ноги.

— Пошли, — велел он.

И Эйра, не задавая вопросов, послушно отправилась вслед за ним. Маргот вёл её в свою анфиладу, однако девушка подметила, что он необычайно часто улыбается.

В лордской гостиной они оказались не одни. У окна стоял златокудрый рыцарь. Он безмятежно наблюдал, как псари дрессируют свору гьеналов, и элегантно потягивал вино из кубка. На лязг двери он обернулся. И Эйра увидела его горделивое, немного курносое лицо с большими карими глазами.

Хотя он был уже старше и плечистее, она узнала его сразу. И с удивлением подняла брови. Он тоже расплылся в широкой белозубой улыбке:

— О-о, Чёрная Эйра! — молвил он и протянул кубок и ей тоже. — Что-то ты была у нас… всего раз, верно? Но тебя не забудешь!

«Ту ночку с ними двумя не изгонишь из памяти!» — подумала Эйра и тут же с удовольствием отпила немного вина. — «Сэр Лионай возмужал с тех пор».

— Рада вас видеть, сэр, — сказала она и даже присела в реверансе.

Морай запер за ними дверь. Затем подошёл, подтолкнул Эйру в спину и проурчал у неё над ухом:

— Скажи, он уже не тот застенчивый юноша?

— Сэр Лионай изменился за годы боёв, — признала Эйра с усмешкой.

— А она всё такая же, — не без удивления заметил Лионай и приблизился к ним. Тяжёлый рыцарский плащ шуршал по полу. — Ни единой новой морщины. Словно отлитая из бронзы статуя. Сколько тебе лет, Жница?

Эйра приоткрыла рот, ища слова, чтобы увернуться от столь неделикатного вопроса — ведь она могла подставить этим Грацию — но Морай вдруг шагнул ей прямо в спину. Он грудью толкнул её на Лионая. Эйра едва не пролила вино на дублет рыцаря. Лионай подхватил её, а Морай уже прижал её сзади, стиснув её меж ними двумя.

Одна рука маргота обвила её за грудь, а второй он схватил разыгравшегося Лионая за плечо и притянул их всех ближе к себе.

— Я застал Эйру в постели с Мальтарой, хотя только пару дней как взял её к себе фавориткой, — жарко выдохнул Морай над чёрным ухом куртизанки. Та изогнулась, довольно ухмыляясь, и почувствовала, что маргот уже весь изнемогает, поскольку он прижимался к ней самым чувствительным образом.

— Надо же, — усмехнулся Лионай и, тоже обняв Эйру за плечи, провёл пальцем у неё под подбородком. — Такая роскошная женщина — и предпочитает общество слабого пола?

Меж их горячих тел в Эйре взыграл восторг. С воссоединением Лионая и Морая она словно вернулась в то беззаботное время, что было у неё тогда, четыре года назад. Ей ещё не приходилось думать о том, как жрице не стать окончательно шлюхой, если она слишком вовлечётся в своё плотское ремесло. Тогда она не пыталась сменить призвание и не слишком корила себя, если ей понравилась ночь с мужчиной.

Она ощутила себя словно обновлённой, позабывшей тревоги прошедших лет. Значение имел лишь короткий миг меж вдохом одного любовника и выдохом второго. Она покачала увенчанной косами головой. И перехватила руку Лионая, которую поднесла к лицу и прижала к своим губам.

— Если вы будете тянуть вместо того, чтобы взять меня, я и вам покажу, кто здесь слабый пол, — прошептала она игриво.

Это возымело мгновенное действие. Оба вскинулись и двинулись вперёд,