— Но как вас не уничтожили? — поинтересовался Тротт. — Как терпят у самых порталов?

Хранительница снова повела рукой, приглашая спускаться за ней.

— На этой равнине произошла битва наших богов с богами-чудовищами, — сказала она. — Раньше здесь был огромный город Теснаёро́к, стоявший на большой реке, которая впадала в море. Мы потомки людей, которые жили в том городе. А на этом месте стоял храм Ге́ра-Солнца. Во время битвы город и почти вся земля вокруг были сожжены страшным оружием одного из чудовищ, но Ве́та-Океан, уже побежденный, уронил сюда свой щит и часть доспеха, и земли вокруг храма были спасены. Наши боги побеждены, но щит их и храм еще действуют, отводят врагов. Вокруг равнины и на ней самой много мест, где лежат осколки доспехов и оружия наших богов. И никак богам-чудовищам не уничтожить их, слишком много сил нужно потратить.

Принцесса неуверенно и вполголоса переводила дракону то, что понимала сама. Когда она останавливалась, хмуря брови, Тротт подсказывал нужное слово. Следующие за хранительницей и незваными гостями местные тоже переговаривались, и по доносившимся обрывкам речи Макс понимал, что обсуждают их.

— Наш народ, тимавеш, живет только здесь, — продолжала рассказывать Одекра. — Остальные осколки слишком малы для поселения или вовсе лежат под землей, давая начало ручьям целительной силы. Один такой протекает там, где вы вошли в наш лес. Но рядом с малыми осколками можно спрятаться от наемников на охонгах, и там действует наша сила, сила Хи́ды-Роженицы.

— Управление растениями? — уточнил Макс заинтересованно.

— Верно, ношеди, — благосклонно кивнула хранительница. — Хида — старшая богиня, мать младших богов и всего живого, благодаря ей родят и травы, и звери, и люди, а храм ее стоит на краю защищенного леса. Он наполовину был спален огнем из огненного колокола чудовища Девира. Так сильно его оружие, что камни горели как бумага, а земля вспыхивала как сухое дерево. Мы, неши, потомки жриц Хиды, которые служили при храме. Служители всех богов обладали особой силой, но только у старшей богини осталось достаточно мощи, чтобы наделять нас умениями до сих пор. Однако и она иссякает.

— Спроси, как помочь богам, — прервал Четери перевод принцессы. — Должно быть предсказание.

Алина запнулась, соображая, и вопрос задал Тротт.

Хранительница выслушала и удивленно повернулась к дракону.

— Откуда ты знаешь, что есть предсказание?

— Они всегда есть, — хмыкнул Чет в ответ на перевод Макса. — И везде. В какую деревню ни зайди, любую собаку спроси — набрешет тебе предсказание.

Жрица недоверчиво молчала, на ходу оглядывая Четери, и сопровождающие тоже насторожились, затихли. Юная колдунья, ранее шушукавшаяся с соплеменниками, и вовсе отступила назад. И Тротт решил немного подправить перевод.

— Он говорит, что такие великие боги не могли не дать предсказание своим верным детям, — объяснил он. — И что у него от благоговения не хватает слов.

Алина закашлялась, закрыв лицо руками. Хранительница, ласково потрепав ее по плечу, благосклонно кивнула Чету и направилась дальше, успокоившаяся свита и гости — за ней. Они спускались вниз по пологому склону по тропинке, которая в долине превращалась в широкую дорогу, вьющуюся меж озер-осколков. По ней сновали люди, ездили легкие телеги, запряженные какими-то пушистыми животными размером с барана. На склонах долины и за изгородями вокруг очень широких папоротников, бродили козы и те же тягловые животные, крупноватые для местных коз. Кое-где меж листвы поднимались дымки, как от печных труб, но домов Тротт по-прежнему не видел.

— Ты прав, предсказание есть, — заговорила наконец хранительница. — Еще когда звезды на небе не были скрыты пылью после войны, еще когда оставались в живых служители Гера-солнца, умеющие читать будущее по звездам, на хрустальной таблице солнечным пером было записано, что наши боги смогут освободиться только после того как чудовища уйдут в другой мир.

— Логично, — пробормотала принцесса разочарованно. Макс взглянул на нее — на лице ее читалась жалость. Четери хмурился.

— Мы ждем этого, — продолжала Одекра. — Надеемся, что наши молитвы помогут Хиде-роженице, дадут ей сил освободиться самой, уничтожить наместников императора и охонгов и вернуть к жизни других богов. Но и это лишь надежды — ведь наш народ — это горстка, много ли сил мы можем дать? Раньше по всему Лортаху стояли храмы, и молитвы лились рекой, служителей было в десятки раз больше, чем всего народа тимавеш сейчас. Однако они не дали достаточно сил, хотя во время войны их не трогали. И стоило чудовищам победить, как служителей стали приносить им в жертву, а храмы — уничтожать. Именно из камней разрушенных храмов насыпан холм под императорский дворец и капище богов-чудовищ в Лакшии. Из нашей утвари делали ритуальные ножи для кровавых жертв, из золотых статуй наших богов — чаши для сбора крови. И не зря чудовища именно на этой равнине открыли порталы. Они питаются остатками силы богов Лортаха.

— Но откуда вы все это знаете? — не удержалась Алина, прервав перевод на полуслове.

Тротт тоже хотел это спросить, поэтому лишь одобрительно качнул головой.

— История о последней войне подробно записана в свитках и передается от неши к неши, от матери к дочери, — торжественно проговорила Одекра. — Мы храним их, переписывая каждое поколение, чтобы ни слова не пропало. А раз в год старейшую неши Ледиру носят слушать Хиду-роженицу к центральной горе. Иногда у Хиды хватает сил, чтобы сказать ей что-то важное.

— То есть там, где нас выбросило, заключена старшая богиня этого мира, — шепотом добавила Алина для Четери. Дракон посмурнел еще больше. — Это она так вздыхала, что гору трясло… ой!

Все повернулись туда, куда указывала принцесса. На их глазах в ближайший широкий конус-папоротник под плотную занавесь из лиан забежало двое детишек, босых, но в таких же пестрых рубашонках, как у взрослых. В окне, образованном наплывами коры, мелькнули их головы.

— Это же дома! — обрадовалась пятая Рудлог. Макс окинул взглядом долину: мозг тут же перестроился и понятно стало, что сотни высоких деревьев-шатров, увенчанных пышной листвой и разбросанных среди пахотных земель и редкого леса — это дома народа тимавеш, похожие на юрты кочевников. Только деревянные. Рядом с некоторыми стояли колоды, которые не могли быть ничем другим, кроме как ульями — над ними вились пчелы. Под лиственными навесами располагались огромные печи-шары — Макс видел такие в южной части Лортаха, там, где