– Благодарю вас, милорд, – сказала она, приседая в реверансе. – А теперь мне надо идти.

Он поклонился ей и любезно придержал распахнутую дверь, пока она выходила в коридор. Она бросила на него последний пытливый взгляд и поспешила скрыться.

Закрыв дверь, Фрэнсис наконец не выдержал и расхохотался.

– Ах, Энн, какая же ты смешная! – прошептал он, прижимая письмо к губам, после чего поднес его к свечке и сжег дотла.

* * *

Энн беспокойно мерила шагами комнату, дожидаясь возвращения своей горничной. Ей казалось, что после ухода Бесс миновало уже несколько часов, хотя, судя по едва светлеющему на востоке небу, прошло совсем немного времени. Когда послышался тихий стук в дверь, Энн рывком распахнула ее и с облегчением перевела дух, увидев торжествующую улыбку на лице Бесс.

– Ты его нашла?

– Он был у себя в комнате, так что это оказалось нетрудно, – ответила Бесс, закрывая за собой дверь. – Он прочел письмо и дал мне вот это. – Она смотрела на монету как на чудо, поворачивая ее то одной, то другой стороной. – Он очень щедрый лорд, сударыня!

– Да, но что он сказал? – нетерпеливо спросила Энн.

Бесс подняла голову.

– Ну… он спросил, откуда у меня это письмо, и я ему ответила все, как вы велели. Потом он попросил меня описать этого человека. – Она нахмурилась. – Я придумала прямо из головы. Должно быть, он остался доволен, потому что больше ничего не спросил. Только сказал: если увидишь еще раз этого человека, передай ему от меня спасибо и что, мол, сведения очень ценные.

Энн кивнула и с облегчением закрыла глаза. Фрэнсис предупрежден, теперь пусть сам выбирается из переделки. Очевидно, он решит покинуть замок как можно скорее, если хочет остаться в живых. Но это значит, что она никогда его больше не увидит…

С помощью Бесс Энн быстро нарядилась в новый, золотисто-коричневый костюм для верховой езды, торопливо позавтракала и спустилась в зал, где господа и дамы уже собирались на охоту. Войдя, Энн сразу же заметила своего отца и Кэмпбелла – они стояли в стороне ото всех и были поглощены разговором. Неужели Кэмпбелл заодно с ее отцом и Блейком в заговоре против Фрэнсиса? От этой мысли ей стало тошно, и она поторопилась выйти во двор, пока ни один из них ее не заметил.

– Полагаю, погода сегодня очень удачная для охоты, хотя ночью прошел дождь.

Энн обернулась на голос Фрэнсиса и невольно улыбнулась, увидев, как он беззаботно щурится на солнце. Можно было подумать, что у него нет более важных забот, чем погода.

– Да, сегодня прекрасный день, – ответила она, глядя на него во все глаза и стараясь запомнить каждую черточку: это ведь было в последний раз.

Фрэнсис ласково улыбнулся, и у нее сразу потеплело на душе. Не говоря больше ни слова, он взял ее под руку и отвел в сторону от нетерпеливо переступающих с ноги на ногу охотничьих лошадей, которых еле сдерживали грумы. Не веря своим глазам, Энн увидела Конрада, который стоял, небрежно прислонившись к стене и держа под уздцы Касси и еще двух оседланных лошадей.

– Я вижу, ты хорошо заботилась о моей лошади, – заметил Фрэнсис. – У Касси отдохнувший вид, она готова к хорошей пробежке, хотя о тебе я этого сказать не могу, милая. – Он неожиданно поднял руку и ласково провел пальцем по ее щеке. – У тебя испуганный взгляд. В Кеймри я такого не видел.

Энн отшатнулась, запоздало вспомнив, что ей все еще положено на него сердиться после встречи на берегу вчера вечером – не говоря уж обо всем остальном.

– У меня болит голова, – отрезала она, отодвигаясь подальше от коварного тепла его рук.

– Опять? На самом деле? И сильно болит?

Она бросила на него взгляд, полный испепеляющего презрения. Конрад усмехнулся. Отвернувшись от них, Энн начала натягивать перчатки, оглядывая двор в поисках Найджела или Чарльза.

– Хороший галоп на свежем воздухе – самое верное средство от головной боли, – любезно заметил Фрэнсис. – По правде говоря, я тоже страдаю мигренью и очень рассчитываю на эту прогулку.

Энн изумленно повернулась к нему, впервые заметив, что молодые люди одеты в охотничьи костюмы.

– Но вы же не едете, – прошептала она.

– Я бы не пропустил эту охоту ни за что на свете, милая, – усмехнулся Фрэнсис и, подхватив ее за талию, с легкостью подсадил в седло.

Энн оттолкнула его руки и, нахмурившись, заглянула в дерзко ухмыляющееся лицо. Неужели Бесс ее обманула и не отнесла записку? Да нет, быть того не может. Значит, Фрэнсис просто отказался поверить в предупреждение…

– Вас никто не приглашал, сэр, – проворчала Энн, разбирая поводья, чтобы скрыть свое замешательство.

Как же ей теперь его остановить? Не говорить же ему всю правду!

Фрэнсис потрепал кобылу по холке и с ласковой усмешкой заглянул в глаза Энн.

– Ты опять ошибаешься, моя дорогая. Лорд Роберт лично пригласил меня составить ему компанию на этой охоте. – Он внезапно подмигнул ей. – Можешь даже считать, что вылазка устроена специально в мою честь! Энн растерянно поглядела на него, вдруг догадавшись, что Фрэнсис все знает: и о грозящей ему опасности, и о том, кто написал записку. Да, он все знал, но тем не менее шел навстречу риску!

– Фрэнсис, не будь дураком! – вырвалось у нее против собственной воли.

Он не сводил с нее глаз.

– Не тревожься, милая. Все будет хорошо.

Оглянувшись через плечо, Энн заметила, что Перси Кэмпбелл направляется к ним, и ей очень не понравилось выражение его лица.

– Отпусти мои поводья! – прошептала она, не глядя на Фрэнсиса. – И если уж тебе непременно хочется участвовать в сегодняшней вылазке, пожалуйста, держись от меня подальше.

С этими словами Энн повернула Касси к главе клана Кэмпбеллов. – А вот и вы, милорд! – заговорила она с деланным оживлением. – Будьте любезны, вы не могли бы мне помочь? Стремя слишком коротко. Мне неудобно.

Вскоре после этого охота началась. Гончие выражали свое возбуждение громким лаем, лошади вскидывали головы и грызли удила, продвигаясь легкой рысцой по густому лесу. За лесом расстилалось широкое поле. Вырвавшись на простор, животные дали себе волю и помчались вперед, легко преодолевая низенькие каменные стенки, служившие межевыми знаками между наделами мелких фермеров.

У последней стенки всадники остановились, чтобы дать лошадям передохнуть, пока собаки вынюхивали след в росистой траве. Энн старалась не терять Фрэнсиса из виду. Сердце стучало у нее прямо в горле, она поминутно спрашивала себя, когда же на него будет совершено нападение.

Внезапно в толпе, окружавшей ее отца, возникло какое-то движение; она увидела, что Фрэнсис спрыгнул со своего крупного золотистого мерина. Опустившись на колени в траве, он поднял левую переднюю ногу коня и стал внимательно изучать копыто. «Но ведь ничего же еще не случилось! – мелькнула паническая мысль в голове у Энн. – Отец не посмеет ничего предпринять на глазах у всех!»