Парни явно успели посовещаться. И мне это не нравилось.

Заговоры и лишние пустые пересуды были не лучшей затеей в «Чертоге».

Я ценил в первую очередь правду и прямоту, чего бы это ни касалось. И все знали это.

Первым вошел Эйнар.

Он был вторым человеком в «Чертоге» после Бьёрна, кому я мог доверять дела.

Но не то, что касалось напрямую меня.

Эйнар был хорошим мужчиной. Честным. Суровым. Но справедливым. Своих парней не обижал и старался никого не выделять среди тех, кто был в его окружении.

Так же наказывал, если кто-то заслуживал это, но и стоял горой за тех, кто всё делал по совести и честно.

Этим он нравился мне.

И потому именно у Эйнара было достаточно привилегий в «Чертоге».

Впрочем, свою репутацию и свою силу он заработал сам, без моей протекции.

Парни Бьёрна были охраной.

Он выбирал их сам, проверял долго и тщательно.

Каждый из них был в своем роде спецназом нордов. Те, кто не боялся пойти против пуль и каждый день рисковал собственной жизнью без сожаления.

Парни Эйнара присматривали за обстановкой в самом «Чертоге».

На их попечении были все смертники. Они разбирались со всеми малочисленными конфликтами в баре, если таковые случались, а еще занимались «утилизацией».

И практически все они были сейчас в моем кабинете, стоя за спиной своего шефа.

Они были верны ему, и я ценил умение Эйнара собрать команду под стать себе самому.

Да, все эти татушки и слишком вычурная манера показать, что они были викингами, меня не слишком воодушевляли, но и не касались. Если парням нравилось ходить именно в таком виде, то запретить им делать это я был не вправе.

— Ты знаешь, что я не любитель длинных красивых речей, Варг, — проговорил Эйнар, пока за его широкой могучей спиной затихли все те мужчины, которых в народе прозвали викингами. — Не умею пускать пыль в глаза словами и предпочитаю доказывать свои мысли только делами.

— И за это я ценю тебя и уважаю, — отозвался я, на что Эйнар склонил голову и немного помолчал, прежде чем продолжил.

— Ты знаешь и то, что для нас ты вожак и предводитель. Каждый из этих парней отдаст свою жизнь за тебя не задумываясь и пойдет за тобой в любое пекло и ад. Твое слово — закон, и никто не посмеет пойти против него. Но… — Эйнар выдохнул, поведя напряженными плечами, и смело посмотрел в мои глаза, — …сегодня мы пришли просить тебя о невозможном — о снисхождении для русской.

Мое лицо не вытянулось от удивления лишь потому, что я не позволил ни одной эмоции отразиться. Я надеялся. Но не был уверен, судя по тому, как в этот момент на меня покосился Бьёрн. Слишком задорно, хоть и пытался это скрыть.

Знал, значит, о теме предстоящего разговора.

— Снисхождении?

Эйнар закивал, а вслед за ним, словно стадо перекормленных болванчиков, это сделали все викинги.

— Эльза показала себя настоящим бойцом. Она не похожа на тех людей, которые попадают к нам обычно и которых вовсе не жаль.

— Да девчонка вообще огонь! — пробасил кто-то за спиной Эйнара, явно пользуясь тем, что сразу я его не увижу.

— Настоящая валькирия!

— Ей нужно дать шанс!

— Нужно, да! Было бы неплохо!

Я смотрел на всех этих татуированных перекачанных быков и понимал, что тихо охреневаю внутри, даже если снаружи только изогнул бровь, словно спрашивая нахально: «Действительно?»

— В смысле… — Эйнар пихнул кого-то за собственной спиной, призывая всех заткнуться… — мы были бы очень рады, если бы ты передумал насчет ее наказания.

— Я подумаю, — коротко и сухо отозвался я, опуская глаза к бумагам и тем самым давая понять, что массовая аудиенция окончена, и не поднимал до тех пор, пока мы снова не остались с Бьёрном один на один.

— Почему не сказал мне, о чем именно парни хотели поговорить?

Бьёрн криво улыбнулся, снова плюхаясь на диван и устало расползаясь на нем:

— Хотел увидеть твое лицо.

— И как? Оно стоило того?

— О да! Такого в «Чертоге» еще не было.

— Это точно, — пробормотал я, понимая, что Лиза удивила не только меня.

Но всё складывалось к лучшему.

По крайней мере, на данный момент. Хотя бы одной проблемой было меньше.

***

Больше не было смысла ждать с моря погоды и покровительства от самого дьявола.

Варг прекрасно показал мне, что все великие планы в отношении него были полным провалом.

Даже если он и испытывал какой-то интерес ко мне до этого, то едва ли этого можно было ожидать сейчас.

После того, как я побыла в руках другого типа.

Тем более по своей глупости и неосмотрительности.

Прошло уже четыре дня с тех пор, как меня снова заперли в каюте и больше не выпускали.

Молчаливые грозные викинги продолжали приносить мне еду, а Варг не появлялся…и больше не выходил на лед, чтобы поплавать.

В его ледяном мире ничего не изменилось, и мне нужно было бежать как можно быстрее, потому что время унеслось слишком быстро и оставалось всё меньше шансов, чтобы просто выжить.

Пощады не будет.

Это я отчетливо поняла, когда вчера викинг пробурчал, забирая нетронутую еду:

— Ты бы не злила Варга еще больше своей голодовкой! Он и так в бешенстве от твоего выкидона! Скажи спасибо, что эти дни его нет в «Чертоге», а так бы уже лежала в лазарете без языка!

Я проводила викинга молчанием, но сердце заколотилось.

Варг не в «Чертоге»!

Нельзя было упускать этот момент, потому что другого уже просто может не быть!

План был простой. Но безумный.

Я не могла есть. Я не могла спать. Только бесконечно гоняла в голове то, что должна была сделать.

Чтобы моя рука не дрогнула.

Варг был прав в одном: главное — не задумываться перед роковым ударом, чтобы не передумать.

Я подготовилась заранее.

Сняла с себя нижнее белье и надела тонкую обтягивающую майку, чтобы грудь было отчетливо видно, а соски, конечно же, должны были затвердеть от холода.

Как когда-то говорила моя подруга: с такой грудью, как у меня, можно не краситься вовсе — достаточно просто расстегнуть верхние пуговицы на рубашке.

Я надеялась, что она была права.

Действовать нужно было быстро и не нервничать, чтобы викинг, который должен был появиться в каюте с минуты на минуту, ничего не заподозрил.

Дверь действительно скоро заскрипела и нехотя раскрылась.