Камилла вытащила очумевшего Данилу из машины:

— Бежим!

Ключников, мало что соображая, схватил журналистку за руку, и они помчались по каменистой равнине. Пространство было открытым. Беспилотник агрессивно свистел за их спинами винтом.

— Он сейчас нас расстреляет! — крикнула в отчаянии женщина…

Данила понял, что от судьбы не уйти. Он остановился, спрятал у себя за спиной Камиллу и стал размахивать перед собой рюкзаком, словно отгонял шершня. Беспилотник завис напротив него. Гидравлика вжикала, нервно двигая стволами автоматов, выпуклые линзы телекамер уставились на беглецов.

— Пошел отсюда! Пошел, я сказал! — кричал Данила.

Российский оператор всматривался в экран, вслушивался в то, что звучало в наушниках. На всякий случай он перевел управление беспилотником на себя. Наконец, различив в наушниках передаваемую бортовым микрофоном родную речь, просветлел лицом.

— Да это же русские, — сказал он своим сирийским подопечным. — С кем из ваших нужно связаться, чтобы за ними оперативно прислали вертушку? А потом пусть мне доложат!..

Беспилотный вертолет, похожий на детскую игрушку, еще с полминуты повисел перед беглецами, а затем поднял стволы к небу и взмыл вверх.

— Что это было? — вымолвила Камилла, опускаясь на землю.

— Не знаю, — ответил оператор, садясь рядом с ней.

За спиной у них полыхали, догорая, остатки расстрелянных джипов.

— Поднимайся, надо идти, — предложила Камилла.

Данила не пошевелился.

— Знаешь, у меня не осталось сил.

Они сидели обнявшись, смотрели на горизонт. Где-то там, на западе, совсем близко, было море.

— Порт рядом. Всего один рывок, — напомнила Камилла.

— Дай отдышаться. Я не знаю, хватит ли меня на него. Поищи лекарство. Мне кажется, что в меня воткнули раскаленный железный прут. Извини, если мы умрем не в один и тот же день. Это не моя вина.

Камилла распаковывала рюкзак. Упаковка с ампулами была такого же размера, что и пачки с долларами. Журналистка выбрасывала их из рюкзака и злилась.

— Да куда же она завалилась? — причитала она.

Данила глянул в небо. Из-за горизонта выплыл вертолет. Он приближался.

— Кто это? — оцепенев, спросила Камилла, она была готова вновь броситься бежать.

— У повстанцев нет авиации, — уверенно произнес Данила.

Он поднялся на ноги и, превозмогая боль, стал махать над головой рюкзаком.

— Сюда! Мы здесь! — кричал он.

Вертолет с эмблемой ВВС Сирии на борту заложил круг и стал снижаться.

— А ты уверен, что офицеры, оставшиеся преданными Асаду, не торгуют заложниками? — тихо спросила Камилла.

— Сейчас узнаем, — ответил Данила. — Но, думаю, у него прямой приказ забрать нас, поэтому он и от взятки откажется.