— Флот… он для захвата островов?

— Архипелага Рейнольдса, — поправил сэр Дэвенант, очень гордый, что вспомнил.

— Острова, — сказал я с апломбом, — мелочь! Песчинка. А перед нами откроется невиданный мир, огромный и чудесный, где открывай, бери и хапай. У вас мешков не хватит для сбора добычи. Для Церкви огромное поле работы, куда нужно нести Слово Божье, для купцов новые невиданные товары, для лордов возможность совершать подвиги и захватывать огромные земли, перед которыми Сен-Мари покажется упавшим с дерева кленовым листочком!.. Потому флот необходимо выстроить быстро. Даже надрывая жилы, отказывая себе в еде и сне, но корабли мы должны построить!

Я поднялся, все почтительно встали и склонили головы. Выходя из-за стола я сказал резко:

— Барон Альбрехт, сэр Растер! Ко мне на трепку. Немедленно.

Они опустили головы и последовали за мной под сочувствующие взгляды членов расширенного, очень расширенного совета.

В кабинете я со вздохом облегчения снял шляпу и запустил в дальний угол, отшвырнул обрыдло пурпурный, как у римского императора, плащ.

— Садитесь, дорогие друзья, — сказал я совсем другим гоном. — Извините, что пригласил так грубо, но надо же… чтобы вам не завидовали!

Барон Альбрехт засмеялся, он понял сразу и без пояснений, сел, а сэр Растер недовольно прогудел с порога:

— Сэр Ричард, когда в поход?

— Какой поход? — переспросил я.

Он сказал хмуро:

— Да любой!.. Даже я начинаю… Уже совсем начал, ага. Здесь всегда синее небо, туч не дождусь, тепло, птички птичкают, дома какие-то несерьезные… Я тут, представляете, толстеть начал! А на других и смотреть стыдно.

— Скоро, — сказал я успокаивающе. — Вы же знаете, дорогой друг, у меня шило в заднице.

— У меня там их дюжина, — проворчал он. — Ну зачем вы оставили меня в Геннегау?

— На кого мне еще положиться?

Растер повернулся и ткнул пальцем, будто ударил копьем, в грудь барона Альбрехта.

— А вот на этого!

— Наш барон не утес, — ответил я. — А вот вы — утес. Скала!.. Я и приехал только затем, чтобы подготовиться для нового наступления.

Он сразу ожил, расцвел, лицо помолодело, грузно сел за стол и откинулся на спинку.

— Куда? — каркнул он счастливо.

— Воинская тайна, — ответил я многозначительно. — Враг не должен знать направление главного удара, если только он не боковой. Нет-нет, вам я верю, дорогой друг, но вон из стен торчат уши Кейдана. И еще чьи-то.

Он оглянулся.

— Где? Я их обрежу!

— Они то высовываются, — сказал я, — то прячутся. Потому лучше пусть враг остается в неведении. Барон, что скажете о ситуации вы с вашим ясным и наглым взглядом?

Барон поморщился:

— Нам тут выпить чего-нибудь дадут?

Сэр Растер вскрикнул огорченно:

— Нехорошо мои слова прямо изо рта выхватывать! Это я собирался сказать! Даже недоумевать начинал как-то вот так вовсе.

Я хлопнул в ладоши. В комнату вошел сэр Жерар, за ним двое в темных одеждах, но со знаками королевских слуг на левом плече.

— Еды, — велел я, — питья. Сэр Жерар, останьтесь. К вам тоже будут нескромные вопросы.

Сэр Растер посмотрел на вечно угрюмое лицо секретаря, сказал с сочувствием:

— Может быть, его сразу к бабам?

— Да, — согласился барон, — а то сэр Жерар уже готов признаваться, сколько мы украли из казны.

— И как гуляли, — добавил Растер, — пока кот ловил мышей в Гандерсгейме.

Сэр Жерар тяжело вздохнул, посмотрел на них с укором, но смолчал и перевел взгляд на меня.

— А теперь, — сказал я, — после всех парадных речей рассказывайте, как все на самом деле.

Растер вскинул брови, суровое кабанье лицо приняло несколько удивленное выражение.

Барон сказал мирно:

— Как ни странно, но это «как на самом деле» почти совпадает с парадным взглядом. Вот только внезапное появление вашей светлости без сопровождения отряда телохранителей… снова всколыхнуло новую волну разговоров… что вообще-то и не затихали.

Я насторожился, барон чересчур мрачен, такое с ним бывает очень редко. Сэр Жерар вздохнул так, словно тащит в одиночку тяжело груженную телегу во дворец, кивнул и снова вздохнул.

— Что за разговоры? — спросил я.

— Все мы смертны, — проговорил барон с неохотой, но голос звучал твердо. — Но когда умирает простолюдин, это никого не задевает, кроме ближайших родственников. Когда умирает владелец замка, начинается дележ владений… чаще всего — с оружием в руках. Но когда умирает король, не оставляя наследника…

Он умолк, я сказал с неохотой:

— Я не король.

— Когда умирает король, — повторил он неумолимо, — не оставив наследника, в стране начинается кровавый хаос и всяческая борьба за трон…

Я прервал:

— Погоди, неужели в самом деле у всех такие тревоги?

Он покачал головой и произнес уже теплее:

— Сэр Ричард, спуститесь на землю. Как сказал бы отец Дитрих, грешную, хотя мне кажется, здесь что-то не то, почему земля грешная? Другое дело мы, красавцы… У правящего короля должен быть наследник, которого признают таким все лорды и народ королевства. Повторяю, наши лорды и лорды Сен-Мари одинаково обеспокоены, что у вас нет наследника.

— Но я, — повторил я, — не король!

Он кивнул.

— Об этом и речь. Вам не кажется, что положение довольно двусмысленное?

— В чем?

— Вся власть у вас, — напомнил он. — Но вы майордом, а не король. Насколько знаю, майордомы в прошлом все-таки становились королями.

— Не сразу, — напомнил я, в свою очередь. — Проходили чуть ли не столетия. Да и не они становились королями, а их дети.

— Об этом и речь, — обронил он. — Но сына у вас нет. Тогда придется вам самому, сэр Ричард. Вы будете удивлены, но я понимаю ваше нежелание взойти на трон. Это и огромная ответственность, и необходимость постоянно быть во дворце и принимать решения… зачастую неприятные, мелкие, разбирать кляузы, просьбы, прошения, мирить подравшихся лордов… в то время, как все видим, вам хочется строить корабли, открывать острова… хотя вообще-то это тоже королевское дело.

Я спросил:

— С нашими понятно, а что нужно местным?

— Стабильности, — ответил он таким тоном, словно пенял нерадивому школьнику. — Если нет законного и признанного всеми преемника, всегда начинается ожесточенная борьба за трон! Это только после смерти великого Александра осталась такая огромная империя, что ее попросту разделили и разошлись… но, как вы наверняка знаете, потом все-таки передрались, и все рухнуло. Этого и страшатся наши лорды. В смысле армландские, брабантские, ундерлендские и сен-маринские. Если не вы, то предпочтут короля Кейдана. У того куча детей, из них двое мальчиков.