Прежде она еще никогда не дарила свое сердце мужчине, а сегодня ночью собиралась отдать Дрю свое тело, желая физически выразить то, чего не могла сказать в словах.

Она вцепилась руками в широкие плечи Дрю по мере того, как его ласки будили в ней безумное желание. Его поцелуй поработил ее, сделав на всю ночь жаждавшей любви пленницей.

Пальцы Дрю попытались развязать пояс на ее халате, и тогда она, нехотя оторвавшись от его губ, спешно выполнила это за него. Сбросив халат, Лайла на шаг отступила от Дрю, уперлась ногами в медную кровать. Одарив его пламенным взглядом, она стянула сорочку через голову и бросила ее на пол. Набравшись мужества, она сняла с себя все и осталась перед Дрю обнаженной.

— Ты так прекрасна, — прошептал он, — куда лучше, чем в моих мечтах.

Он мечтал о ней? Дрожь пробежала по ее телу, когда его обжигающий взгляд заскользил по ее нагому телу.

Лайла неторопливо легла на кровать и забралась под одеяло. Теперь она лежала на боку, подперев голову рукой, и внимательно смотрела на Дрю.

— Ну, ложись в постель, Дрю, — томно прошептала она.

Он быстро снял свой халат и нижнее белье. Теперь мужчина стоял перед ней обнаженный, и она видела, насколько он силен, мужествен и красив как бог. Он быстро забрался к ней под одеяло, и Лайла потянулась к нему. Дрю прижал ее спиной к простыням, впился в ее рот губами, и Лайлу опять окатило волной чувственного жара. Язык Дрю скользил по ее телу, а Лайла гладила его волосы, наслаждаясь новыми ощущениями.

Сегодня ночью он был ей так нужен, ведь ее «завтра» могло оказаться столь кратким…

Грудь с грудью, Дрю скользил по ее телу, пока не поймал ртом сосок на ее груди. Он любовно посасывал этот нежный бутон, лаская и сжимая, и от этого сладкая боль внутри нее только усиливалась. Тело Лайлы судорожно изогнулось от нетерпения. Ей так хотелось сейчас почувствовать Дрю глубоко внутри себя! И, тем не менее, он все еще крепко держал ее за запястья, не позволяя ей ласкать себя.

— Дрю, — в волнении простонала она. — Я… я хочу тебя трогать.

— Еще рано, — ответил он, нежно покусывая ее живот. Он раздвинул ей ноги… В окно струился звездный свет, и Лайле показалось, будто жар, которым пылало ее лицо, сейчас озаряет темную комнату.

Затаив дыхание, она следила за тем, как его язык скользит все ниже и ниже. Ей и в голову раньше не могло прийти, что мужчина может…

— Дрю, — воскликнула она, когда его губы сомкнулись на самом средоточии ее женственности.

Он приподнял ей ноги и развел их пошире. Тело женщины содрогнулось от сильнейших ощущений, и крик радости сорвался с ее губ.

Никогда прежде она не испытывала столь грешного удовольствия и столь невероятного восторга. Она застонала, цепляясь за простыни, в то время как его ласки омывали крохотный бугорок удовольствия.

Мужчина ласкал ее пальцами, увлекая за собой на край света, заставляя ее взлетать к вершинам истинной чувственности, пока она, наконец, не опустилась обратно на землю, полностью удовлетворенная.

Какое-то время она лежала неподвижно, потрясенная силой этого опыта, в то время как Дрю с улыбкой взирал на нее.

Он обнял ее. Чувство надежности и защищенности вновь наполнило Лайлу, заставив позабыть обо всем.

— Тебе хорошо было? — спросил Дрю.

— Нет слов… — только и смогла ответить она.

Это превосходило все, что ей доводилось испытывать прежде. Но с другой стороны, разве мог кто-нибудь сравниться с Дрю! Он лучше всех.

А ведь сегодня ночью она собиралась его соблазнить, и вместо этого он полонил ее своей изысканной чувственностью.

Теперь наступила ее очередь одаривать его. Так пусть же молит о пощаде. Она быстро, страстно поцеловала его так, что у Дрю перехватило дыхание. Затем она стала нежно касаться губами его шеи, груди.

Она и подумать раньше не могла, что между женщиной и мужчиной возможно подобное. Ей никогда не нравился половой акт как таковой, до тех пор, пока она не разделила свою страсть с Дрю. Ей и во сне не могло раньше присниться, что когда-нибудь она станет звать к себе в постель мужчину, да еще и влюбится в него.

Страсть и любовь казались романтическими сказками, случавшимися с другими, но не с ней. А с Дрю ей хотелось больше, чем сказки, ей хотелось счастливого будущего.

Как только они слились воедино, сладость наполнила душу Лайлы, и ей захотелось, чтобы союз их был не только физическим. Ей хотелось, чтобы, когда она просыпается, каждое утро Дрю лежал бы рядом с ней. О, как бы тогда она была благодарна Богу за каждый новый день!

Дыхание ее участилось, и она почувствовала приближение оргазма, нервы напряглись, и в следующее мгновение женщина издала громкий крик, прижав Дрю к себе.

С последним отчаянным рывком Дрю соединился с возлюбленной, и тело его содрогнулось. Он рухнул на нее почти без сил, затем лег с боку, обняв ее нежно руками.

Полностью удовлетворенная, Лайла чувствовала себя так спокойно в его объятиях! Ибо только здесь она ощущала себя в полной безопасности. Смерть Жана, суд и возможная казнь казались теперь дурным сном, а не суровой реальностью, окунуться в которую ей предстояло с наступлением нового дня.

Успокоившись, она прижала Дрю к себе, чтобы прогнать все страхи. Ей хотелось подарить ему всю свою жизнь, а не единственную ночь.

Дрю тоже никак не мог уснуть. Ее тихое, ровное дыхание говорило о том, что Лайла крепко спит. Ему почему-то стало не по себе. Ее красота заставила его забыть об осторожности, и он вновь решил найти удовлетворение в ее постели.

И с чего это ему вдруг вздумалось защищать женщину, пристрастившуюся к опиумной настойке и подозреваемую в убийстве? Но он это сделал. И вот теперь он лежит с ней и ему хорошо.

Как хорошо, что она у него есть! Он раскрыл перед ней душу, а она никуда после этого не убежала, не высмеяла, она внимательно его слушала и не осуждала. Никто не вел себя так с ним прежде.

И если это просто похоть, почему же он не чувствует полного удовлетворения? Вместе они воплотили в жизнь его самые сокровенные сексуальные мечты, но ему почему-то хотелось большего. Простую похоть насытить куда проще.

Дрю никак не мог избавиться от мысли, что вновь просмотрел нечто важное. Нечто, что он просто обязан был распознать, но не смог.

Конечно, пройдет время, и в конце судебного процесса он оставит Лайлу в своем прошлом, чтобы двигаться к будущему.

А пока она спала без всякого лауданума, и он не мог не улыбнуться. С тех пор, как она бросила наркотик, Лайла стала крепче и духом и телом.

Память невольно возвращалась к тому, как она его выслушивала. Когда он признался Лайле, что совершил дурной поступок, он был просто уверен, что она осудит его за слепоту и глупость. Ему казалось, что он вполне заслуживает проклятий. Но ее понимание просто его удивило.