Через мгновение взорвался один из паучьих линейных крейсеров типа «Антилопа», но его участь тут же разделила «Весталка». «Кондор» и «Ворон» остались без информационной сети, но «Конкорд» тут же включил их в свою. Огонь флагманского корабля и мчавшихся вместе с ним навстречу гибели линейных крейсеров стал еще плотней.

Раньше Снайдер и многие другие астрографы со снисходительным пренебрежением называли «вояками» мужчин и женщин, которые сейчас сражались и умирали, чтобы дать им возможность спастись. Щиты боевых кораблей вспыхивали и разрушались. Изображение на дисплее расплывалось перед глазами Снайдера, но «вояки» ни секунды не колебались и не помышляли о спасении бегством.

Взорвался «Делавар», потом «Кондор». Полетели сигналы «Омега», но теперь все корабли землян вели огонь по противнику. Паучьи корабли гибли или выпадали из строя с поврежденными двигателями. Несколько уцелевших паучьих камикадзе бросилось к поврежденным кораблям землян. Расчеты противоракетной обороны и канонерки Ивашкиной уничтожили почти все паучьи кораблики, но уцелевшие таранили «Ворона» и «Мусаши». Из линейных крейсеров Шестьдесят второй астрографической флотилии уцелел только «Конкорд».

Мелани Сью обливалась слезами, глядя, как тяжело поврежденный флагман в одиночку несется навстречу граду ракет. Штук шесть паучьих кораблей уже было уничтожено или тяжело повреждено, но восемь линейных крейсеров противника пока не получили ни царапины и вели шквальный огонь по полуразрушенному «Конкорду», упорно летевшему вперед в сопровождении девяти земных канонерок. «Пауки» не отвлекались на эти маленькие кораблики, зная, что их враг не применяет тактику камикадзе.

На этот раз они ошибались. Внезапно канонерки лейтенанта Ивашкиной на полном ходу выскочили из-за корпуса «Конкорда» и устремились прямо на паучьи корабли, слишком поздно открывшие по ним огонь. Противник сбил только две канонерки. Остальные таранили семь паучьих линейных крейсеров, тут же превратившихся в груды раскаленных обломков.

«Конкорд» последовал за канонерками. На нем уже не действовала половина машинных отделений и в строю остались только две ракетные установки. Непонятно, кто мог выжить и стрелять на борту этого гибнущего корабля, но он летел вперед. Джордж Снайдер закрыл лицо руками. Условные обозначения флагмана Шестьдесят второй астрографической флотилии и последнего из неповрежденных паучьих линейных крейсеров типа «Антилопа» совместились на дисплее. «Конкорд» таранил его прямо в лоб, и оба корабля слились в гигантский огненный шар.

– Смирно!

Офицеры в штабной рубке возле флагманского мостика корабля ВКФ Земной Федерации «Ирена Рива-и-Сильва» встали, приветствуя вошедшего командующего Седьмым флотом адмирала Реймонда Прескотта. Находившиеся среди них земляне вскочили на ноги быстрее всех.

Впрочем, гормы и «змееносцы» почти от них не отстали. Что уж говорить об орионцах, не сомневавшихся в том, что флотом мстителей за гибель Эндрю Прескотта должен командовать только его старший брат.

Орионцы понимали это даже лучше землян, которые, не исключая знавших Прескотта уже не один год офицеров его штаба, вытянулись перед ним по стойке «смирно», как курсанты на плацу. Реймонд Прескотт изменился. Теперь мало кто без страха смотрел в его холодные, как сталь, глаза.

Впрочем, выглядел адмирал почти как прежде. Лишь его волосы совсем поседели, а морщины у него на лице стали чуть глубже под бременем горя, о котором он никогда не говорил вслух. Несмотря на большую разницу в возрасте с братом – с промежутком в двадцать лет дети редко рождались даже у родителей, получивших доступ к омолаживающей терапии, – Реймонд с Эндрю очень дружили, и многие ожидали, что новости, пришедшие из систем, отныне известных под названием Цепочка Прескотта, станут страшным ударом для Реймонда Прескотта.

