Золотой хорошенько разогнался и ударил в зад застрявшего черного всеми четырьмя лапами. «Надо же, попал!» – Невольно удивилась я ловкости его Светозарности. Дракон возвращал летный опыт прямо на глазах. Наверное, для него полет сродни езде на велосипеде: раз научившись, никогда не разучишься. Его Светозарность легко спрыгнул с площадки и ушел на второй заход. Задумка золотого была ясна как божий день. Мы тоже с девочками пробку от винишка пробивали внутрь, когда штопор не удавалось найти. Если уж с пробкой удавалось проделать такое, с ящером тоже должно получиться. В конце концов, в чем состоит разница между мертвым и живым драконом? Разве что у мертвого лапы слегка в растопырку. Но раз живой в пещеру лез, значит, и мертвый сможет, если ему помочь, разумеется.

Черный возвращаться в собственную пещеру не желал ни в какую. Но его Светозарность проявил недюжинное упорство и раза так с десятого или, может, с двадцатого (кто там считал его заходы?) запихнуть усекновенного в его же жилище удалось. Изрядно запыхавшийся, но не сломленный золотой устало сгорбился на посадочной площадке. А передо мной встала проблема: как уговорить зависшего в воздухе почти без движения, да так, что казалось почти крыльями не машет, грифона спуститься вниз к золотому. Впрочем, самой до ужаса не хотелось идти в темный зев пещеры. Мало ли что притаилось в тесной темноте драконьего жилища. При жизни темный был той еще заразой, мало ли что натащил. Я осторожно погладила перья на шее грифона, привлекая внимание зверя, и он действительно обернулся. Но как ему объяснить, что хочу, когда и собаке никогда такого не объясняла. С другой стороны, собаки же не летают. М-да. Дилемма. Однако объяснять все-таки надо. Не вечно же торчать в небе. Да и его Светозарность вряд ли отстанет со своей затеей. Другой бы на его месте давно сдался, а он ничего. Держится.

Сложила кисти обеих рук вместе, стараясь изобразить птичку затрепыхала, задергала пальцами. Мол, летит пернатая в поднебесье, крыльями машет. Вот зависла над чем-то, словно задумалась. А потом плавно спустилась прямо мне на колено. Ну, больше спустить было не куда. Грифон же смотрел на импровизированный театр одного актера и по птичьей физиономии так сразу не разберешь понял или нет. Только глаза, как показалось, стали насмешливыми. Или это в них отразился свет неожиданно выглянувшей из-за туч луны. Ночное светило спряталось так же быстро, как и появилось. Видимо, ему не очень хотелось делать нашу прогулку хоть чуть, но более сносной.

– М-да. В пути кормить никто не обещал, – философски сообщила я грифону и принялась уже за пантомиму, изображая крылья грифона уже полностью руками, а не только пальцами.

Грифон склонил птичью голову на одну сторону, затем на другую, но спускаться вниз не стал, как не старалась я изобразить нашу счастливую посадку. Толи не был уверен в том, что посадка и впрямь выйдет удачной, толи просто издевался. Поди, разбери этих пернатых.

– Что ж ты за бестолочь такая?! – Совершенно обессилев, поинтересовалась я. – Вниз лети, говорю. Не сутки же нам в небе болтаться.

Как ни странно, слова зверь понял. Камнем спикировал вниз да так лихо, что я было испугалась, что задумал разбить нас о скальный выступ. Но нет. Грифон вовсе не желал чтобы нас похоронили в братской могиле, ударами мощных крыльев вывел из затяжного пике, а на площадку к дракону сел так мягко и аккуратно, что даже самого слабого толчка не ощутила. Вот он. Высший пилотаж. Его Светозарности есть у кого брать уроки на досуге.

– Могла бы и помочь. – Не оборачиваясь в мою сторону обронил дракон.

Я только пожала плечами, всем своим видом показывая, что помочь было совершенно не чем. И пусть золотой этого просто не мог видеть (если, конечно, не отрастил себе тайные глаза на затылке), но лично мне стало легче. Вроде как ответила.

