Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тем не менее я заставила себя отступить. Пусть не к креслу, но хотя бы к столу, о край которого можно было в случае нужды опереться. Вырываться с боем не пришлось — Рэй отпустил меня легко, поняв, что таково мое желание. Уж не знаю, чей поступок — его или мой — требовал объяснений в первую очередь. Голова по-прежнему кружилась, и способность трезво мыслить возвращаться не спешила.
— Послушай, Рэй… — Старалась говорить как можно мягче, чтобы его не обидеть. — Не пойми меня неправильно, ты — очень хороший парень, честное слово. Но просто у меня стандартная сексуальная ориентация.
Преодолев смущение, я подняла на него извиняющийся взгляд. Так, мол, и так, ничего личного.
Вместо того чтобы расстроиться или смутиться, Рэй… улыбнулся.
— У меня тоже, — заверил он.
— Как же тогда… — начала было я и осеклась.
Да, мозги работали плохо, как минимум медленно. Потребовалось время, чтобы осознать смысл сказанного.
— Стало быть, док тебе все-таки раскололся…
В голове прояснилось. Теперь я была в состоянии мыслить логически; во всяком случае, хотелось в это верить.
Но вывод оказался ошибочным, либо Рэй солгал, отрицательно покачав головой.
— Я уже говорил, Брэн очень трепетно относится к понятию врачебной тайны. Но у его молчания была и вторая причина. Стоило ли рассказывать мне то, что я знал и так?
— То есть, хочешь сказать, ты сам догадался… — неожиданно для самой себя я смутилась, — о моей половой принадлежности?
— Сам.
— И давно?
Надо же, столько лет благополучно хранила свою тайну, и тут — на тебе! Целых два человека на корабле независимо друг от друга разгадывают мой секрет, в то время как я терплю значительные неудобства ради того, чтобы все оставались в неведении.
— Порядочно, — оценил срок своей осведомленности Рэй.
— С каких пор?
Тут меня уже взяло в оборот любопытство.
— М-м-м… С момента, как мы подрались в тюремной камере.
Ну конечно! До чего же наивно было с моей стороны понадеяться, что тот случай останется без последствий!
— Это не мы подрались, это ты со мной подрался, — зачем-то поправила я.
— Не без причины. — Рэй не спешил посыпать голову пеплом. — К тому же у меня есть смягчающее обстоятельство: в тот момент я еще не знал, что передо мной — девушка.
Ответила не сразу. Так странно, непривычно и, что удивительно, приятно было услышать это слово в свой адрес, тем более от него.
— Между прочим, во многом именно поэтому я относился к тебе с таким недоверием, — добавил он. — Зная, что ты — не та, за кого себя выдаешь, подозревал, что это часть игры против меня.
— Стало быть, именно своей маске я обязана тем, что на катере ты направил в мою сторону бластер?
— В первую очередь, — кивнул он серьезно.
— Оказывается, быть женщиной не так удобно, как пишут в книгах, — иронически заключила я.
— Ну, стрелять-то я, положим, не собирался, только рассчитывал разобраться в твоих мотивах, — решил внести ясность кэп. — Не могу сказать, что мне удалось, но во всяком случае я понял, что подозрения беспочвенны.
— И почему ты до сих пор ни разу не намекнул мне, что знаешь правду?
— Честно говоря, я очень надеялся, что ты расскажешь мне сама. Думал, если проявлю терпение и подожду, рано или поздно ты снимешь маску. Или хотя бы расскажешь свою историю. Но, как видишь, терпения все-таки не хватило.
Он бесхитростно, и оттого обезоруживающе, рассмеялся и развел руками.
То, что я почувствовала, больше всего напоминало укол совести. Конечно, на первом этапе доверие между нами было чрезвычайно хрупким. Но ведь с тех пор ситуация успела измениться.
— Мне казалось, признание будет неуместно. Мы были заняты слишком серьезными делами. Хотя на самом деле все, наверное, куда элементарнее. Я просто не привыкла снимать маску. Откровенно говоря, я ни разу этого не делала. На людях, имею в виду.
— Прежде я даже не знал, что такие существуют, — признался Рэй.
— Док знал.
— Что ж, лишний жирный плюс его квалификации. А голос? Тоже технология?
— Да.
Я поднесла руку к верхней части рубашки. Непосредственно на заклепку на воротнике указывать не стала, технические подробности к нашему разговору имели весьма поверхностное отношение.
— И давно ты так живешь?
— Давненько.
Далеко отойти друг от друга мы не успели, и Рэю потребовалось не больше секунды, чтобы приблизиться ко мне вплотную, погладить по щеке и снова коснуться губ поцелуем — правда, на этот раз еще менее настойчивым. Зато для меня сдерживающих факторов стало меньше. И я обвила его шею руками.
Это было полнейшее безумие. Мы стояли посреди командного отсека, с незапертой дверью, через которую в любую секунду мог кто-то войти, я — в образе мужчины, Рэй — ясное дело, тоже, и безудержно целовались, теперь уже не отрываясь друг от друга. Опыт у меня был нулевой, но я быстро училась и — по крайней мере так мне казалось — ученицей была талантливой. Уста не жили отдельной жизнью, нет, скорее я сама стала своими устами, полностью растворяясь в обнимавшем меня мужчине.
Не знаю, долго ли это продолжалось. Двадцать секунд? Несколько минут? Времени в тот момент для меня не существовало, а задним числом не просчитаешь.
— Пойдем ко мне, — прошептал Рэй, касаясь губами моего уха. Чуть отстранился и заглянул мне в глаза. — Я понимаю, что слишком спешу. Я веду себя, как зеленый юнец, которому не хватает терпения. Брэн прав, и я — чертов псих, растерявший всю свою выдержку. Но я прошу тебя — пойдем ко мне. Хотя бы покажи мне свое лицо. И голос. Я обещаю, что не буду больше ни на чем настаивать, если ты будешь против.
Я не была против. И нетерпение его мне только нравилось. Наверное, в силу полного отсутствия опыта следовало бы проявить большую сдержанность, но, возможно, я просто не ощущала себя в должной степени женщиной. Присутствовало разве что легкое смущение.
— Маска так просто не снимается, — объяснила я, в очередной раз коснувшись губ Рэя в мимолетном поцелуе, заставившем волну тока пробежать по коже. — Нужен раствор, он у меня в каюте. Сбегаю за ним и приду. Это быстро.
Я развернулась и поспешила прочь, торопясь поскорее преодолеть минуты и метры, отделявшие нас от близости, не знаю, физической или духовной, да и к черту эти разграничения! К счастью, все постепенно налаживается, мы вовремя нашли записи Линды, теперь можно будет начать жизнь заново…
Я застыла на месте, остолбенела, так и не успев ступить за порог. Сердце билось глухо и тяжело, будто ради каждого удара ему приходилось переворачивать каменные глыбы. Медленно, прилагая неимоверное усилие, я развернулась. Руки безвольно повисли.