Не тут-то было!

Прошло полтора года с момента неудачного штурма Третьего паучьего гнезда, предпринятого Реймондом Прескоттом и Заарнаком 1 апреля 2365 года. С тех пор они осторожно прощупывали узел, за которым лежало это «гнездо». Разнообразие в их монотонные будни вносили лишь периодические рейды паучьих канонерок. Теперь Зефрейн мало чем отличался от Юстины – многочисленные патрульные истребители Пятого и Шестого флотов тут же уничтожали выходившие из узла паучьи кораблики. В ответ Прескотт с Заарнаком обстреливали орбитальные крепости по ту сторону узла ракетами с беспилотных носителей, прекрасно понимая, что часть из них расходуется по безобидным буям с маскировочными устройствами. Они помнили бы об этом и без постоянных напоминаний прятавшегося за спинами своих политических покровителей вице-адмирала Теренция Мукерджи, для которого Прескотту пришлось создать должность «начальника отдела по связям с правительством», радуясь, что его не заставляют величать Мукерджи «комиссаром».

Такая «окопная война» шла уже год с лишним, когда пришла новость, произведшая во всем Великом Союзе эффект разорвавшейся бомбы: найден новый путь в паучье пространство! Никто не присутствовал при том, как Реймонду Прескотту сообщили эту новость и пришедшее вместе с ней трагическое известие. Заарнак постарался, чтобы Прескотт прочел донесение о гибели брата в одиночестве. Когда его увидели после этого подчиненные, они, давно восхищавшиеся им, уважавшие и даже любившие его, стали его бояться.

Нет, Прескотт не стал грубым, злым и черствым. Отнюдь нет! Но в нем появилось что-то новое. А может, что-то пропало. Больше всего подчиненных Прескотта пугало то, что они не понимают суть происшедшей в их адмирале перемены.

В строй уже вступили первые мониторы. Теперь их не отправили в Зефрейн и не включили в состав флота Муракумы. Они стали ядром нового ударного соединения под названием Седьмой флот. Они не будут биться лбом о стены космических крепостей там, где «пауки» давно их ждут, а неожиданно ворвутся в пространство противника сквозь черный ход, найденный Эндрю Прескоттом. При этом Ктаар’Зартан удивил некоторых землян, отказавшись даже обсуждать предложение назначить командующим новым флотом кого-нибудь из своих соотечественников.

Впрочем, на самом деле понять Ктаара было нетрудно. Став братом по крови Заарнака’Тельмасы, Реймонд Прескотт породнился с народом Зеерлику’Валханайи, прекрасно понимавшим, что такое жажда мести.

Реймонд Прескотт занял место во главе стола, окруженного офицерами, вновь задумавшимися о происшедшей с ним загадочной перемене. Впрочем, некоторые уже стали кое о чем догадываться. У их невысокого худощавого командира появилось неуловимое сходство с дюжим широкоплечим Иваном Антоновым. Он стал воплощением непреклонной целеустремленности. Как эринии из древнегреческих мифов, он существовал теперь лишь ради мести, искоренив в себе все, что мешало ему безжалостно истреблять «пауков». Это одновременно радовало и пугало.

– Вольно! – негромко скомандовал Прескотт.

Заскрипели отодвигаемые стулья. Пока офицеры рассаживались по местам, над столом возник сферический голографический дисплей, изображавший систему, названную Эндрю Прескотт-4 с ее двумя узлами пространства. Сквозь один в нее вошел Седьмой флот, а другой вел в систему ЭП-5. Через мгновение изображение отмеченного сиреневым кружочком второго узла увеличилось. Стали видны условные обозначения соединений Седьмого флота, дрейфовавших неподалеку от него.