– И вы хотите сказать, все это время безумный колдун из Соурейна, разрушитель Гвенриора, Принц Пламени, находился среди нас. В теле госпожи Доннер. И вы не решились даже одним словом об этом обмолвиться. Сочли, что о подобной мелочи можно умолчать. Я правильно понимаю, господа хорошие?!

Делвин переводил взгляд с графа Телфрина на Марту и обратно. Марта сидела на краешке кровати, Телфрин стоял у стены. Телфрин имел невинный вид, его горничная – виноватый. Телфрин стоял небрежно, скрестив на груди руки; Марта потупилась и не знала, что ответить. Остальные путешественники, столпившиеся тут же, в комнате, выказывали сложную гамму чувств. Астрид выглядела пораженной, Кельвин заинтересованным, Луис нервным. О солдатах и сказать нечего – они, в большинстве своем, злились. Даже обычно спокойный Лоттерс.

Сам Делвин тоже злился. «Хотя злость – это мягко сказано. Я в ярости».

– Обстановка не располагала к признаниям, – сообщил Патрик. – Вы бы не поняли.

– Конечно, куда мне! Я же тупой неграмотный солдафон, как выразился недавно господин Кельвин! Я бы заковал вас в цепи, или расстрелял перед строем, или сжег на костре – так вы это, видимо, представляли? Речь идет о доверии, Телфрин. Мы сражались бок о бок. В Димбольде, Гвенриоре, том поганом лесу. Я недостоин того, чтобы мне доверять?!

Руки сжимались в кулаки, голос срывался на крик.

Граф Телфрин поморщился, всем видом выказывая, что утомлен разговором.

– Я неплохо разбираюсь в людях, в том числе успел разобраться в вас, – сообщил он. – Конечно, на костер вы бы нас не потащили. Но вы, скорее всего, оказались бы недовольны. Даже пойми вы, что у нас не оставалось иного выхода, все равно проявили бы утомительное беспокойство. Замучали бы вопросами, не давали бы отдохнуть. Мы все устали тогда и хотели спать. Я решил отложить разговор для другого раза.

– И за две недели не нашли момента лучше, чем этот?!

– Из головы как-то вылетело.

– А сейчас почему признались?

– Если Марту убьют посреди боя свои же, сочтя одержимой, выйдет неловко.

По возвращении из ресторации Феретти Делвин и Патрик собрали весь отряд в одной из комнат, предоставленных им Карло Варлони. Предстояло рассказать им о предстоящем деле, а еще посмотреть, примут ли они Кельвина в его новом качестве. Кельвина солдаты приняли, пусть и без особенного восторга. Рассказ об имперцах, выступивших на войну, они выслушали мрачно. «Предсказуемо», заметил Луис. «Будем выкручиваться». Затем, после Делвина, слово взял Патрик, признавшись – ему также есть, что еще сообщить. С этого момента и понеслось.

«Подумать только. Принц Пламени. Здесь, среди нас. В теле этой девушки».

Боб, единственный из солдат выслушавший рассказ Телфрина спокойно, сказал:

– А я считаю, нам лучше не кипятиться. В жизни всякое бывает. Меня вот в родной деревне с малых лет колотили. Чем-то я им всем досадил. Потом договорился с Рослым Билли, который мне руку однажды сломал, что помогу ему разделаться с Соломенным Фредом. Один он не мог, а вдвоем как-то проще. Подстерегли мы его в сенях и отдубасили со всей дури. С тех пор Билли стал меня защищать, а потом и с другими наладилось. Я к тому, что порой приходится договариваться с лютым врагом. Если хочешь выжить, конечно.

– Поддерживаю, – улыбнулся Кельвин. – Со мной же вы договорились.

– До поры до времени, подонок, – метнул Боб в его сторону злой взгляд. – Сильно не расслабляйся. Если ты нужен нам сейчас, не жди, что так оно и вечно продолжится.

Кельвин ничего не ответил на это. Его улыбка сделалась шире. «И впрямь весельчак».

Астрид фыркнула:

– Это все отговорки, Кренхилл. Оправдания вынужденных союзов, рассуждения о печальной необходимости. Капитан Дирхейл прав. В отряде на первом месте должны стоять доверие, откровенность и взаимовыручка. Это нам потребуется, чтобы выжить, а вовсе не хитрые уловки, умолчания и прямая ложь. Граф Телфрин соврал нам.

– Могу извиниться, сударыня. Не перед каждой горничной извиняется хозяин, заметьте.

– Я вам больше не горничная, – с вызовом сказала Астрид.

– Пожалуй, я этому рад.

– Мы поступили так не нарочно, – вставила Марта. – Вокруг простирались ночь и тьма, докуда хватало взгляда. Непонятно было, куда идти и что делать. Из тьмы выходили ожившие мертвецы. В небе вместо луны висел голодный глаз. Лорд Аматрис пообещал вывести нас обратно, в мир живых, и сдержал свое слово. С тех пор он никак не проявлял себя. Ни голосов в голове, ни странных снов. Он просто нам помог. Я даже не знаю, здесь ли он еще.

– Это мы и проверим, – сказал Патрик.

– Хотите бросить меня в бой? – Марта нехорошо усмехнулась. – Совершенно правильное решение, граф. Если грандгерцога стерегут лучшие имперские маги, с ними не справиться, имея всего двух опытных чародеев, вас и капитана Дирхейла. Даже с тремя, считая Кельвина, будет очень сложно. Кеган Аматрис, с его познаниями и могуществом, способен изменить расклад в нашу пользу. Я согласна.

Патрик отлепился от стены и подошел к Марте, остановившись в двух шагах.

– Вы вправе отказаться, если не хотите участвовать, – сказал он. – Никто не станет давить. Нам предстоит смертельно опасное предприятие. Вполне возможно, нынешней ночью мы все погибнем. Помощь Принца Пламени может оказаться спасительной – а может ничего не изменить вовсе. Оставайтесь в гостинице, если сомневаетесь. Если мы не вернемся, Карло о вас позаботится.

– Предложит работать у него официанткой? Нет, спасибо. Я не хочу.

– Давайте подыщем какого-нибудь бродягу и отдадим Принцу Пламени его тело, – предложил Кельвин. – Любой нищий сгодится. Я постараюсь помочь. Я изучал эту область магии.

– Знаем мы, как вы ее изучали, – рассердилась Марта. – Нет уж. Обойдемся без таких опытов. Пока, по крайней мере. Я постараюсь вызвать Аматриса, и мы поговорим с ним. Если он согласится помочь, тогда хорошо. Если нет, со мной все равно сабля и пистолет. На них я и стану полагаться в бою.

Патрик удовлетворенно кивнул:

– Рад, что вы согласились. Мне не нравится этот вариант, но тогда у нас появляются хоть какие-то шансы. Марта, пожалуйста, попробуйте сосредоточиться и вызвать его. Если капитан Дирхейл не возражает, конечно.

– Я не против, – сказал Делвин. – Если Аматрис здесь, я тоже хочу его видеть.

Его злость постепенно начала остывать. Приходилось признать, что Телфрин по-своему прав. Окажись сам Делвин в похожей ситуации, он понятия не имел бы, как поступать. Возможно, он тоже пошел бы на сделку с древней колдовской тварью, лишь бы только выбраться из устроенной ею западни. «Особенно, если бы от этого зависела не только моя жизнь, но и выживание Астрид». Однако молчание Телфрина, его нежелание поделиться случившимся, все равно вызывали обиду.