– Окстись, Иван! Да их там тысячи! Что же, всех за стол?

– Ладно… На ристалище увидим, на охоте, во дворе случайно, наконец.

– И что ты тогда сделаешь, когда увидишь его?

– Упаду в ноги и спрошу: «Великий Государь, почто губишь Великую Империю, предками твоими созданную? Почто пригрел еретиков у сердца своего? Гони их прочь, Великий Государь, то враги твои!»

– Гм-м… Боюсь, что после столь пламенной речи ты и пяти минут не проживешь.

– В нашем роду никто не боялся смерти!

– Умереть легко, дело сделать трудно.

– Каррамба! Так делай же, Михайла, делай! Придумывай, дьявол тебя раздери! Вспомни, как мы договаривались полгода назад! Ты думаешь, а я мечом машу. Помнишь?

– Помню, – нехотя признал сей факт Валентин. – Видишь ли, Иван, я хотел ехать к царю как посланец Земства, уполномоченный Боярской думой. Чтобы каждое мое слово веско звучало. Да еще это звучание звоном монет подкрепить.

– А что для этого нужно?

– Деньги… И положение. Как у Прозорова, например, или моего отчима. Побывал я пару раз на собрании купецкой гильдии… Там не то что имени моего никто не запомнил… А-а… – Валентин с досады махнул рукой.

– Так чего проще, давай спихнем твоего отчима, а ты усядешься на его место.

Легко сказать! Как ты его спихнешь? Валентин даже не знал, с чего бы это у дона Альбы столь легкомысленное отношение к такому серьезному противнику, как Мудр. Может быть, он делает такие выводы из своей единственной с ним встречи? Встреча эта состоялась в тот день, когда Михайла Митряев стал членом гильдии. Вечером того же дня Валентин, из хулиганских побуждений, наверное, решил нанести визит Митряевым. Дон Альба сопровождал его в этой вылазке.

Они постучались в дверь парадного входа, и, когда дворецкий открыл ее, Валентин попросту отпихнул его в сторону и взбежал по широкой парадной лестнице. Испанец последовал за ним. Далее Валентин проследовал на женскую половину, а Иван Альба, опершись на свой длинный меч, как на трость, остался сторожить у входа.

Радости Ксанки не было предела, да и младшие обрадовались появлению старшего брата. Даже на худом, изможденном лице матушки появилась счастливая улыбка. Валентин тогда провел с ними минут десять. Главное, что он хотел сделать, – это наябедничать матушке на Мудра, что он с успехом и проделал. Рассказал, как охотились на него Ермил и другие мудровские наемники, собираясь его убить таким образом, чтобы матушка поверила в смерть от несчастного случая.

Дольше задерживаться он там не стал. Когда вышел с женской половины, увидел стоящего у двери дона Альбу, по-прежнему опирающегося на свой меч, и человек десять митряевской прислуги, полукольцом окружившей его. Чуть поодаль стоял Мудр. Черт его знает, о чем он говорил с испанцем. Валентин не спрашивал. Как бы то ни было, Иван почему-то сделал ошибочный вывод, что Мудр – фигура несерьезная. А может быть, он ожидал, что Мудр кинется в драку? Но ведь сила Мудра не в кулаках и не в оружии, и даже не в количестве дворни, которую он может натравить. Сила Мудра совсем в другом.

Здесь Валентин вдруг подумал, что прошло почти уже полгода, а Мудр о себе даже не напоминал. Ведь так было и в прошлый раз, когда его схватили и отправили в Вологду. Пока Валентин с друзьями беспрепятственно бегал по торжищу, Мудр готовил свою комбинацию с Диком Ричардсоном. А потом – бац – и нанес удар. Вполне возможно, что и сейчас готовит нечто подобное.

И тогда, когда Валентин с Иваном Альбой были у него дома, он промолчал, ничего не ответив на выкрик Валентина.

– А-а, Мудр! Я все рассказал о тебе матушке, убийца!

Иван оторвал кончик своего меча от пола и прочертил им в воздухе широкую дугу. Кольцо окружавшей их дворни тотчас же распалось. Валентин прошел к лестнице. Иван шел рядом с ним, но спиной вперед. Поводя мечом из стороны в сторону, он держал на безопасном расстоянии последовавшую за ними митряевскую дворню. Они тогда спокойно спустились по лестнице, вышли из дома и сели в свой возок. Митряевская дворня с дубьем в руках, бешено вращая глазами, сопровождала их до самого низа, но никаких агрессивных действий так и не предприняла. Смолчал и Мудр.

Что ж, если из этого Иван сделал заключение, что Мудр испугался, то он очень серьезно заблуждается.

– Не так уж и просто спихнуть моего отчима, – ответил Ивану Валентин. – По крайней мере, мне в голову ничего умнее покушения на его жизнь не приходит.

– Так давай попробуем, – вдохновился дон Альба.

– Каким образом? Ты вызовешь его на поединок? – с издевательской улыбкой на устах осведомился Валентин.

– Зачем? У нас в Испании есть такие специальные люди – профессиональные убийцы. Уверен, они есть и здесь. Давай найдем такого человека и заплатим ему.

– Ох, – тяжело вздохнул Валентин. – Не пройдет. Ты даже не представляешь, как он хитер и осторожен.

– Ну тогда не знаю, – буркнул Иван. – Что бы я ни предложил, все тебе не по нраву. Думай сам. – Некоторое время он сидел молча, изображая несправедливо обиженного, но вскорости природный темперамент взял верх, и испанец воскликнул: – Слушай, Михайла, давай, в конце концов, накажем хотя бы Дика Ричардсона!

Эти несколько минут, пока дон Альба демонстрировал свои актерские данные, Валентин напряженно думал над тем, где, когда и каким образом Мудр может нанести ему удар. Полгода срок немалый. За это время Мудр вполне мог раскусить их аферу, поняв ее суть. Вполне может так статься, что именно сейчас он и готовит какую-нибудь гадость.

Валентин высунулся в окно.

– Эй, Пров! – крикнул он кучеру. – Поворачивай назад в имение!

Карета остановилась и осторожно, в несколько приемов, стала разворачиваться на узкой дороге.

– Ты что, Михайла? – удивился дон Альба. – Зачем в имение?

– Ты же хотел расправиться с Диком Ричардсоном?

– Ну да…

– А с Мудром?

– Конечно…

– Вот мы и поедем расправляться с ними.

– Но их нет в имении, они в Ярославле.

– Зато там есть Силка.

Воспоминания о том, как его в прошлый раз выловил Мудр, подставив ему иностранца с очень выгодным предложением, натолкнули Валентина на два вполне конкретных соображения. Первое – из требований безопасности приостановить обмен до тех пор, пока… И вот тут возникает соображение второе – пока с Мудром Митряевым не будет покончено раз и навсегда. А если уж начинать войну с Мудром, то без разведки не обойтись. Свой агент в стане противника у Валентина есть. Это Ксанка. Ну а к агенту необходим связной, роль которого всегда успешно исполнял Силка. Исходя из этих соображений, Валентин и приказал повернуть обратно.

В имении их встретили с удивлением. Еще бы, ведь они выехали отсюда всего лишь два часа назад… Еще большее удивление вызвали распоряжения Валентина – Силке срочно собираться и ехать с ними в Ярославль, Ерохе же оставаться в имении и продолжать создавать впечатление нормальной работы рудника. Иностранцев же больше не принимать и обмен талеров на рубли не производить до особого распоряжения.