– Нет, не я. Все твои слова – наглая ложь!

– Ложь? Ты вполне могла воткнуть шприц в своего дружка, переодевшись и замаскировавшись, чтобы украсть лебедей, а потом заявить, что шприц свистнули. Все очень просто.

– А может, это ты забрал шприц? Мне нет нужды красть лебедей Илана – если мы выиграем, поделим деньги поровну.

– Хочешь сказать, у тебя не было никакого коварного плана?

– Да пошел ты к черту, извращенец, самовлюбленный болван! Лечи голову!

– Лечиться нужно тебе, милая. Ты на все готова ради денег, ты вполне способна смыться с деньгами и оставить беднягу Дедиссета с носом.

Филоза начал раскладывать еду по тарелкам и первым обслужил Илана, который с укором смотрел на Хлоэ. Он не исключал, что один из соперников переоделся в оранжевый комбинезон и вколол ему седативный препарат. Этот человек, как сказал Филоза, вполне мог получить точно такое же задание, как Илан. Но Хлоэ?

Девушка не выдержала и взорвалась:

– Расстреливай взглядами их, идиот! Не я украла лебедей Лепренса, не я рыдала, сидя на театральной сцене психушки. Не я привязала тебя к электрическому стулу. Не знаю, почему Филоза так на меня ополчился, но тут что-то нечисто. Этот человек – прожженный манипулятор.

Илану не хотелось собачиться с Хлоэ на людях, он был уязвлен, очень зол и ничего не понимал. По клинике бродит убийца. Шайка психов подвергает его психологическим и физическим мучениям. Моки, добрый толстяк Моки, мертв, а ему никто не верит.

Илан посмотрел на часы. Через пять минут выключат свет.

– У нас нет никаких новостей ни от Гадеса, ни от его команды, здесь происходят жуткие события, а вы не реагируете, вас загипнотизировали бабки. Опомнитесь! Или вам нужен еще один труп, чтобы прийти в себя?

– Насколько мне известно, никаких трупов пока никто никому не предъявлял, – фыркнула Фе.

– Я найду способ выйти из этого про́клятого дома и доберусь до машины. В «универсале» остались наши телефоны и моя пушка. Если связи действительно нет, как утверждал Гадес, попробую завести тачку и вырвусь из этого кошмара – с вами или без вас.

Илан быстрее всех опустошил тарелку, поданную Филозой. Ему нужно было поесть – набить живот, чтобы не свалиться в гипогликемию и выдержать обратную дорогу, если придется идти против ветра.

Хлоэ попыталась убедить Илана не ввязываться в заведомо безнадежное предприятие. Она говорила: «Ну, выйдешь ты, и что дальше? Позвонишь в полицию? Игру в этом случае почти наверняка остановят, и у всех будут неприятности. А о собаках ты не забыл? Гадес говорил, что территорию охраняют здоровенные псы!»

Илан поежился. Конечно, он думал о собаках, еще бы ему не думать о чертовых собаках… Он вышел из-за стола и поставил тарелку в мойку.

– Я все помню. Никаких собак не существует. Гадес все придумал, чтобы удержать нас здесь.

– А вот я считаю, что зверюги вполне реальны, – встрял Ябловски, почувствовав запах крови. – Миленькие такие собачки – доберманы или босероны.

– Заткнись!

– Если барбосы ухватят тебя за ногу, от них не отобьешься.

– Уйдешь, я тебя не прощу, – сказала Хлоэ. – Ты знаешь, как мне нужны эти деньги. Я потратила на «Паранойю» два года жизни.

Илану угрожала не только Хлоэ – на него ополчились и все остальные. Все, кроме Жигакса, который грыз сырую морковку и наблюдал за происходящим из-под полуприкрытых век. Каждый игрок выдвигал аргументы, уговаривал Илана не глупить, но ни один не преуспел. Ябловски ужасно разозлился и ребром ладони отшвырнул от себя тарелку, но жест не впечатлил Илана.

– Если они не хотят выпустить меня, пусть покажутся, – сказал он, адресуясь к камере. – Пусть вылезут из укрытия и все объяснят. Почему они не реагируют, как вы думаете? Моки мертв. Я знаю, что видел.

Илан резко поднялся, и у него закружилась голова. На долю секунды ему показалось, что лицо Жигакса расплылось, как жидкое тесто по сковородке, и тут же вновь обрело нормальные очертания. Илан понимал, что очередной приступ может накрыть его в любой момент и нужно действовать быстрее. Он сделал новый факел из отломанной ножки стула и накрепко прикрученных проволокой полосок ткани, пропитанных маслом. Кандидаты яростно спорили, не обращая внимания на Илана. Никто не хотел, чтобы он уходил, но ни один не желал воспрепятствовать ему силой.

– Что будет, если факел погаснет? – спросила Фе.

– Не погаснет.

– А собаки?

– Нет никаких собак.

Хлоэ нервно металась по кухне, машинально покусывая кончики пальцев. Илан отправился в комнату, чтобы переодеться в цивильное, обул свои тяжелые грубые ботинки, влез в куртку, застегнулся, натянул перчатки, подошел к двери и выглянул в темный коридор.

Возможно, где-то прячется убийца и наблюдает за ним. Илан вернулся в кухню и изумился, увидев, что Хлоэ мастерит себе факел.

– Я с тобой не уйду, – буркнула она, – просто хочу убедиться, что… – Она заколебалась. – Что ты нашел машину и выбрался. Поклянись, что вернешься, если ничего не выйдет, договорились? Идти пешком в горы – чистое безумие! Темно, дико холодно, снег все идет и идет…

Илан холодно кивнул и помог девушке поджечь факел. Жигакс встал со стула и присоединился к ним.

– Пойду взгляну…

– Конечно пойдешь, – съязвил Илан. – Ты все время болтаешься у меня под ногами. Что именно надеешься выведать?

Жигакс, как обычно, не ответил. Они оделись и последовали за Иланом. Никто не хотел оставаться в одиночестве на кухне или в душевых.

Группа добралась до главного входа. Факелы давали мало света, и темнота медленно, но неуклонно надвигалась на людей, готовясь поглотить их. В коридорах свистел ветер, пламя колыхалось и могло погаснуть в любой момент. Ябловски отобрал факел у Хлоэ.

– Дай сюда. Я выше, так нам будет светлее.

– Идиотский предлог. Дрейфишь?

– С ума сошла?

Они оказались на первом этаже, рядом с кабинетами административной части здания. Все окна были забраны решетками, и Илан, как ни старался, не смог расшатать ни одну из них, даже металлическим штырем. Ему повезло только в шестой по счету комнате: стена, куда были вкручены верхние винты, отсырела, он потянул и вырвал их, потом навалился всем телом и согнул решетку пополам, схватил валявшийся в углу металлический ящик и скомандовал:

– Отойдите подальше.

Илан размахнулся и ударил по стеклу, которое разлетелось с ледяным звоном. Он выбил острые, как кинжалы, осколки, чтобы не пораниться, и повернулся к спутникам:

– Мы находимся немного левее двери. «Универсал», скорее всего, стоит с другой стороны здания. Я пойду вдоль стены и в случае необходимости легко смогу вернуться.