– Скажите, Полковник, а если бы нашлись доказательства вины горничной, и она дала бы показания против своей госпожи, хватило бы вам смелости арестовать баронессу Грей?

Полковник нахмурился. Сомнений о том, к чему вела разговор королева, не возникало. Но слова, которые она произнесла, совсем не понравились ему.

– Почему же вы имеете такое неважное мнение обо мне, ваше величество? – поспешил спросить полицейский. – Разве давал я когда-нибудь повод вам или вашему супругу усомниться…

– Прошу вас, Полковник, – оборвала его пламенную речь собеседница. – Сегодня так душно, а длинные разговоры так утомляют! Оставьте ваше возмущение. Прошлое не имеет значения: ответьте сейчас «да» или «нет».

– «Да», ваше величество. Я отвечаю вам «да». Сложись все таким образом, никто бы не посмел усомниться в виновности баронессы Грей. И никакие связи не помогли бы ей избежать заслуженного наказания. Ее супруг не посмел бы спорить с законом.

– И мой супруг также, – улыбнулась королева София.

– Да, ваше величество.

– О! Как бы мне хотелось этого! – опрометчиво воскликнула королева, но тут же опомнилась и прибавила: – Как бы мне хотелось, чтобы преступники были пойманы.

Некоторое время они шли молча, потом ее величество грустно проговорила:

– Нет никакой гарантии, что горничная даст показания против госпожи. Я права, Полковник?

– Да, ваше величество, – не стал отрицать очевидное полицейский. – Как правило, для слуги нет ничего страшнее, чем оказаться в немилости у своего хозяина. Тем более, когда хозяин добр и щедр.

– Но вы уверены в виновности баронессы?

Полковник вздохнул. Он никогда не был уверен в виновности человека, если не имел веских доказательств или прямых свидетельств совершенного преступления. Но кто еще мог приказать Лайзе воровать, как только не та, кто ввела ее в свет и окружила своей защитой? Ведь не может же баронесса Грей быть настолько наивной, что ее используют вслепую, подвергая риску бесчестия и смерти?

Эти соображения Полковник изложил ее величеству. Королева София выслушала молча. И даже поняла сомнение в голосе полицейского, хотя постаралась тут же позабыть о нем, опасаясь, что такое же сомнение может прорасти и в ее мыслях.

– Скажите, Полковник, а смогли бы вы «дать показания» вместо воровки, так чтобы виновная была наказана в любом случае? – спросила королева как можно тверже и увереннее.

Теперь следователь вынудил королеву остановиться. При всем его желании выявить и заставить преступников понести наказание, он сам по собственной инициативе не мог пойти на преступление. Он мог придать больший вес уликам, мог вынудить свидетеля дать показания в нужном ключе. Но это было совсем не тем же, что предлагала ее величество.

Полковник Блодхон покачал головой, готовясь ответить. Однако королеве хватило паузы в разговоре, достаточно было многозначительного взгляда полицейского, чтобы разгадать его мысли.

– Разумеется, Полковник, все это вам предстояло бы сделать, имея за спиной надежного и обличенного значительной властью союзника, – королева подтолкнула Полковника вперед, вынуждая продолжить прогулку. – Поймите, господин Блодхон, я не предлагаю вам идти против ваших принципов. Если у вас будет хоть капля сомнений в виновности баронессы Грей… – королева София улыбнулась неприятной хищной улыбкой: – Ведь имитация показаний, в сущности, ничем не отличается от анонимки.

– Пожалуй, – нехотя согласился Полковник.

– В таком случае, – прошептала ее величество, – сделайте все осторожно. Так, чтобы ни мой супруг, ни прочие могущественные люди не смогли бы ничего сказать против.

Полицейский улыбнулся под стать королеве. Она нуждалась в нем, понял следователь. Он… все же не настолько нуждался в ее помощи, чтобы рискнуть встать на другую от короля сторону. Впрочем, от неожиданного союза при должном старании полковник Блодхон мог получить пользу в дальнейшем.

«Ведь кто может знать, когда в будущем мне вновь потребуется помощь монаршей особы? Кто может знать, сколько скелетов в шкафах столичных дворян?»

– Достоверность, ваше величество, возможно обеспечить очень просто. Чтобы поверили в подлинность улик против баронессы Грей, необходимо обнаружить подлинные улики против ее горничной.

– Так найдите их!

– Простите, моя королева, но теперь это невозможно. Воровка действовала порой не слишком аккуратно, но все же не оставляла надежных следов. «Находить» сейчас улики в прошлых преступлениях опасно. Нужно ждать нового.

Королева София резко отняла свою руку от руки полицейского. Ожидание – слово это действовало на нее в последние дни подобно красной тряпке на быка. Она ожидала худшего, и сил ждать чего-то кроме у нее попросту не было.

– Это невозможно, Полковник! Я приказываю вам…

Господин Блодхон решительно мотнул головой, испуганно огляделся по сторонам. К счастью, вокруг никого не было, и никто не слышал опасного выкрика ее величества: давать повод для сплетен сейчас совсем не следовало.

– Малейшая неосторожность с нашей стороны, моя королева, и его величество заметит неладное. Полагаю, ни вам, ни мне это не нужно. А потому стоит набраться терпения и подождать.

Полковник огляделся по сторонам, но уже спокойно, просто наслаждаясь яркой зеленью на склонившихся к тропинке ветвях.

– Ждать придется недолго, ваше величество. Лайза, зная о моей уверенности в ее виновности, все же совершила очередное ограбление. Чтобы ей ни двигало, она и теперь не остановится. Поверьте моему опыту, не пройдет и пары недель, как девица окажется в тюремной камере…

– И будет там прислуживать своей госпоже! – закончила королева София.

На этом они расстались. Полковник направился к выходу из парка. Ее величество к королевскому дворцу.

Проходя под окнами кабинета короля Эдуарда, его супруга на миг остановилась. Но напрасно старалась она разглядеть фигуру мужу за стеклом.

«Ах! Как могло бы все измениться, если бы сейчас он выглянул, если бы улыбнулся мне. Можно было бы отказаться от союза с Полковником и добиться обыкновенной ссылки для Анны-Марии. Она могла бы почти по доброй воле покинуть столицу и наслаждаться свободой в поместье своего супруга. Все это можно было бы устроить, если бы он простил меня…» – так подумала королева.

Вздохнув, женщина медленно побрела прочь. Остаток дня провела она в малой гостиной королевского дворца вместе с фрейлинами. Обществом не самым желанным (даже с учетом улучшившегося настроения), но внимательным к ней и ее капризам, в чем королева София нуждалась сейчас более всего.

* * *

В то время, когда ее величество разговаривала с полковником Блодхоном, прогуливаясь по аллее парка, король Эдуард, вопреки мнению супруги, находился вне своего рабочего кабинета.

Покончив с наиболее важными делами, он отослал секретаря домой, намереваясь нанести визит его высокопреосвященству. Болезнь кардинала Линна обеспокоила короля Эдуарда, и, несмотря на заверения священнослужителя, его величество решил лично убедиться в том, что серьезной опасности нет.