Алла Симановская злорадно сверкнула глазами.

— У меня нет алиби, потому что я никого не убивал и не имел представления, что оно может мне понадобиться. Да я знать не знаю этого Барановского!

— Вы уверены? Думаю, лично вы знакомы действительно не были, но видели его не раз, ведь он, как и Агнесса Юрьевна, отдыхал в Доме творчества, где вы ее частенько навещали. Были вы там и в вечер убийства.

Все присутствующие с ужасом повернулись к Дмитрию.

— Я никого не убивал!

Нет, только не сорваться. Только выдержка и холодная голова, а иначе эти сытые Барановские при активном содействии тещи засадят его лет на сто.

— Что ж, оставим пока господина Решетникова и перейдем к другим участникам собрания, — легко согласился Мирошкин. — Например… — Он обвел взглядом присутствующих и как бы случайно остановился на Диминой теще. — Госпожа Дмитриева.

— Я?

— Именно вы, Алла Яковлевна. Как давно вы узнали о родстве с Барановскими? Месяца три-четыре назад? К тому времени ваш биологический отец был уже давно в могиле, все сроки по получению наследства вышли. А ведь какие сокровища могли вам принадлежать, открой ваша мать тайну вашего рождения лет на сорок раньше! Миллионы! А у вашей дочери ипотека не выплачена. Да и зять попался никудышный, но как развестись, если жить не на что и внучка маленькая? А у Барановских миллионы. Ваши миллионы. А чем вы хуже других детей композитора, Агнессы Юрьевны или Владислава Юрьевича? Ничем. У обоих ни семьи, ни детей, даже завещать эти сокровища им некому. Чахнут, как Кощей, над златом, ни себе ни людям. Не знаю, сколько времени потребовалось и сами ли вы сообразили или кто-то подсказал, но так или иначе вы поняли, что между вами и наследством стоит всего один человек — ваши единокровные сестра или брат.

— Что? — оживилась Агнесса.

— Именно так, — кивнул капитан. — Ведь ни у вас, Агнесса Юрьевна, ни у Владислава нет прямых наследников, а по завещанию Юрия Николаевича коллекцию могут наследовать только прямые потомки Николая Барановского, вашего дедушки. Это вы, Агнесса Юрьевна, покойный Владислав, Алла Яковлевна и Леонид Аркадьевич. Следующими в очереди стоят дети Леонида Аркадьевича и Аллы Яковлевны, если, конечно, суд признает законность ее требований. Иными словами, в случае смерти Агнессы или Владислава Алла Яковлевна получает те же права на наследство, что и все остальные.

— Это клевета! Это просто бред! — Алла озиралась, ища дружеской поддержки.

Дмитрий одарил ее кривой усмешкой. Эта усмешка помогла ей собраться.

— Между прочим, у меня нет машины. Или вы думаете, я среди ночи пешком дошла до Репина в надежде случайно встретить Владислава и убить его?

— Отчего же случайно? Распечатка телефонных звонков с вашего номера совершенно определенно свидетельствует, что вы звонили Владиславу в вечер убийства. — Капитан помахал перед собравшимися какой-то бумагой. — Вы могли заранее вызвать его на платформу, а там толкнуть под поезд. Для этого больших сил не требуется, справится любой.

— Это ложь! Меня там не было! Да и как бы я добралась до этой самой платформы?

— На этот вопрос ответить крайне просто. У вас имеется скутер, что подтверждают ваши соседи по даче. Вы весьма уверенно чувствуете себя за рулем и, думаю, без всяких сложностей могли преодолеть расстояние от Белоострова до Репина.

Дмитрий одарил тещу еще одной злорадной улыбкой.

— Но имеется и другой вариант, — легко отказался от версии со скутером капитан. — Вы были в сговоре. Ваш зять Дмитрий Решетников мог довезти вас до платформы. А там уж то ли вы сами справились, то ли он вам помог — бог весть.

Илья Полуновский чуть в стороне от остальной компании от души наслаждался спектаклем. Ей-богу, шикарная у него работа, в театр ходить не надо. Да, мастер Игорь Сергеевич, что и говорить. Так повернет, что все сидят и не знают, то ли в глотку друг другу вцепиться, то ли выгораживать друг друга.

Действительно, поворот событий заставил Дмитрия и Аллу пересмотреть свое поведение.

— Я понятия не имею, чем занимается моя теща. У нас с ней, если вы успели заметить, далеко не идеальные отношения. Она меня просто ненавидит! — Дмитрий демонстративно отвернулся от тещи.

— Я понятия не имею, чем занимается этот тип! У меня нет и не может быть с ним никаких дел! Одно могу сказать, — борясь с собой, проговорила Алла, — он никого не убивал. У него кишка тонка для такого дела. Клянчить деньги — одно, но убийство — это совсем другое. Он мягкотелый, как медуза. Он мухи не обидит.

Ай да теща, ай да человек. Вот уж не ожидал. Хотя, тут же опомнился он, она ведь не его, а Полину с Вероникой спасает. Надо же, а он чуть не благодарить ее собрался. Как же, держи карман шире. Могла бы — засадила бы и глазом не моргнула.

— Но вот чего не знали господин Решетников и госпожа Дмитриева, — снова завладел всеобщим вниманием капитан. — У Владислава Барановского имеется прямой наследник.

— Что? Какой наследник? Кто у него имеется? — говорили сразу все.

— Наследник. Сын. — Мирошкин внимательно следил за своими слушателями. — У Владислава Барановского есть родной сын.

— Не может быть, — недоверчиво протянула Агнесса.

— Ай да Владька! Молодец, настоящий мужик, — расплылся в улыбке Леонид.

— А сколько ему? — с интересом спросила Маша.

— Почему же он меня не поставил в известность? — нахмурился Кони.

— Вам все объяснит мать его сына. Илья, пригласи, — махнул он лейтенанту. — Так что, уважаемая Алла Яковлевна, наследство вам, увы, не светит. Поскольку у Владислава Барановского объявился прямой наследник, его доля переходит к мальчику.

— В таком случае, — поджала губы Алла, — я могу быть свободна. Меня это больше не касается.

— Еще раз увы, — остановил ее капитан. — Убийство Владислава Барановского произошло до того, как стало известно, что у него есть сын, так что подозрений с вас никто не снимал.

Хлопнула входная дверь, и в комнату в сопровождении лейтенанта Полуновского вошла женщина около тридцати. Среднего роста, не броская, но миловидная — такую на улице не заметишь, пройдешь, как мимо пустого места.

— Познакомьтесь, господа. Анна Алексеевна Котлова, мать юного Николая Владиславовича. — Новая гостья неловко кивнула и с опаской взглянула на собравшихся, словно не знала, чего ждать. — Итак, как я говорил, в деле имеется еще одно заинтересованное лицо. Анна Алексеевна, в сущности, одна воспитывает сына. Владислав Юрьевич признал ребенка, но отказался от всякого общения с ним, хоть и помогал деньгами по мере сил. Поверьте мне, это были очень небольшие суммы.

— Владислав помогал нам, как мог, он просто очень скромно жил, — краснея, пояснила Анна.

— Разумеется, скромно. Но владел миллионами! А растить ребенка одной так тяжело! Одежда, еда, развивающие занятия, книги, игрушки, отдых. Так хочется свозить ребенка на море, к солнышку — из нашей-то сырости.