Сашка вытащил из кармана солпадеин и сунул его в рот.

– Что, так болит?

– Да это я так, на всякий случай. Ты на меня не смотри…

– Саш, а зачем тебе все это нужно? – погладив его пощеке, спросила я.

– Что именно?

– Ну… мне помогать. Лежал бы себе в больнице и лечилсяпотихоньку…

– Знаешь, я как-то уже привык… Если уж я остановил тебятогда… у моста, значит, я несу какую-то ответственность за твою жизнь.

– И все?

– А тебе этого мало?

– Пока достаточно, – улыбнулась я. – Но толькопока.

Спустившись вниз мы, сели в «мерседес» и поехали в сторонуСадового кольца. Под мостом у МГИМО Сашка остановился и посадил в салон двухнезнакомых мне ребят.

– Катя, они поедут с нами, – тихо сказал он. –Тебя надо подстраховать, а я со своей ногой много не настрахую.

Покрутившись по Москве, мы выскочили на Минку и вскореподъехали к дому, где жил Лютый.

– Катя, – шепнул мне Саша, – на воротах охранынет, мы проверяли. Перемудрил ваш пахан, в дом пацанов посадил… Короче, они напервом этаже, а спальня – на втором. Света там нет, Лютый давно спит… Слушай, аты по деревьям лазать умеешь? – неожиданно спросил он.

– Не пробовала.

– Придется попробовать. Ничего тут сложного нет. Видишь, дубстоит? Вон по той большой ветке подлезешь к распахнутому окну. Это спальняЛютого. Как только попадешь туда, садись на кровать и начинай рассказывать. Моиребята возьмут на себя охранников. На всякий случай положи пистолет в карман.Надеюсь, пользоваться им ты умеешь. Главное, ничего не бойся. Все должно пройтихорошо.

Я посмотрела на дуб и присвистнула.

– Ты думаешь, я смогу на него залезть?

– Я в этом не сомневаюсь. Ты, Катюша, ловкая. Ну, иди…

Один из мужчин подсадил меня, и я стала упорно карабкатьсявверх, корябая руки и колени о шершавый ствол. Я и не думала, что лезть будеттак тяжело… Поравнявшись с окном, я посмотрела вниз и испуганно вскрикнула. Вкромешной темноте земли не было видно. Господи, куда же я забралась?..Подоконник был совсем рядом. Подавшись вперед, я попробовала дотянуться до негои… сорвалась. Полет мой, к счастью, оказался недолгим. Дуб – ветвистое дерево.Это меня спасло… Закусив губу, я подтянулась на толстом суку и, повторивпройденный уже путь, влезла в окно спальни.

В комнате раздавался мощный храп. Лютый крепко спал,расточая едва уловимый запах перегара. Достав из кармана пистолет, я осторожнопотянула за краешек одеяла и, удивляясь собственной смелости, произнесла:

– В здоровом теле – здоровый дух.

– В чем дело? – раздался испуганный голос.

В слабом свете ночника я увидела совершенно голую девицу.Глядя на меня, она тряслась от страха.

– Выйди вон, – прищурившись, сказала я и показалапистолетом на дверь.

Девица кивнула и бросилась к выходу.

– Лютый, проснись, у меня к тебе важный разговор.

Лютый открыл глаза и удивленно спросил:

– Катерина, как ты здесь оказалась?

– Забралась по дереву.

– А разве ты умеешь лазать по деревьям?

– Жизнь заставила – научилась. Сядь и слушай, что я тебескажу. Только не вздумай шутить! – пригрозила я ему пистолетом.

– Ну а хоть курить я могу?

– Кури.

Лютый дотянулся до тумбочки, взял сигарету и с наслаждениемзатянулся. Я рассказала о том, как мы с «Эдиком» поехали в Париж, как я нашлатам Пашку, как умерла Женя и как «Эдик» сбежал с деньгами. А затем я добавилапро киллера и про то, как он убил Стаса.

– Тело киллера лежит в сторожке у больницы. Если не веришь,можешь проверить, – закончила я и посмотрела Лютому в глаза.

Лютый с минуту помолчал, а потом серьезно произнес:

– Убери пистолет, Катерина. Ты свободна.

– Что? – не поверила я своим ушам, но пистолет все жеубрала.

– Ты свободна. Можешь забрать сына и возвращаться домой.

– Ты это серьезно?

– Я шутить не люблю, девочка. У меня к тебе нет претензий. Ятебя больше не побеспокою. Извини, что так вышло. Я и подумать не мог, что мойбрат способен на предательство.

– Это деньги, а у денег нет родственников, – тихосказала я, поднимаясь. Затем посмотрела на Лютого полными от слез глазами ипрошептала: – Спасибо.

– За что?

– За то, что ты разрешил мне жить спокойно.

– Это тебе спасибо за то, что ты действовала как настоящийдетектив и вывела всех на чистую воду. Прости, что я плохо о тебе думал,Катерина… Мне пришлось забрать твоего пацана потому, что от Петьки не былоникаких вестей. Извини…

– Ничего страшного. Ну ладно, я пойду.

– Выходи через дверь и ничего не бойся. Если у тебякогда-нибудь возникнут проблемы, то звони. Я всегда тебе помогу.

– Я думаю, что у меня больше не возникнет проблем.

Мы пожали друг другу руки, и я как на крыльях полетела квыходу. Что ж, начинается новая жизнь. Без Пашки, но от этого не менеепрекрасная.

За спиной оглушающе громко прогремел вы–стрел. Под лопаткойкольнуло так, словно кто-то вонзил в меня раскаленный прут. Потянувшись рукойназад, я попала в мокрое, теплое на ощупь пятно. Это была кровь.Неправдоподобно алая, как гуашь, но все-таки настоящая… Моя кровь…

Борясь с нарастающей слабостью, я обернулась и увиделаЛютого. Голый, он держал в руках пистолет и довольно, во весь рот, улыбался.

– За что? – прохрипела я.

– Не люблю живых свидетелей, Катерина, – противнозасмеялся он, свободной рукой погладив матово блестящий ствол.

Зашатавшись, я упала. Тело казалось чужим.

Боли я не чувствовала… Лютый подошел ко мне и присел накорточки. Я хотела сказать ему какую-нибудь гадость, но не смогла. Веки сталитяжелыми, глаза закрылись. «Мамочка, мама!» – зазвучал в ушах далекий Санькинкрик. Прости, сынок, я обещала приехать за тобой, но… Но не приеду теперьникогда…

Угасающее сознание торопливо выхватывало из темноты знакомыекартинки. Вот мы с Милкой играем в классики… Вот я снимаюсь в порнофильме, азатем бегу в душ и смываю с себя липкую, пропахшую чужим потом грязь… ВотПашка, выкладывающий мое имя под окнами роддома, и он же… купающийся вбассейне… Вот Женя, пьющая виски, и преданный ей до конца Игорек…

Вот Верка, исполняющая стриптиз…