— Брат Джон, — окликнул его Седов.

— Да, господин Пре… Великий Мастер, — поправился Макс.

— Я понимаю, что ты узнал много того, что разрушает привычную картину мира. Но всё это правда. Мы не знаем, откуда взялись в Солнечной системе ксены. Не известно нам и то, есть ли они здесь сейчас. Но их технологии у нас, и они работают, — Седов подался вперёд. — Мы знаем, что они сделали некую установку. Это аккумулятор энергии Солнца. Не такой, как делаем мы, люди. Намного мощнее. В миллионы раз! Если мы запустим его, то сможем управлять армирующей решёткой почти в любых масштабах. Ты понимаешь, что это значит? Неограниченная власть! — руки Седова сжались в кулаки. — Не будет Федерации! Будет анархия! Хаос! И тогда все мы обретём свободу. Нам выпала судьба изменить мир! Так, как прежде этого не делал никто, — Седов откинулся на спинку кресла. Его лицо, мгновение назад излучавшее энергию, стало спокойным. — Итак, нам нужны четыре Всадника. Один у нас есть, необходимо достать ещё троих. И ты сделаешь это, брат Джон.

— Я? — переспросил Макс.

— Конечно, кто же ещё? Тебе дадут корабль и команду. У тебя будут солдаты. Вы отправитесь в путь, который закончится возле артефакта ксенов. Наши аналитики отобрали наиболее перспективные кандидатуры Всадников. Тебе придется завербовать их и доставить к артефакту. Наши психологи помогут тебе. Они давно занимаются этими людьми. Уверен, у вас не будет много хлопот.

— А где этот артефакт, Великий Мастер? — спросил Макс, пытаясь разобраться, что ему делать со всеми этими сведениями и можно ли безоговорочно верить Седову.

— Узнаешь в своё время, брат Джон. Отец Эбнер будет твоим наставником. Он научит тебя видеть армирующую решётку и управлять ею. И он будет сопровождать тебя в предстоящем путешествии.

— Когда мы отправляемся, Великий Мастер? — Макс подумал, что, если бы у него была связь с Чрезвычайным Отделом, ему следовало бы передать все эти сведения туда.

С другой стороны, сделать это из здания ратуши не представлялось возможным — наверняка все каналы связи здесь контролировались. А выйти наружу, не возбуждая подозрений, да ещё и в одиночестве, он не мог.

— Уже скоро, — ответил Седов. — Но вначале ты должен освоиться с трансакторами и научиться управлять армирующей решёткой. У тебя есть ещё вопросы, брат Джон?

— Да, гос… Великий Мастер. Насколько я знаю, вы являлись председателем правления на Плутоне?

— Совершенно верно. Наша планета маленькая, поэтому не было нужды в нескольких администрациях.

— Разве чиновники на таких высоких постах не подлежат обязательной индикации?

Седов презрительно усмехнулся.

— Ты имеешь в виду чипы контроля, которые вживляют под кожу служащим Федерации, чтобы предотвратить критические ситуации? Например, если кто-нибудь решит, что может захватить планету?

— Именно так, — подтвердил Макс.

— Да, конечно, я прошёл эту процедуру.

— Но как же… вам тогда удалось совершить переворот?

— Ну, это было несложно, — Седов небрежно махнул рукой. — Простой фокус. Если угодно, могу показать. Теперь из этого уже можно не делать секрета.

— Я бы очень хотел узнать, как вы это провернули, Великий Мастер.

— Можешь говорить мне ты.

— Спасибо, Великий Мастер.

— Признаться, меня удивляет, что ты спрашиваешь меня об этом, а не о предстоящей миссии.

— Я полагаю, что вы… ты сказал мне всё, что я должен знать о ней.

Седов улыбнулся одними губами.

— Хм, возможно. Ладно, так тебя интересует, как я избежал индикации? — он протянул руку и нажал на подлокотнике какую-то кнопку.

Макс услышал, как за стеной заработал механизм, а затем часть металлических панелей разошлась в стороны, и в зал въехал прозрачный цилиндрический контейнер, на три четверти заполненный мутной жёлто-зелёной жидкостью. Внутри виднелись очертания обнажённого человеческого тела, опутанного сетью трубок и проводов.

