Мисс Сара Страдфорд еще находилась в турецкой столице, и так как она отличала Зора-бея перед всеми, то между ней и молодым офицером скоро установились дружеские отношения. Она не только принимала преданность Зора, но давала заметить, что она была для нее приятна. Когда он перед отъездом пришел проститься с нею, мисс Страдфорд была в высшей степени изумлена этим внезапным событием.

– Вы уезжаете так далеко? Вы отправляетесь на поле битвы и к тому же в далекую опасную страну? – спросила она – Это так печалит меня!

Зора сказал ей, что он вместе с Сади-беем отправляется туда по приказанию султана.

– Нам предстоит отличиться, мисс Страдфорд.

– А может быть, и не вернуться! Мы, люди, склонны верить тому, чего желаем, но большею частью случается иначе, – отвечала прекрасная англичанка, – и я от души жалею о разлуке с вами! Знаете ли вы, какую надежду питала я относительно вас?

– Пожалуйста, доверьте ее мне!

– Отчего не быть мне откровенной! Я надеюсь, что рано или поздно вы вступите в дипломатический корпус, – говорила мисс Страдфорд, – не думаю, чтобы вы серьезно рассчитывали остаться военным, по моему убеждению, вы, при ваших дарованиях, вашем отличном образовании и светском такте, рождены скорей для общения с политиками и с женщинами, чем с пушками и эскадронами. Я надеюсь, почему, не знаю сама, скоро увидеть вас в салонах дипломатов.

– Эта жизнь и этот круг был бы для меня довольно заманчив, мисс Страдфорд, тем более что там я имел бы случай постоянно видеться с вами, – отвечал Зора-бей, – благодарю вас за это доказательство дружеского участия, я возьму его с собой в дорогу, и если мне удастся победоносно вернуться сюда, я надеюсь тогда снова увидеть вас!

– Здесь, в Константинополе, это не удастся, – сказала мисс Страдфорд с улыбкой, – но в Англии, быть может, мы когда-нибудь встретимся.

Зора обещался не быть спокойным до тех пор, пока вновь не увидит ее, и с этим они расстались.

Сади в это время последовал приглашению принцессы, которая приняла его в дорогом бархатном платье персикового цвета. Прекрасная фигура Рошаны, округлости ее форм выглядели более соблазнительными, чем когда-нибудь, в этой роскошной, истинно царской одежде. Лицо ее, по обыкновению, до самых глаз было закрыто затканным золотом покрывалом. Но широкие рукава, плотно облегавший ее стан корсаж с роскошным кружевным бордюром, вырезной лиф платья – все оттеняло ее изящную шею и округлость плеч и рук. Весь костюм был сделан с французской изысканностью. Принцесса выписала из Парижа не только платье, но и горничную, и ей преимущественно была обязана этим умением одеваться, так резко выставлявшим напоказ ее красоту.

Принцесса Рошана приняла Сади в летнем салоне своего дворца, возле которого находились оранжереи. Этот всегда тенистый, прохладный салон, подобно беседке или садовому павильону, с трех сторон был окружен вековыми деревьями и далеко выдавался из дворца в сад. Он был устроен с чрезвычайной роскошью. Кругом зеркальные стены отражали тысячи огоньков маленькой прелестной люстры; ковры, покрывавшие пол, были дорогой работы, стулья и подушки, гардины и портьеры были дороги и изящны. Мраморные колонны близ входа поддерживали большие вазы, из которых спускались цветущие вьющиеся растения, а на столах стояли часы и разные дорогие безделушки. У прохода к оранжерее, в которой через открытые большие окна можно было любоваться восхитительной лунной ночью, стояли тропические растения, широкие листья которых и темно-красные цветы придавали помещению южный характер.

В отдаленном помещении размещался хор музыкантов, цыган и греков, разнообразные инструменты которых давали чудное сочетание звуков, чуждое для нашего уха и едва доносившиеся до летнего салона принцессы. Рошана любила мечтать, лежа на подушке, волнуемая этими нежными звуками.

– Ты отправляешься на битву, – говорила она Сади, увлеченному восхитительным видом салона и его обладательницей. – Высшее желание твое исполнено – ты находишь наконец случай снискать лавры! Но береги свою жизнь, Сади, чтобы получить их по возвращении.

– Я иду победить или умереть, принцесса!

– Знаешь ли ты своих врагов и их могущество? Знаешь ли ты союзников, которых дала им природа? Знаешь ли ты самум пустыни, черную смерть и местные опасности Бедра? Ты идешь навстречу всем ужасам, Сади, и я трепещу за твою жизнь, но да поможет тебе твое мужество! Ты имеешь могущественную противницу в далекой стране. Знаешь ли ты Кровавую Невесту? Слышал ли что-нибудь о ней?

– Я слышал только то, что она дочь эмира бени-кавасов, светлейшая принцесса.

– Кровавой Невесте едва только шестнадцать лет, но берегись ее, Сади! Она смертельно ненавидит каждого турка, каждого солдата падишаха и до тех пор не успокоится, пока не увидит его плавающим в собственной крови, – продолжала принцесса, между тем как Сади жадно прислушивался к ее словам.

– Солия увлечена неутолимой жаждой мести! Несколько времени тому назад она была обещана в жены одному юноше из бедуинского племени эц-цайядин, известному редкой храбростью и умом. Не довольствуясь кровавыми лаврами, приобретенными на охоте за тиграми и пантерами, он вздумал получить их на поле битвы, как раз перед торжественными проводами обещанной ему невесты. Поэтому он напал с горстью своих приверженцев и друзей на небольшой отряд турецких солдат в Бедре.

В одной из этих битв бедуин был ранен, попал в руки солдат и был казнен по приказанию губернатора Медины. Все просьбы за него были тщетны. Хитростью невесте удалось достать только отрубленную голову жениха. У головы этой поклялась она страшно отомстить солдатам султана за преждевременную смерть своего возлюбленного. По совету отца ее, тронутого слезами дочери и воспламененного ее клятвой мести, восстало все племя бени-кавасов против владычества падишаха и приготовилось к бою.

Подобно Орлеанской деве, идет теперь эта отважная дочь эмира в битву, в которой она, вооруженная как мужчина, принимает большое участие. Целое племя доверило ей свои знамена, и ходит слух, будто она со знаменем впереди всех бросается на неприятельские толпы и мужественно сражается наряду с отцом и братьями, чтобы отомстить за смерть своего жениха. Вот такова Кровавая Невеста, Сади, – заключила свой рассказ принцесса, – ты идешь против нее и ее воодушевленных войск, которые имеют над тобой большое преимущество: они знают свою гористую бесплодную страну и везде имеют убежища, откуда могут нападать и стрелять по тебе и твоим солдатам!

– Стоит ли идти против девушки, – сказал Сади с презрительной улыбкой, – мне было бы приятнее, если бы во главе моих врагов-мятежников в той далекой стране стоял паша, полководец!

– За нею стоит сила, которую ты так же мало должен презирать, как и ее, Сади. Не из одного только племени ее отца состоит войско, мне докладывают, что и родственные племена, ободренные успехами Кровавой Невесты, соединились с ним и что общие силы их составляют много воинов. Это значительная сила, Сади, много ли солдат намерен ты им противопоставить?

– Это решено будет только на театре войны, но не думай, о принцесса, что я боюсь с несколькими сотнями башибузуков выступить против арабов! Чем больше опасность, тем славнее победа!