– Ладно. Что сделано, то сделано. Идите, леди, в пещеру. Осмотритесь. Я пока все к ритуалу подготовлю. – Милостиво фыркнул он, выпуская из ноздрей струйки дыма.

– Чего смотреть-то? – Настала моя очередь фыркать. – Ничего ж не видно уже в трех шагах. А в пещере наверняка лоб расшибу и ноги переломаю. Будете потом эвакуировать то, что от меня останется.

Дракон скосил в мою сторону янтарный глаз с вертикальным зрачком. У него сделался такой вид, будто меня обманом подсунули для этой прогулки, а он честно намеривался пригласить какую-то победительницу отбора на выживание. Из тех, кому можно дать перочинный ножик и губную помаду, а они тебе построят трехкомнатный коттедж, одомашнят коз и приручат волков. Но я слишком устала, чтобы пугаться чьих-то взглядов, даже, если это дракон. Его Светозарность подождал немного, но не дождавшись от меня даже бледности, тяжело вздохнул и сделал какой-то неопределенный знак когтем в воздухе. Честно говоря, я посчитала, будто таким образом он от меня отмахнулся, но нет. Его драконство решил внять голосу разума и сотворил небольшого магического светляка золотистого цвета.

– А раньше нельзя было? – Сварливо поинтересовалась я.

– Нельзя. – Сказал как отрезал он. – Магический свет демаскирует.

Ну да. Будто целого дракона утаить проще, чем какого-то светляка.

Я в нерешительности встала перед входом в пещеру. Казалось бы чего проще? Магический светильник в наличии, вход свободен: зашла, осмотрелась, нашла золото – порадовалась, не нашла – расстроилась, смирилась и живи с этим дальше. Но нет же. Магический светляк, заботливо сотворенный золотым драконом, не просто освещал вход, но и наполнял его каким-то, на мой взгляд, зловещим светом. От этого пупырчатые мурашки буквально табунами бежали по спине. Внутренний голос противно напомнил, что согласно большинству виденным фильмам ужасов, именно в таких укромных местах проживают жуткие плотоядные чудовища, поедающие глупых девиц, которые вместо того, чтобы спать в собственной постели, таскаются темной ночью хрен знает где причем без оружия.

И то, что хозяин пещеры уже вряд ли сумеет причинить кому-либо вред (хотя кто этих драконов знает?) мало успокаивало разыгравшееся вдруг воображение. Кто сказал, что драконы живут по одному, в их жилищах не заводиться что-нибудь жуткое и клыкастое?

Так бы и простояла, наверное, до утра, если бы мощный тычок драконьей лапы не помог мне быстро вбежать внутрь. Видимо его Светозарность устал созерцать мое унылое топтание на пороге и соизволил добавить решимости леди. М-да. Иногда отвага рождается не без посторонней помощи. Я с воплями, размахивая руками, спотыкаясь о какие-то неровности каменного пола, влетела в пещеру и затормозила только о жесткий наждак драконьей чешуи.

– Царапины останутся. – Взгрустнула я. – Гадская ящерица!

В ответ донесся тихий смешок золотого. Ну, не покойный же вернулся с того света чтобы надо мной повеселиться. Хотя. Хихикать драконам наверняка не по статусу. Может, в пещере все-таки кто-то есть? Показалось, будто откуда-то потянуло промозглой сыростью, и я зябко повела плечами. Магический светляк слегка приподнялся надо мной, изо всех сил освещая убогую пещеру, заваленную разнообразным хламом разве что не доверху. Кое где валялись черепки от разбитой посуды, на осколках еще сохранилась узорчатая позолота. Похоже, дракон как сорока тащил в жилище все, что хоть чуть блестело на солнце. Видимо, и среди драконов попадаются странные особи, копящие в жилище мусор со всех окрестных свалок. Пока я размышляла о том, что слухи о сокровищах даже в этом мире зачастую очень преувеличены, следом в пещеру объемное тело втащил золотой. Шумно задышал и в пещере вдруг стало если не уютно, то хотя бы не так жутко.