Люди Файеза срывались с площадок, они были почти беззащитны. Ведь их противник прятался за строениями, за камнями. А они находились на виду.

Бой закончился быстро. От отряда остался лишь с десяток бойцов, сдавшихся в плен. Файез был схвачен. Его связали и бросили посреди двора.

Медиков вывели из подвала. Сармини пообещал, что с ними не произойдет ничего плохого. Мол, просто командиры сводят счеты друг с другом. Журналистка и оператор жались в задних рядах, моля бога, чтобы Сармини не обратил на них внимания. Ведь их головы, по его мнению, стоили очень дорого.

Победитель важно вкатил на джипе за дувал сквозь распахнутые ворота. Следом за ним въехал и микроавтобус. Хусейн спустился на землю. Один из его холуев сдвинул дверцу микроавтобуса. Жены Диба и дети выбрались наружу, настороженно смотрели по сторонам. Хотя, в общем-то, зрелище было не для детских глаз: мертвые тела, кровь на камнях, стреляные, еще горячие гильзы.

Хусейн подошел к связанному Файезу и плюнул на него.

— Где деньги? — спросил он.

— Какие деньги? — абсолютно искренне удивился пленник. — Ты из-за них напал на меня? У меня нет денег. Лишь самая малость. Я расплатился с людьми. Они могут подтвердить. Последнее отдал.

— И ты смеешь мне такое говорить? — рассвирепел Диб. — Где деньги, которые Сармини отдал тебе за то, чтобы выкупить моих жен и детей?

— Ты думаешь, что это я украл твою семью? — изумился Файез. — Я же не сумасшедший. Я бы никогда не пошел на такое. Я даже дал деньги на выкуп. Это Сармини может подтвердить. У меня есть твоя расписка, — вспомнил он.

— Лживый ишак! — крикнул Сабах, выхватывая пистолет. — Я могу подтвердить другое. Я тебе из рук в руки передал выкуп за похищенных тобою женщин и детей.

— Опусти оружие, — сказал Хусейн. — Я буду мучить его до тех пор, пока он не признается, где спрятал деньги.

Диб достал нож и стал водить острием перед лицом Файеза.

— Но не рассчитывай, что останешься в живых. Если не будешь долго упираться, то смерть примешь быструю и легкую. Каждая минута молчания превратится в минуту мучения. Ты пожалеешь, что родился на этот свет.

— Я не похищал твою семью. Могу поклясться на Коране.

— Ты — любитель виски, будешь клясться на Коране? Какая же тебе вера? — сказал Сармини и повернулся к Хусейну: — Дай мне с ним разобраться. Я вытащу из него признание. А то ты, не дай бог, сорвешься, и нам не удастся вернуть деньги.

Хусейн вытер вспотевший лоб, наморщился и готов был уже согласиться с предложением своего заместителя. Оно казалось ему вполне резонным. Сабах умел выбивать признание, как правдивые, так и лживые.

В это время Камилла и Ключников нервно перешептывались, прячась за спинами настоящих медиков.

— Он же его убьет, — журналистка дергала за рукав оператора.

— А тебе что до этого? Это их разборки, их жизнь, — сказал Данила. — Тебе что Джон говорил? Нас всех отпустят. Мы окажемся на свободе.

— Не верю я им. Ты же понимаешь, Сабах просто убьет Файеза. А тот ни в чем не виноват.

— Ни в чем? — удивленно протянул Данила. — Ну, прямо-таки ангел, сошедший с небес.

— Но он не похищал семью Хусейна. Это сделал Сармини.

— Стой, где стоишь! — испуганно вскрикнул Данила, когда журналистка ломанулась вперед, расталкивая врачей и волонтеров.

Хусейн вскинул голову. Наконец он принял решение.

— Он твой, Сабах, — сказал полевой командир.

Камилла оттолкнула пытавшегося ее задержать боевика. Тот не ожидал такой прыти и на несколько секунд растерялся.

— Не спеши! — крикнула она Хусейну.

Тот обернулся, и на его лице застыло выражение удивления. Вот уж кого не ожидал он здесь увидеть. А тут еще и Данила выбрался, продрался сквозь людей и стал рядом со своей подругой.

Сармини, прищурившись, смотрел на беглецов, подумывая о том, что день выдался удачным. Деньги сегодня сами плыли ему в руки. Выкуп за семью Хусейна лежал в микроавтобусе. А насчет телевизионщиков он уже сторговался с депутатом Госдумы.

— Он не похищал твою семью, — голос Камиллы дрожал от напряжения — рука ее указывала на Файеза. — Их украл он, — рука сделала плавный жест и указала на Сармини.

Обвинение было серьезным. Все взгляды устремились на Сабаха.

— Это полный бред, — проговорил заместитель Хусейна, но чувствовалось, что он сильно волнуется. — Эта тварь просто хочет поссорить нас с тобой. Сам подумай — такого быть не может.

Диб усиленно соображал. Необразованный, неотесанный, он все-таки не был лишен интуиции. С самого начала он заподозрил, что в истории с похищением его семьи не все гладко — концы не сходились с концами. Но он слишком доверял своему заместителю, ведь тот так старался освободить его семью.

— У тебя есть доказательства? — спросил Диб, глядя в глаза Камилле.

— Да какие у нее могут быть доказательства? Это же бред! — выкрикнул Сармини.

— Погоди, пусть она скажет, — Диб вскинул руку.

С доказательствами было туго. Ведь ни Камилла, ни Данила не догадались снять увиденное ими в разрушенной церкви на планшетник. Да и что бы смогли доказать эти съемки? Никто бы не опознал на экране Сармини. Просто двигались бы какие-то тени. Стояла же ночь, и расстояние было большим.

— Я… я… — стала заикаться Камилла.

На губах Сабаха уже появилась мстительная улыбка. Он воспрял духом.

Бартеньева внезапно просветлела лицом. Сунула руку в кармана халата и вытащила из него маленького плюшевого медвежонка с ангельскими крыльями. Она несла его к микроавтобусу, сложив ладони «лодочкой».

— Ведь это же твое или твое? — спросила она, переводя взгляд с мальчишки на девочку.

— Я думал, что его потерял, а вы нашли, — сказал мальчик, принимая в руки любимую игрушку.

— Ну, вот, я же говорила, — произнесла Камилла, и ей показалось, что она все доказала.

Сармини же ничего не понимал.

— Хусейн, что ты ее слушаешь? Она же сумасшедшая.

— Мы своими глазами его видели, — указала Камилла на Сабаха, — когда он приезжал к руинам христианского храма, где его подручные прятали твою семью, чтобы снять ее на камеру.

Сказанное почти ничего для Хусейна не проясняло. Какой такой христианский храм, какого черта там делал Сармини? Но две вещи засели-таки в его мозгу. Одна на эмоциональном уровне. Радость первенца, когда Камилла вернула ему найденную непонятно каким способом игрушку. И второй, уже на уровне рассудка. Журналистка упомянула о съемках его похищенной семьи. А ведь именно Сармини «подогнал» ему флешку с записью. Предыдущие факты, нестыковки завязывались в логическую цепь.

Диб еще не поверил, но уже был готов к тому, чтобы поверить.