– А что с ними теперь будет?

– Графиню отошлют домой. Она жена дипломата, и мы ничего не можем предпринять против нее – лишь сообщим швейцарскому послу о недружественной деятельности этой дамы.

– А с Джиллиан Аббот?

– Она будет сослана на каторгу, – ответил Палмерстон.

Миранда побледнела.

– А что же вы скажете ее мужу?

– Лорд Аббот умер. Он скончался сегодня вечером, как только его жена уехала на бал. После его похорон мы без лишнего шума арестуем эту женщину, и ее отсутствие на светских мероприятиях будет воспринято как дань трауру. А потом о ней просто забудут. Все близкие родственники Джиллиан давно умерли, а детей у нее нет. Что же касается мужчин, которые были ее любовниками, то, откровенно говоря, моя дорогая, я очень сомневаюсь, что они будут сильно переживать из-за ее исчезновения. А уж их жены и подавно. Мы тоже будем хранить молчание. Нет никакой необходимости чернить память покойного лорда Аббота и компрометировать его наследника.

– Но ссылка на каторгу!..

– В данном случае закон ограничивает наш выбор: либо каторга, либо виселица.

– По мне… так лучше быть повешенной, – пробормотала Миранда. – Я почти уверена, что и леди Аббот думает так же.

– Видите ли, повешенье – это публичное мероприятие, – с усмешкой ответил лорд Палмерстон. – А нам лишний шум сейчас совсем не нужен. Поэтому леди Аббот будет приговорена к пожизненной ссылке на каторгу. Но ее отправят не в обычную каторжную тюрьму, а в нашу новую колонию, которая создается на землях Австралии. Там она будет продана в рабство на семь лет, а по прошествии этого срока сможет делать все, что захочет. Но только в Австралии. Права уехать оттуда она будет лишена до конца жизни.

– Бедная женщина… – со вздохом пробормотала Миранда.

– Не стоит жалеть ее, дорогая. Она не заслуживает этого. Джиллиан Аббот предала свою страну и сделала это исключительно ради денег.

– Но в течение семи лет она будет рабыней… – с дрожью в голосе сказала Миранда. – Я в принципе против рабства.

– Я тоже, – ответил лорд Палмерстон. – Но в случае леди Аббот это единственно правильное решение.

Переживания Миранды из-за леди Аббот оказались напрасными. Джиллиан каким-то образом стало известно, что ее собираются арестовать, и она сбежала из Англии. Возможно, кто-то из ее любовников, узнав о приговоре, пожалел ее и вовремя предупредил. В день похорон лорда Аббота офицеры королевской стражи не отходили от закутанной в черное вдовы, имея приказ арестовать ее по возвращении домой. Однако же, когда была снята траурная вуаль, под ней была не Джиллиан Аббот, а актриса одного из лондонских театров. Узнав, что оказалась вовлеченной в преступление, мисс Миллисент Марло залилась слезами и рассказала все, что ей было известно.

Мисс Марло, игравшую в труппе знаменитого мистера Кина, два дня назад нанял на роль безутешной вдовы некий господин, которого она ранее никогда не видела. Когда стало очевидно, что насмерть перепуганная девушка говорила правду, ее отпустили и послали за горничной леди Джиллиан по фамилии Петерс. Оказалось, впрочем, что и горничная исчезла. Шум решили не поднимать, и крайне довольный этим новый лорд Аббот стал рассказывать всем, что жена его покойного дядюшки уехала в Нортумберленд, где намерена жить во вдовьем доме в течение всего годичного траура, ни с кем не общаясь.

Вскоре после этого Джаред и Миранда Данхемы закрыли дом на Девон-сквер и перебрались в расположенное в окрестностях Уорчестера поместье Суинфорд-Холл.

Переезд занял несколько дней, но путешествовали они весьма комфортно – в огромной карете, специально сконструированной для длительных поездок. При этом у них имелись две запасные лошади, которые скакали рядом с каретой под присмотром конюхов. Иногда Джаред и Миранда использовали этих лошадей, чтобы размяться, немного проехав. Занимавшийся организацией переезда Роджер Брамвелл предусмотрел буквально все, в том числе наметил и лучшие постоялые дворы и гостиницы, в которых можно было остановиться во время пути. В общем, поездка оказалась весьма приятной, и эти несколько дней, проведенные с мужем среди живописных пейзажей, доставили Миранде истинное удовольствие. Английские пейзажи казались особенно милыми еще и из-за того, что вскоре им предстояло уехать в далекую, неведомую Россию.

Суинфорд-Холл встретил их чудесным воздухом, впитавшим в себя густые ароматы трав и цветов, покрывавших окрестные луга. Особняк же представлял собой здание ранней елизаветинской эпохи в форме буквы Е. Построен он был из бледно-розового кирпича, однако в значительной своей части казался темно-зеленым из-за бурно вьющегося по стенам плюща.

Карета въехала через кирпичную арку с коваными железными воротами. Распахнувший ворота привратник приветствовал гостей широкой добродушной улыбкой, а стоявшая рядом с ним полненькая жена сделала легкий реверанс. Далее они покатили по ухоженной аллее, вдоль которой росли высоченные дубы, и вскоре увидели стоявший чуть в стороне от центральной аллеи симпатичный вдовий домик, который, судя по всему, уже не пустовал.

– Похоже, вдовствующая леди Суинфорд успела перебраться в свою новую резиденцию, – с улыбкой заметила Миранда. – Вот уж не думала, что моя сестричка так быстро добьется этого.

– А я нисколько в этом не сомневался, – ответил Джаред. – На самом деле она такая же упрямая, как и ты, моя дорогая, но из-за ангельской внешности все принимают ее за послушную девочку.

– Что вы такое говорите, сэр?! Разве я не самая послушная женщина на свете?

– О да, ты очень послушная и ни с кем не споришь, – тотчас согласился Джаред. – Но ты послушна только тогда, когда все делается так, как тебе хочется, – добавил он вполголоса.

– Ах ты негодник! – воскликнула Миранда. – Но в этом ты сам мало чем отличаешься от меня!

– Совершенно верно, дорогая. Поэтому мы, черт побери, так подходим друг другу.

Все еще продолжая смеяться, они подъехали к парадному крыльцу, на котором их уже встречали хозяин с хозяйкой. Сестры обнялись и расцеловались. Затем Миранда, сделав шаг назад, внимательно оглядела сиявшую от радости Манди.

– Похоже, замужество пошло тебе на пользу, – заключила она.

– Беру пример со старшей сестры, – в тон ответила Аманда.

Миранде и Джареду тотчас же отвели несколько прекрасных комнат, из окон которых они могли любоваться видом пологих уэльских холмов, расположенных к востоку от дома, и огромным садом, разбитым с южной стороны вокруг небольшого озера. У Аманды и Адриана продолжался медовый месяц, и им было не до гостей. Поэтому встречались пары только вечером, за ужином. Мать Адриана присоединилась к ним лишь однажды, в самый первый вечер. На следующий день вдовствующая леди Суинфорд уехала в Брайтон, чтобы навестить свою старинную подругу леди Толбойз. Однообразная жизнь, как она объяснила, была для нее слишком скучной и неинтересной.

Однако Миранда с этим мнением была категорически несогласна: ей в Суинфорд-Холле очень даже нравилось. Но, увы, в конце недели ее ждал неприятный сюрприз. Вернувшись как-то после прогулки, Миранда увидела в отведенных им апартаментах камердинера Митчума, собиравшего вещи ее мужа. Вполне естественно, что она удивилась и поинтересовалась, зачем он это делает.