Обведя взглядом собравшихся, девушка поздоровалась. Большинство преподавателей она знала, хотя бы мельком. Родителей обидчиц тоже вычислила быстро. Они разительно отличались от других одеждой, вдобавок расселись рядом с ректором.

— Присаживайтесь! — Господин Лабриан указал на свободный стул.

Одна из дам, то ли мать Гордии, то ли Морвены буквально прожгла ее взглядом. Вторая предпочла демонстративно не заметить.

Сглотнув, девушка присела и приготовилась к экзекуции. Судя по ухмылкам подружек, они что-то задумали. Может, стоило послушать Софу и сбежать?

Секретарь заседания — эту роль взяла на себя Нора — монотонно зачитала шапку протокола, ввела Британи в курс дела. Она слушала вполуха, больше наблюдала. Ага, дама с пером — матушка Морвены. Возраст застыл на определенной отметке после тридцати. Над ее лицом явно колдовали специалисты: никакая наследственность не обеспечила бы полное отсутствие морщин и идеальную кожу. Зато ее супруг облысел, чего совершенно не стыдился. Еще бы, с его-то выставленными напоказ карманными часами! Продав инкрустировавшие их крышку камни, можно было оплатить целый год обучения в колледже. Альсы попроще. Мать Гордии чуть перебарщивала с косметикой, чтобы скрыть приметы возраста, а отец обзавелся небольшим брюшком.

— Итак, что вы скажете в ответ на выдвинутые против вас обвинения? — словно сквозь плотную завесу тумана донесся до Британи ровный, холодный голос ректор.

Она увлеклась разглядыванием супружеских пар и пропустила суть выдумок недоброжелательниц. Ладно, как-нибудь выкрутится. «Мастер Лабриан и правда на моей стороне», — мысленно повторила девушка и прошла за кафедру, давать показания. Ее постоянно прерывали. То Гордия, то Морвена с места выкрикивали: «Ложь!», всеми способами сбивали с толку комиссию, не давали Бри и слова сказать. Все — с молчаливого одобрения родителей. Однако Гвену подобное поведение не нравилось. Сделав каждой по предупреждению, он предостерег, еще одно замечание, и обеих удалят из зала. Пришлось подружкам, надувшись, замолчать.

— Закончили? — Слово взяла матушка Морвены. Она со скучающим выражением лица крутила жемчужный браслет на запястье. — Ничего не хотите добавить? Например, как выставили мою дочь на посмешище, изобразив ее создательницей гнусной сплетни? Или как оскорбляли, называя словами, которые неприлично повторять? Тому есть свидетели.

Британи плотно сжала губы. Молчать, только молчать!

— Нечего сказать? — удовлетворенно кивнула госпожа Гали. — Так я и думала. Господин Лабриан, — обратилась она к ректору, — разве моя дочь похожа на драчунью? Взгляните на ее отметки…

— Ваша дочь и Гордия Альс на моих глазах пинали студентку Орув в живот, — заметил Гвен.

— Их можно понять. Девочек довели. Разве бы вы сами…

— Благодарю покорно! — вскинул руки ректор. — Я еще не пал так низко, чтобы в компании друзей избивать кого-либо, какие бы обидные слова в мой адрес ни прозвучали.

Госпожа Гали недовольно поджала губы и толкнула локтем мужа: мол, твоя очередь.

— И все же Морвена права. Что обидного в правде? — не удержалась она от последней едкой реплики. — Эта Орув не красавица, смешно полагать, будто такую выберут для встречи его величества.

— У девушки есть имя. — Карандаш в пальцах Гвена хрустнул, выдав обуревавшие его эмоции. — Прошу использовать его. И, да будет вам известно, госпожа Орув вне зависимости от итогов конкурса удостоится представления королю. Исключительно благодаря своим способностям. Но, если вас интересует мое, мужское мнение, госпожа Орув симпатичнее вашей дочери.

Морвена ахнула, Бри широко распахнула глаза, а госпожу Гали едва не хватил удар. Она потребовала стакан воды и больше не произнесла ни слова, только периодически злобно зыркала на господина Лабриана. Тот ее потуг испортить ему настроение не замечал.

— Вы еще пожалеете! — Отец Морвены предпочитал открытые угрозы. — Долго на субсидировании министерства не протянете, превратитесь в заведение для всякого сброда.

— У нас все равны, — парировал Гвен. — Хотите, чтобы вашей дочери целовали задницу за деньги? Это точно не к нам.

Британи не верила собственным ушам. Ректор выражался словно Софа! Видимо, обе семейки вывели его из себя, и господин Лабриан устал любезничать.

Примечательно, хотя в зале, помимо обвиняющей стороны, собралось еще шесть человек, говорил только ректор. Нора быстро писала, не поднимая головы, остальные слушали, может, даже делали ставки кто кого.

— Ну знаете ли!

Господин Гали с шумом отодвинул стул. Супруга последовала его примеру и визгливо окликнула дочь:

— Морвена!

— Ноги нашей здесь не будет! — Уже на пороге конференц-зала пригрозил раскрасневшийся от гнева банкир. — И, не сомневайтесь, мы ославим вашу академию на всю страну.

Ректор передернул плечами. В его глазах четко читалось: «Скатертью дорога!»

Оставшейся без поддержки влиятельной подружки Гордии стало неуютно. Она даже пересела ближе к столу, будто искала защиты у родителей. Альсы колебались, активно перешептывались. Наконец слово взял отец Гордии:

— Господин Лабриан, теперь вы убедились, кто зачинщик. Вернее, зачинщица. Наша дочь попала под дурное влияние Морвены Гали. Она еще молода, глупа, чем воспользовалась Гали. Гортензия рассказывала, как та не желала рисковать репутацией и посыла делать грязную работу других. Например, с этой девушкой, — кивок на Британи. — Там замешан мальчик. Девочки просто повздорили на любовной почве.

Гвен слушал его с легкой улыбкой, прекрасно понимая, куда клонил собеседник. Только он ошибался, ректор не жалел дурочек. В будущем от них не меньше проблем, чем от заносчивых магов и магесс, может, даже больше. Лучше отсеивать таких сразу.

— Я не изменю принятого решения, — качнул головой господин Лабриан, когда отец Гордии замолк. — Устав один на всех. Зато ваша дочь получила хороший урок и впредь станет думать, придирчивее выбирать компании. Апелляция отклонена. Никаких новых обстоятельств не выявлено. Если кто-то со мной не согласен, — обратился он к подчиненным, — прошу высказаться. Вдруг я поторопился, что-то упустил?

Ответом стала тишина, только декан укоризненно вздохнул. Наверное, сожалел об упущенном финансировании. Его можно понять, стихийникам и природникам подкидывали деньги по остаточному принципу, сливки традиционно собирали темные специализации.

— Тогда заседание закрыто. Всем спасибо!

Окончательно скисшая Гордия, шаркая ногами, поплелась к родителям, а Британи перевела дух. Гроза миновала, она даже успеет сама заглянуть к господину Вееру. Только вот трансфигурацию девушка пропустила, придется догонять и вновь уповать на удачу.

Казалось, академия сошла с ума. И все из-за Королевских игр!

Британи не знала, кого ей слушать: господина Диаса или распевавшийся за стеной хор. Последний то и дело «давал петуха» или брал чересчур высокие ноты, словно планировал не развлечь, а убить его величество. От всей этой какофонии болела голова, хотелось заткнуть уши руками, а еще лучше подушкой.