Теперь в мастерской крутился наемный приказчик с сыном и дочерью, а у меня появилось свободное время для продвижения технического прогресса на свое благо. Видимо, я оказался не очень удачливым бизнесменом, потому что под руководством Жигаря доходы мастерской сразу увеличились процентов на двадцать, хотя дела и до этого шли неплохо.

С появлением свободного от коммерции времени работа над новым оружием значительно ускорилась, и уже 21 мая 1463 года мы с Сиротой испытали первые фугасы нашего производства. Чтобы не привлекать нежелательного внимания, натурные испытания проводились на лесной поляне в пяти верстах от Новгорода. Мы укрылись в неглубокой канаве у края поляны и, подорвав наше изделие с помощью длинной веревки, только чудом не отправились на тот свет. Первый фугас работал по принципу немецкой мины-лягушки и перед основным взрывом подбрасывался на высоту полутора метров с помощью вышибного заряда. Сработал фугас, как я и рассчитывал, но с пороховым зарядом мы явно переборщили. Грохнуло – мама не горюй, после чего разлетевшиеся осколки накрыли канаву, в которой мы с Сиротой спрятались. Слава богу, что металлические стрелки попали в нас на излете, однако выковыривать из собственной задницы застрявшие в ней гвозди удовольствие ниже среднего.

Кое-как подлатав свою попорченную шкурку, я все-таки решился провести испытания второго фугаса. Этот фугас работал по принципу шрапнельного снаряда, изготовленного из той же фанерной трубы, начиненной порохом, которую мы для прочности обмотали снаружи тонким кожаным ремешком. Так как испытываемая мина была направленного действия, я прикопал ее под небольшим углом к поверхности земли, чтобы корпус после взрыва не унесло отдачей назад.

На этот раз форс-мажора не случилось, а полученный результат превзошел все наши ожидания. Огненная струя, начиненная двумя сотнями каленых железных стрелок, буквально выкосила кусты на противоположном краю поляны, создав на расстоянии тридцати метров от места взрыва сплошную зону поражения шириной около десяти метров.

Несмотря на полученные нами производственные травмы и испорченные штаны, испытания прошли успешно, а если уменьшить на треть пороховой заряд в первом фугасе, то при нынешнем способе ведения боевых действий эффект будет просто убийственным. Тактика применения нового оружия была очевидной, фугасы нужно устанавливать на растяжку и заманивать противника на минное поле, тогда он попадет в настоящую мясорубку.

Возвращались мы в Новгород неспешно и стоя во весь рост в стременах, потому что сесть в седле на пострадавшую пятую точку не было физической возможности. В результате путешествие затянулось. Чтобы хоть как-то отвлечься от боли, я начал обдумывать другие способы эффективного убийства себе подобных и неожиданно натолкнулся на довольно плодотворную идею. Зачем городить огород и заморачиваться производством пушек, когда можно соорудить гранатомет с вышибным зарядом по типу «шмеля»? Направляющая у одноразового гранатомета пластиковая и не прочнее моей фанерной трубы, поэтому гранатомету не нужен тяжеленный орудийный ствол. Если дальность прицельного выстрела будет в районе двухсот метров, то шрапнельный снаряд выкосит плотный строй противника не хуже пулемета! Для штурма укреплений вполне можно использовать зажигательную смесь по типу напалма, благо купцы из Астрахани привозят на Торг сырую нефть, называя ее земляным маслом. Конечно, над конструкцией гранатомета и оперенного шрапнельного снаряда придется поломать голову, но дело того стоит! Я настолько увлекся появившейся идеей, что забыл о больном заде и сел в седле, отчего взвыл от боли, словно волк на луну, и всю оставшуюся дорогу угрюмо матерился.

В мастерскую мы с Сиротой решили не заезжать, а сразу отправились залечивать раны на постоялый двор, где на хозяйстве осталась Мария Испанская. Девушка уже отошла от пережитых кошмаров и обеспечивала быт моей гвардии, которая постоянно находилась в разъездах по хозяйственным делам или охраняла мастерскую от незваных гостей. После разборок с бандой Кожемяки я в полном объеме возобновил занятия рукопашным боем и огневой подготовкой, благодаря передаче оперативного руководства мастерской семейству Жигаря у нас на это появилось время.

У ворот постоялого двора меня поджидал посыльный из Новгорода с приятным известием, что вчера в город вернулся Еремей Ушкуйник. Меня с Еремеем связывала дружба, проверенная в бою, и я беспокоился за него, не имея известий о судьбе оставшегося в Вышнем Волочке обоза. Посыльный доложил, что купец приглашает меня со всей дружиной на званый пир, который его семья давала по поводу успешного завершения торговой экспедиции в Рязань. Я поблагодарил посыльного за добрую весть и с радостью принял приглашение. Банкет был назначен завтра после полудня, и у нас оставалось достаточно времени, чтобы достойно подготовиться к визиту.

Посыльный от Еремея отбыл восвояси, а мы с Павлом отыскали Марию и отправили ее за знакомой знахаркой, которая по прибытии занялась нашими ранами. К вечеру на постоялый двор вернулись свободные от дежурства гвардейцы, и я обрадовал их новостью, что завтра нас ожидает грандиозная пьянка. Это известие было встречено личным составом на ура, после чего народ разошелся готовиться к званому обеду. Мне этим вопросом заморачиваться не пристало, поэтому я озадачил Машку приведением в порядок моего парадного прикида и, поужинав, завалился спать.

Нарушать привычный утренний распорядок мы не стали и начали утро разминкой и отработкой приемов рукопашного боя. На постоялом дворе к нашим чудачествам уже привыкли и не обращали внимания на то, как семеро мужиков почем зря молотят друг друга по утрам. В принципе подобные тренировки не являлись уж очень необычным делом на Руси пятнадцатого века, так как любой дружинник или кулачный боец обязан регулярно тренироваться, чтобы не стать мальчиком для битья. Десантный комплекс рукопашного боя двадцать первого века и методика наших тренировок хотя и отличались от методики подготовки дружинника, но особого удивления не вызывали. Поэтому уже на третий день желающих подняться спозаранку, чтобы посмотреть на наше рукомашество, не наблюдалось, и только трое настырных мальчишек с соседнего двора сидели на заборе, зевая во весь рот.

В стандартной подготовке средневекового новгородского воина основной упор делался на владение мечом и взаимодействие в строю, а удары ногами и борцовские броски были в диковинку. Местная система подготовки во многом копировала подготовку корабельной дружины викингов, где главное внимание уделяли развитию физической силы и совместным действиям в плотном строю. Викинги являлись корабельной дружиной, а потому постоянно сидели на веслах, и во время многомесячных походов гребцы накачивали плечевой пояс, куда там культуристу двадцать первого века. Резон такой методики тренировок был очевиден, так как новгородская рать была обучена для сопровождения купеческих караванов, сплавлявшихся по рекам, а элитой новгородского войска были ушкуйники[27]. Против закованного в броню воина особо ногами не помашешь, потому что колотить голой пяткой в боевой щит или бить ребром ладони по железному шлему станет только больной на всю голову придурок.