— Мы прибыли на празднество по приглашению Его Величества, — заговорил глава семейства. — А Вы разве не должны быть с Ним?

— В этом уже отпала надобность, — махнула хозяйка на поднос в руках Валанди. — Слишком долго, где вы блуждали?

— Простите, госпожа. Новенькая еще плохо ориентируется в этой местности, — склонилась перед ней старшая служанка.

— Поэтому я послала с ней тебя, — фыркнула госпожа, а Валанди получила еще один нелестный взгляд в свою сторону.

— Девушки хорошо выполняли свой долг, госпожа Ливафейн, — сказал он раньше, чем нахмурилась на служанок госпожа. — Моя вина. Если бы я знал, чьи это слуги, я бы не попросил их об одном одолжении. Вините меня за их задержку.

Он склонил голову перед Ливафейн, а сам сгорал от желания посмотреть на девочек, на их выражения лиц.

— Кстати, дивный экземпляр, — выпрямился он, имитируя отсутствие интереса, осмотрел рабынь. — Вот эта. Она же не местная? — кивнул он на Валанди. — Кто её продал вам? Или она с детства в слугах? — ну надо же сделать вид, что он с ними почти не перекидывался словами.

Валанди так и хлопала глазами, да еще и рот раскрыла от удивления. Она не поняла, почему он спрашивает, если она уже рассказала, но еще больше ее поразило, что он их защитил от гнева хозяйки.

— Торгаш из Персии сказал, что она из Александрии, — бросил на служанку равнодушный взгляд Закнелион. — Жене понравилась, вот и взял. Продали по дешевке, якобы она приносит неудачи.

— По ней видно, — когда он посмотрел на неё, то бросил насмешливый взгляд, говоря тем самым о несерьёзности своих слов, но стоило повернуть лицо к господину, веселость как рукой сняло. — Я буду с вами честен, господа. Видит Марс, мои слова искренние — приглянулась мне она. После пиршества Его Величество отправится со своим войском в Македонию. Мы должны заполучить их поддержку в борьбе с этими варварами с юга. Я знаю, не вправе вас спрашивать, но не гневайтесь на меня за эту дерзость. Когда я увидел её, то подумал, что девушка столь яркой внешности могла бы пойти как неплохой подарок царю Македонии. Если Вы согласны с тем, что без их мечей и людей нам не выстоять предстоящую битву, то я готов выкупить у вас эту слугу за любые деньги.

И ведь наглец сразу надавил на победу в войне. Под его словами скрывался явный смысл: «Вы что, не хотите помочь империи? Не поможете ей?».

Закнелион и Ливафейн переглянулись, и хозяйка расстроенно опустила голову. У Валанди аж поднос из рук упал, с грохотом рассыпались тарелки по полу. Хозяин поморщился от громкого звука и недовольно скривился — вот еще одна причина избавиться от нее.

— Зайдите к нам после пира, договоримся о цене, — махнул на прощание Закнелион и двинулся вперед, рассчитывая, что слуги последуют за ним. Что они и сделали, и даже Валанди пошла, уставившись невидящим взглядом перед собой и спотыкаясь.

Сектарион кивнул уже спинам господ и проводил Валанди взглядом, довольно улыбаясь. Он не станет причинять ей вреда. Возможно, она будет слугой. Может быть, согласится ублажать его, но обижать не станет. Пусть даже будет декором в доме — Сектарион не против.

Лишь бы теперь никто из знакомых этой парочки её никогда не видел.

========== День 22. Богема AU ==========

Майские дни выдались особо жаркими, и как муравьи из своих убежищ, повыползали бедные поэты и музыканты, бедные, но счастливые от своей жизни. Им ничего не нужно было, кроме их музыки и красавицы музы, которую те были способны увидеть в ком и чем угодно.

Выбравшись из душного маленького городка, группа бардов играла веселую музыку и восхваляла майские дни, пританцовывая, шли в лес, где, по их мнению, думалось лучше всего.

Разжигая костер, танцовщица подпевала своему другу, играющему на лютне, а когда закончила, то весело прыгала через огонь. Постепенно к ней присоединились и другие красавицы, пока мужчины, окружающие их, играли для своих дев.

Казалось, ничего им больше не нужно. Если бы не жизненные потребности, то они бы вечно жили такой жизнью: играли в лесу в своё удовольствие, танцуя и заливая песни.

Даже когда начал моросить мелкий дождь, женщины лишь звонко рассмеялись ему, а голоса их были сродни с журчанием кристального ручейка. Когда дождь усилился не на шутку, группа решила смастерить шатёр, пользуясь лишь палками да длинной тканью. Уместившись впятером, они рассказывали друг другу, как счастливы от такой жизни. Могло показаться, что каждый из них лукавит или врёт, а все эти речи были настолько пропитаны фальшью и приторностью, но, что удивительно, всё было сказано от сердца.

Они бы и дальше разговаривали, если бы танцовщица не увидела, как от дерева к дереву, скрываясь от ливня, бегал какой-то мужчина, облаченный в черный плащ.

— Эй! — улыбчиво вскрикнула она. — Давай к нам! Разделите с нами, господин, тепло и сухость шалаша.

Трудно было назвать это сухостью. Да, ткань почти не пропускала воду, но лишь почти. Однако люди под ним не особо замечали, если им на голову попадали холодные капли дождя.

Мужчина в черном взглянул на весь этот цветастый карнавал с некой опаской. Решив, что ещё пожалеет об этом, направился к ним.

— Спасибо, — сдержанно поблагодарил собравшихся и приютился сбоку.

Но на удивление мужчины, они спокойно разговаривали между собой, улыбались. Кто-то больно неожиданно начинал петь или играть на инструментах, что выглядело довольно странно, но у парня не было выбора.

Спустя десять минут барды достали из своих сумок и карманов еду. Это были либо фрукты, либо куски сыра или ветчины, бутерброды, в общем, еда, но с другой стороны и не еда, а лишь закуска.

— На, добрый путник, — неожиданно протянул ему яблоко парень с почти седыми волосами. Но по лицу видно, что он молод. Видать, просто выкрасил.

Он так и остался стоять с открытым ртом, не успев даже выразить слова благодарности, как парень отвернулся к своим. Всем было не до него и, честно говоря, спасибо на этом. Пристроившись на какой-то ящик, он с интересом разглядывал этих странных людей.

Вдруг девушка со светлыми волосами предложила всем спеть песню, и голоса девушек залились по округе под складную мелодию лютни. Заводила пела и кружилась, и во время этого представления глаза ее поймали заинтересованный взгляд незнакомца в черном. Когда песня закончилась, она подошла к нему с улыбкой.

— Случайно забрели в лес, или что-то искали целенаправленно?

А он смутился, думал, что той были неприятны