— Что это?! — спросил Макс, опешив.

— Это я, — Президент тихо рассмеялся. — Вернее, мой клон.

— Но клонирование людей запрещено! — проговорил Макс, пытаясь сквозь толщу биологического раствора разглядеть лицо. — Строжайше.

— Не будь ребёнком, Джон. Почти всё, что мы делаем, запрещено Федерацией. Мы повстанцы, и законы Содружества на нас не распространяются.

— И как же вы всё это провернули? — Макс перевёл взгляд с клона на президента.

Седов сделал неопределённый жест рукой.

— Когда на Плутон прибыли чиновники из Министерства Контроля, им подсунули это тело, и они сделали операцию, не подозревая, что это вовсе не я.

— Значит, всё это время федералы считали, что ты у них под контролем?

— Совершенно верно.

— А что они сделали, когда ты совершил переворот?

— Не я один. Мы все это сделали, — поправил Седов. — Люди, желающие сами управлять своей жизнью.

— Хорошо, вы все, — покладисто согласился Макс.

— Тогда они, разумеется, «усмирили» меня — кажется, федералы так это называют. Как видишь, мой клон не активен.

Макс машинально взглянул на неподвижное тело в контейнере. На первый взгляд, казалось, что человек спит, но на самом деле деятельность его мозга была искусственно приостановлена, и он пребывал в глубокой коме.

— Ты знаешь, как делают клонов? — поинтересовался Седов, глядя на контейнер.

— Ну… приблизительно.

Седов кивнул.

— Я так и думал. Но тебе, должно быть, известно, как всё начиналось?

— Кажется, в двадцать третьем веке впервые успешно клонировали человека, — Макс нахмурился, напрягая память. — Боюсь, я получил слишком скудное образование, — развёл он руками.

— В 2412 году профессор Вольф Йохансен с командой учёных Сейнского университета клонировал Роджера Джекобса. Это было время морального декаданса, и учёным удалось выбить разрешение на эксперименты с человеческими клетками. Возможно, они даже рассчитывали превратить клонирование в прибыльное дело — например, создавать бесправных рабочих для отправки в колонии, нуждающихся в терраформировании. Но в любом случае это, конечно, были только их мечты — никто не допустил бы подобного. Все эти исследования были с самого начала обречены остаться в экспериментальном русле. Итак, клон был получен, но оставалась проблема: он являлся младенцем. С научной точки зрения, конечно, большое достижение, но с практической — пользы немного. Так не создашь ни работников, ни солдат, ни даже собственной копии, поскольку, пока клон вырастет, ты уже состаришься, — Седов усмехнулся. — Но через четверть века Гарри Торбольт нашёл способ замедлять метаболизм. Благодаря ему в наше время те, у кого достаточно денег, долго живут и медленно стареют. Однако, раз можно приостановить процесс взросления, значит, можно его и ускорить. Благодаря открытию Торбольта стало возможным выращивать клонов за пару лет. Потом эту технологию усовершенствовали, так что теперь вполне реально заиметь свою копию всего за один-полтора года. Разумеется, чисто теоретически, ибо, как ты сам заметил, закон запрещает клонирование. И всё же открытие Торбольта не решило проблему, ибо даже после курса ускоренного взросления, психически и умственно клоны оставались младенцами. Морган Вальцеус провёл ряд опытов, пытаясь при помощи виртуального гипноза и прочих методик внушения развить клонов до уровня взрослого человека. Ему это удалось лишь через семь лет, когда он нашёл способ закреплять результаты на длительное время. Технология довольно своеобразна: в мозг вживляется наночип, который сохраняет всю информацию до тех пор, пока клон не усвоит её на подсознательном уровне. Затем чип удаляют. Конечно, мечты тех, кто рассчитывал, что клоны станут полными, и в том числе ментальными, копиями своих прототипов, не сбылись. Думаю, даже если когда-нибудь удастся сделать запись человеческого сознания или, если угодно, души, а затем внедрить её в мозг клона, то всё равно мы не получим двух совершенно идентичных людей. Любой их последующий опыт внесёт свои коррективы, — Седов замолчал.