Силке собраться в дорогу что голому подпоясаться. Через несколько минут карета вновь покинула имение, оставив провожавшего друзей Ероху в полном недоумении.

После вольных просторов, после лесов и полей, по которым пролегала дорога, человеческая сутолока, суета, пыль и теснота городских улиц и площадей, встретившие путников в Ярославле, живо напомнили Валентину ощущения, испытываемые человеком, вновь попавшим в московское метро после недели, проведенной где-нибудь на природе. Остановились прямо перед конторой торгового дома «Митряев и товарищи». Путники еще не успели размять ноги, выбравшись из экипажа на мостовую, а из дверей конторы уже выбежал дядька Кондрат.

– Ну наконец-то! С приездом! – приветствовал он их. – Ого, да с вами и Сила приехал…

– Здравствуй, дядька Кондрат, – ответил за всех Валентин. – Какие новости?

– Новости у нас только одни – покупатели топочут ногами и вопрошают: «Когда ж наконец слитки привезут?»

– Да уж привезли… Берись! – Валентин махнул рукой своим путникам.

Сундук с серебром сняли с экипажа и занесли внутрь конторы.

– Уф-ф, – выдохнул дядька Кондрат, отирая лоб тыльной стороной ладони. Наверное, это должно было означать, что он таким образом стряхивает пот, выступивший от тяжелой работы. – Добрый вес в этот раз. Это сколько же?

– Сто пятьдесят слитков, – ответил Валентин.

– Хорошо. Почти сотня уйдет прямо сегодня. Надо только покупателей известить, что товар пришел. Вы как?.. Отдохнете с дороги или?..

– Некогда отдыхать. Посылай посыльного да и нам давай адреса. Мы тоже за посыльных поработаем, – распорядился Валентин.

Остаток торгового дня ушел на то, чтобы известить, принять и рассчитаться с покупателями. Дядька Кондрат оказался прав – спрос на серебро накопился изрядный. В один день ушло сразу сто восемь слитков. Ну а после того как контора была закрыта, все собрались за обеденным столом.

– От Мудра ничего не слышно? – спросил Валентин, когда все, проглотив с устатку по первой, со зверским аппетитом набросились на закуску.

– Не… Тишина, – ответил дядька Кондрат, с хрустом разгрызая огурец.

– Плохо. – Выпив свою чарку, Валентин съел лишь небольшой кусочек соленого залома[8]и теперь, облокотившись о стол, в упор смотрел на дядьку Кондрата.

– Чем же это плохо? – удивился тот, отложив в сторону свой огурец.

– Да Михайла чего-то вдруг решил, что если Мудр ведет себя тихо-мирно и палки в колеса нам не вставляет, то это значит, что он готовит какую-то большую пакость, – пояснил Силка, не переставая жевать. – У нас так в прошлый раз было. Сначала ничего, ничего, а потом бац – и накрыл он нас.

– Гм-м… – Дядька Кондрат положил на стол огурец и двузубую вилку, которой только что перед этим наколол добрый кусок свиного окорока. – Уж полгода Мудр Лукич ведет себя тише воды ниже травы… Ох, непохоже это на него! Пожалуй, ты прав, Михайла. Надо ждать от него какой-нибудь пакости…

– Ум-ум-ум… Михайла распорядился обмен пока прекратить, – все так же продолжая жевать, сказал Силка.

Дядька Кондрат крякнул, почесал лысеющий затылок, пригладил бороду.

– Эх, и дело жаль останавливать, и…

– А скажи-ка, дядька Кондрат, – перебил его Валентин, – как иноземцы за зерно рассчитываются? В предоплату или по поставке?

– Это у кого как. По-разному. Ежели покупатель с продавцом никогда не работал, а то еще и впервые в Ярославль приехал, то норовит сначала загрузиться на Мологе, а потом уж и расплачиваться. Но зато ему и цену приходится существенно большую платить. А если у людей отношения давние, то покупатель может заранее и предоплату внести.

– И когда вносят предоплату? – вновь перебил его Валентин.

– Как договорятся. Бывает, что в июле… А когда год худой и уже ясно, что урожая толком не будет, то покупатель чуть ли не в начале июня деньги свои норовит всучить. С одной стороны, это вроде бы выгодно, а с другой – лишние обязательства для продавца. Тебе б, допустим, товар надо придержать, потому как по осени цена на него каждый день расти будет, а ты уже сдуру его продал еще в начале лета. Так что по-разному бывает. И от давности отношений зависит, и от того, есть ли у продавца свободные деньги в наличии… От многих вещей.

– Понятно. А положим, Митряевы как торгуют?

Дядька Кондрат хмыкнул:

– Митряевы никогда предоплаты не брали. Еще чего… У Митряевых свободная денежка всегда водилась. Так что в предоплате не было никакой необходимости. Митряевы торгуют день в день. И только тем зерном, что у них уже на складе лежит.

– Что ж… Это уже хорошо. – Валентин улыбнулся. Силка, дон Альба и дядька Кондрат внимательно смотрели на него, усиленно пытаясь понять, куда же он клонит. – А с торговым домом Ричардсонов Митряевы работают, не знаешь?

– О-о… Ричардсоны – это стародавние клиенты. Еще дед твой им зерно продавал. И отец твой родной… Думаю, и Мудр с ними работает. Они зерна каждый год много берут. И разного. У них, у Ричардсонов этих, всегда так было заведено – старший сын здесь, в Ярославле, сидит в конторе, а отец – в Англии да сюда иногда наведывается. У них принято старшего сына в роду Ричардом называть. Получается, по-нашему, Ричард Ричардов Ричардсон. А Ричардсон – это, значит, сын Ричарда, то есть Ричардов опять же по-нашему. Так что поколения меняются, а в Ярославле так и сидит Ричард Ричардов Ричардсон. Со старым Ричардом-то я хорошо был знаком, а вот молодого совсем не знаю.

– Зато мы знаем! Оч-чень даже хорошо знаем! – Дон Альба так сурово глянул на дядьку Кондрата, будто это он был ближайшим родственником Дика Ричардсона, ответственным за все его грехи.

– Точно! – подтвердил Силка. – Сволочь еще та…

– Погодите вы, – урезонил Валентин друзей. – Дядька Кондрат, а как расчет между покупателями и продавцом происходит?

– Как, как… – удивился тот вопросу. – Как обычно. Деньги отдал, товар забрал. Ты ж сам сегодня товар отпускал. Забыл, что ли?

– Я не о том, дядька Кондрат. Какая у нас торговля… Мелочовка. Я спрашиваю о покупке больших партий. Того же зерна, например. Там же суммы большие, и отгрузка не сразу…

– А, ты вот о чем… Да все то же. Привозят деньги в сундуках…

– И что? Все пересчитывают? А если не один сундук, а два, три, четыре? Замучаешься считать.

– Ну если покупатель незнакомый, то, конечно, все надо пересчитывать. Но незнакомцы таких крупных покупок и не делают. А когда старые знакомые деньги привозят, то просто сундуки взвешивают, и все. Ну разве что еще крышку у сундука поднимут, чтоб убедиться, что в сундуке деньги лежат.

– А как вес сундука учитывается?

– А чего его учитывать? Вес сундука и так известен.

– Как же известен, дядька Кондрат? Ведь все сундуки разные.