Фасулаки из лаза в буквальном смысле вынесло потоком грязной воды — протащило через весь двор и вписало в те самые кусты, где я пряталась, дожидаясь сигнала. Под ногами захлюпало; Хемайон притихла и в растерянности оглянулась, не выпуская мои плечи.

— Что?..

— Кажется, у Тэрона неприятности, — нервно заключила я.

Фасулаки из кустов озвучил свою точку зрения, нецензурно и ёмко пообещав добавить Тэрону неприятностей еще и в будущем, но в общем и целом был вынужден согласиться.

— Что с господином Номики Георгиадисом? — спросила я, обернувшись к кустам. Хемайон все еще всхлипывала, и на внятный диалог с ней рассчитывать пока не приходилось, а судьба правой руки мэра меня, признаться, занимала немало: бросаться на выручку Тэрону, подставляя спину похитителю и убийце, было определенно не самой здравой идеей.

— У него как раз выдалась пара часов, чтобы поразмыслить о своем поведении, — мрачно отозвался Фасулаки, с шумом выбираясь из кустов. — У Хемайон из этой бугенвиллеи вышла прекрасная ловчая сеть, просто так из нее не выбраться.

Подруга притихла — только вздрагивать не прекратила. Фасулаки вышел на середину двора, без особого успеха отряхиваясь от листвы и мелкого сора, и подобрал из жидкой грязи большой мясницкий топор. На него оказалась намотана длинная кожаная плеть со странным округлым навершием на слишком длинной рукояти — от движения плеть распуталась и упала обратно в лужу. Фасулаки покосился вниз и стиснул зубы.

— Сказал бы, что с пленником стоило бы обращаться гуманнее, но тут он первый начал, — процедил Димитрис и покрепче перехватил топор.

Я тоже посмотрела на плеть в луже и накинула на Хемайон свой плащ. Она тут же вцепилась в завязки, плотно кутаясь в ткань.

— Пожалуйста, скажи, что он ничего не успел сделать, — не своим голосом попросила я и сжала кулаки.

— Он испортил мне платье, — дрожащим голосом произнесла Хемайон, не поднимая взгляда. — Сказал что-то про самодовольных дур, которые никогда не соглашаются по-хорошему и потому заслуживают урока… а потом ко мне вернулась магия, и я… — она посмотрела на домик, превратившийся в клетку с бугенвиллеей, и в ее взгляде появилось что-то жесткое, почти злорадное. Мелькнуло — и пропало: подруга повернулась ко мне и нервно затараторила: — Но это не он меня схватил! Он не смог бы блокировать мою связь с магией, у него нет дара! Это… — ей всё-таки не хватило воздуха на всю тираду, и она высунула из-под плаща руку с широким гематитовым браслетом.

— О! — вдруг обрадовался Фасулаки. — Очень кстати! Позволите, миз Самарас?

Хемайон в явной растерянности кивнула. Фасулаки тут же стянул с нее браслет и без лишних комментариев сунулся обратно в лаз. Из дома донеслась ругань и требования немедленно освободить высокопоставленное лицо, которое вполне способно употребить свое влияние таким образом, чтобы недоучка из Эджина послужил примером для всех выскочек, позабывших свое место. Я начала закипать, но тут речь Номики оборвалась на полуслове, и, судя по всему, Фасулаки добился этого тоже не слишком гуманным способом. Вряд ли его кто-то осудил бы за это, но из лаза он все равно выбрался посмурневшим и задумчивым.

— Сделал ему гематитовые кандалы, — пояснил он в ответ на наши вопросительные взгляды. — Решил подстраховаться на случай, если этот топор был не единственным в доме. Так господин Номики Георгиадис точно дождется жандармов там, где мы его оставили. Только вот он ведь и в самом деле правая рука мэра, — хмуро добавил Фасулаки и с нехорошей задумчивостью перехватил топор поудобнее. — Как бы ему не удалось замять это дело…

— Оставь это мне, — предложила я. — Сейчас нужно проводить Хемайон в жандармерию и скорее выручать Тэрона, в одиночку ему против профессора не выстоять!

— Думаешь, втроём выстоим? — неоптимистично уточнил Фасулаки, с некоторым сожалением ослабив хватку на рукояти топора, но спорить не стал.

— Вчетвером, — твердо сказала Хемайон. — Объяснимся с жандармерией позже. Тэрону нужна помощь.

Я вспомнила, с какой неохотой жандармы выслушивали мою просьбу отыскать пропавшую вольнослушательницу, и кивнула, вынужденно соглашаясь. Чтобы убедить их арестовать правую руку мэра на основании показаний одной девицы, пришлось бы потратить всю ночь — а времени у нас и в самом деле не было. Тэрон больше не подавал никаких знаков, и это навевало не слишком оптимистичные мысли.

Что может один первокурсник против профессора?..

Подгоняемые этой мыслью, мы благополучно миновали половину пути, когда удача от нас всё-таки отвернулась.

Ночь выдалась ясная, да и уличные фонари в центре города горели ярко. Конечно же, кто-нибудь просто обязан был посчитать это отличным поводом для променада, а по закону подлости полночным прохожим оказался профессор Кавьяр собственной персоной.

Он не мог нас не узнать.

— Что вы делаете за университетскими стенами так поздно?!

Потом он всё-таки рассмотрел ещё и Хемайон и осекся — а мы с Фасулаки столкнулись плечами, попытавшись одновременно шагнуть вперед и загородить собой всех остальных. Тут же замерли, с недоумением уставившись друг на друга, и, пока мы вели дуэль взглядов, решая, кто будет говорить, преподаватель успел сделать свои выводы — конечно же, в корне неверные.

— Понятно, — сухо изрёк профессор Кавьяр. — Значит, ваша пропажа тоже нарушала университетский распорядок, и вы решили вернуть ее, не поставив в известность преподавателей. Следуйте за мной.

— Все было не так, профессор, — начал было Фасулаки, упорно пытаясь задвинуть меня себе за спину.

В первое мгновение я все-таки поддалась — до сих пор договариваться с Кавьяром у него получалось гораздо лучше, чем у меня! — но по раздражённому лицу профессора быстро поняла, что на этот раз он не собирался слушать оправдания. А между тем от Тэрона уже четверть часа не было никаких сигналов!

— Вот и объясните ректорату, как все было, — процедил профессор Кавьяр и схватил меня за запястье — видимо, чтобы не сбежала в страхе перед предстоящим разговором.

— Мой друг в беде, — четко произнесла я, не пытаясь вырваться, но и не позволяя сдвинуть себя с места. — Он отвлекал внимание одного из похитителей, пока мы вызволяли Хемайон, и сейчас ему нужна помощь.

— Похитителей? — переспросил профессор Кавьяр с явным сомнением в голосе.

Но он ослабил хватку, и это было ровно то, что мне требовалось.

Рывком освободив свою руку, я отскочила назад, дёрнув за собой Фасулаки. Он поддался, кажется, просто от неожиданности, зато потом сам шарахнулся прочь — когда я взмахнула руками, и между нами и профессором вспыхнула огненная стена.

После зала накопителей, невольной подпитки тхеси и сотворения огромного столба пламени в качестве условного знака преграда вышла не слишком внушительной. Стена получилась в пару шагов длиной и едва ли метр высотой, но хватать меня поверх огня профессор благоразумно не рискнул — шагнул в сторону, явно намереваясь обойти препятствие. Я проводила движение взглядом, и стена сместилась вместе с ним.